Шлейф сандала (СИ) - Лерн Анна - Страница 60

- И что случилось потом? – мне даже представить было страшно, что бы я отчебучила, окажись на ее месте. Наверное, князь надолго бы запомнил эту ночь…

- А потом я несколько недель пролежала в постели, а Вахтанг ухаживал за мной, - госпожа Эристави мечтательно улыбнулась. – Я влюбилась в него и через год родила сына Соломона. Правда он умер, не дожив до своего трехлетия, всего несколько дней… Нузгара я родила через два года. Это отец Давида… Моя новая жизнь оказалась намного лучше прошлой. Я не жалею, что так случилось. Превратиться из сорокалетней старой девы в юную княжну, имеющую красавца мужа - не самое ужасное, что могло случиться… Ну, не считая некоторых нюансов. Один из которых - моя свекровь… Дай Бог ей долгих лет жизни.

- Видимо, это ее я видела в вашем доме, - догадалась я, вспомнив строгую старуху, отчитывающую меня, как школьницу.

- Да, это была старая Кэто. Она очень щепетильна в вопросах чистоты крови, а в Давиде просто души не чает, - вздохнула госпожа Эристави. – Мы все любим его, а свекровь боготворит внука. Но кто посмеет ей что-то сказать? Только Давид и может сладить со старой Кэто. Теперь она мечтает женить его на достойной девушке. И уж поверь, выбирать она будет очень щепетильно. Но что говорить… мы все желаем Давиду достойной партии. Он будущий князь, и с ним рядом должна быть идеальная женщина.

Да, меня задели ее слова. Отрицать это было глупо, но я прекрасно понимала, что обижаться на правду не стоит. Можно было сколько угодно мечтать о красавце Давиде, ближе от этого он не станет.

Мы еще долго разговаривали с ней, пили чай, смеялись. Вот только между нами все равно была проведена черта. Дружба дружбой, а правила общества незыблемы. И никакое общее прошлое, никакая тайна этого не изменит.

*Кали́тки — небольшие открытые пирожки из ржаного пресного теста с различными начинками, наливками, намазками или припёками.

Глава 58

Минодора ждала вечера. Она волновалась, нервно теребила выбившийся из причёски локон, перебрала весь свой гардероб, но всё в нём казалось не тем. Теперь в её глазах цветастые платья выглядели вызывающе и безвкусно. Девушка искренне недоумевала, как ей вообще могло прийти в голову, что это красиво?

Матушка ни разу не зашла к ней, демонстрируя своё недовольство. Она даже не послала за дочерью служанку, когда Минодора не спустилась к завтраку. Но девушке было всё равно. Все её мысли занимал напористый сыщик, не побоявшийся забраться в окно. Минодора вспоминала его лицо с полными губами и краснела, млея от предчувствия какого-то призрачного счастья. Господь услышал её. А то, что он следил за Еленой, могло быть простым недоразумением. Ведь если его отпустил князь Эристави, значит ни в чем он не виноват… Разобрались и забыли…

На обед девушка тоже не пошла, лишь попросила служанку, чтобы та принесла воды и варёное яичко. Минодора не собиралась отступать от намеченных планов, да и не лезло ничего от волнения, которое терзало её девичью душу.

Когда время стало приближаться к семи, девушка надела самое простое платье, заплела косу и накинула на плечи шаль. Осталось незамеченной выбраться из дома.

Она прошлась по комнатам, вежливо поздоровалась с матушкой, пьющей чай в гостиной, после чего присела рядом с ней.

- Может, помириться нам надобно?

- Чего мне с тобой мириться? – проворчала Степанида Пантелеймонова. – Батюшка приедет, с ним и веди разговоры. Хочешь, кайся, хочешь, препирайся, я лезть не стану. Ежели ты мать не слушаешь, на родительские наказы плюешь, то и беседовать нам с тобой не о чем.

- Что ж, хорошо. Так, да и так, – Минодора встала и направилась к двери. – К себе пойду.

- Ты это, подготовилась бы… Я посыльного к Василию Гавриловичу отправила. – Передала ему письмецо. Пускай дела свои бросает и домой едет, пока поздно не стало!

Минодора на секунду замерла, ошарашенная заявлением матери. Если отец домой вернется, то ей точно не сдобровать.

Она ничего не ответила и покинула гостиную, не обернувшись на Степаниду Пантелеймоновну. Девушке не хотелось видеть довольное лицо матушки, которая решила взяться за дочь со всей силой своей родительской любви. Она взяла корзинку и, выйдя из дома, не спеша пошла к калитке.

- Минодора Васильевна, а куда это вы? - к ней подошла служанка, держа за шею жирного гуся. – Матушка с вами разве не пойдет?

- В пекарню я, - холодно ответила купеческая дочь, недовольно поджав губы. – Уж очень мне пирогов с маком охота. Вас-то не допросишься, чтобы испекли!

- Дык сказали бы, барышня… - обиженно протянула служанка. – Разве мы бы для вас пирогов не затеяли?

- Вот и затейте на завтра с ягодами, - отрезала Минодора. – А сегодня я из пекарни пирогов поем.

Она хлопнула калиткой и медленно пошла по улице, гордо приподняв голову. Но как только девушка зашла за угол дома, куда и делась ее показная неспешность. Минодора оглянулась, подобрала юбки, после чего помчалась в сторону пруда, благодаря Бога, что все получилось.

Бесстрашный кавалер уже ждал ее под густыми косами большой ивы. Увидев Минодору, Жариков заволновался, шагнул ей навстречу, но девушка толкнула его обратно.

- Не приведи Господь, увидит кто!

- Да, да… я понимаю вашу осторожность… - закивал мужчина и тут же обижено добавил: - Вот только я ведь с серьезными намерениями! Или вы не верите мне?

- С серьезными намерениями сразу к родителям идут, а не в кустах разглагольствуют! – язвительно произнесла Минодора. – Вы зачем меня позвали?

Сыщик растерялся, его щеки вспыхнули, выдавая крайнюю степень смущения.

- Вы, конечно, правы, Минодора Васильевна. Не хорошо это. Не подумал я… Что ж, тогда мне придется нанести визит и поговорить с вашим батюшкой.

Девушка почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Неужели? Случилось! Случилось, Господи!

- И зачем вам мой батюшка? – кокетливо поинтересовалась она.

- Буду просить вашей руки. Я как увидел вас, так и загорелся тем самым пламенем, которое во все времена опаляет сердца влюбленных! – выдохнул сыщик, осторожно беря Минодору за руки. – Вы согласны стать моей, Минодора Васильевна?

- Да! – воскликнула купеческая дочь, но тут же испуганно отступила от него. – Ох… не бывать этому… Не позволит батюшка! Он ведь мне богатого жениха ищет, а у вас что? Небось, на одном жаловании сидите?

- Вот значит как… - Жариков нахмурился, но на его лице появилось упрямое выражение. – Только вы меня плохо знаете, Минодора Васильевна! Я отступать не привык! И от вас я не откажусь!

- Да что же вы сделать сможете? – от волнения у девушки закружилась голова. – Против батюшки-то?

- А это вы мне оставьте. У меня свои способы имеются, - сыщик прищурился. – Обещаю вам клятвенно! Моей будете!

Он вдруг впился в ее губы страстным поцелуем, а потом быстро пошел прочь, заложив за спину длинные руки.

А Минодора прижалась спиной к толстому стволу ивы и прикрыла глаза. От счастья ей было нечем дышать, перед глазами плавали разноцветные круги, но страх за свое будущее все равно червячком точил девичью душу. Разве батюшка согласится? Плюнет на такого жениха да разотрет…

* * *

- Ваше сиятельство, госпожа Хатуна просит вас спуститься в гостиную, - слуга неслышно вошел на лоджию, где молодой князь пил чай, глядя на золотую маковку церкви.

- Что за срочность? – Давид повернулся к нему. – Не знаешь, чего ей понадобилось?

- Нет, ваше сиятельство. Но к вам гости прибыли. Генерал-майор Туманов, с дочерью Софьей Андреевной, – ответил слуга и, поклонившись, вышел.

Давид недовольно поморщился, но ничего не поделаешь. Нужно проявить уважение.

Он сбежал вниз по лестнице и уже в холле услышал звонкий девичий голос. Софья что-то весело рассказывала. Генеральская дочь всегда отличалась своей немного детской непосредственностью. В обществе ее считали милой.

- А вот и Давид! – госпожа Хатуна с улыбкой поднялась навстречу внуку. – Дорогой, Андрей Илларионович с дочерью почтили нас своим визитом!