Хозяйка Ольбранского замка (СИ) - Боярова Мелина - Страница 24

– Скажу, что нечего тут из пустого в порожнее переливать. Ее светлости о собственном здоровье вначале позаботиться нужно, – хмыкнул бирюк и указал на мою ногу, ноющая боль в которой не давала сосредоточиться. – Харитон, ты задание получил? – уточнил у старосты и, когда тот кивнул, прикрикнул. – Вот и иди выполняй! Вам заняться что ли нечем? – обвел взглядом столпившихся вокруг крестьян. – Марш по домам! А ты чего тут уши развесил? – И Матвею прилетело, который с важным видом пристроился за моей спиной. – Бегом за целительским амулетом и домашних предупреди, что у Ее светлости неприятность случилась.

Глава 10

Глава 10

А бирюка-то в деревне побаивались! Я только глазами захлопала, наблюдая, как быстро разошлись крестьяне, а я осталась на лавочке одна. Взгляд невольно зацепился за фигуру мужчины, который сцепил руки за спиной и, как ни в чем не бывало, любовался солнцем, клонящимся к закату.

А ведь без его помощи не обойтись, – констатировала я неприятный факт и приуныла. – Неужели снова придется просить?

– Григорий Михайлович! – позвала бирюка. – Харитон упомянул, что вам известно, куда разъехались рабочие с фабрики и сбежали крестьяне. Вы не могли бы…

– Что? – Мужчина вперился в меня жгучим взглядом.

– Подсказать адреса, где людей разыскать. В первую очередь интересуют мастера, которые помогли бы наладить производство и запустить фабрику.

– Мастера без работы не остались. Насколько мне известно, Прохор Ерохин, ответственный за технологический процесс, взял расчет и уехал, когда в замке странные дела начали твориться. За дочерей боялся, которые как раз в брачный возраст вошли, вот и подался в город. Последние полгода на фабрике и заводе Шехнин Максим Яковлевич заведовал. Но его, как замок сгорел и вскрылись темные дела Ждахова, к себе барон Копытов переманил.

– Что за барон? – я нахмурилась.

– Сосед наш, Аркадий Степанович. Его земли как раз за рекой начинаются. С прежними хозяевами у него договор был на покупку сырья. Так, он нарочно поля свеклой засеял, когда тут все разваливаться началось. И завод сахарный нацелился к рукам прибрать, который как раз на ничейной территории расположен. Вот только имущество Ольбранских под арестом находилось, не вышло у Копытова под шумок предприятие под себя подмять.

– Вот как? А разве такое возможно? В том смысле, если бы власти арест не наложили?..

– И не такое случается, – хмыкнул бирюк, перебивая меня. – Барон к прежнему управляющему часто захаживал, интересуясь покупкой. Да только без княжеского ведома Ждахов ничего не мог сделать, к счастью.

– Ярушка, что с тобой приключилось? – прибежала Матрена, прервав наш разговор. – Матвей сказал, вы опять со зверем столкнулись? Это из-за него поранилась? Как так-то? Недели не прошло, как ты снова ногу подвернула! Что за напасть? Хоть совсем никуда тебя не отпускай!

– В порядке я, – проворчала, недовольная тем, что парнишка без утайки все выложил. Мог бы о волке промолчать? – Ничего страшного не случилось. Григорий Михайлович вывих вправил, надо только амулетом убрать последствия и ногу мазью лечебной помазать.

– Ох, Ярушка! Как же ты так неосторожно? Неужели амулетом зацепилась? Что за мода браслеты на ноги надевать? – причитая, бабулька обошла вокруг лавки, примеряясь, с какой стороны ей лучше присесть, чтобы применить амулет.

Но там, как ни крути – неудобно, поэтому я развернулась боком и закинула ногу на лавку, прикрылась длинным подолом. Матрена шумно засопела и осуждающе покачала головой, после зыркнула на бирюка исподлобья.

– Чего застыл, ирод бородатый, будто не при чем? Тебя для чего здесь поставили? За порядком следить? Так, отчего не уследил за княгинюшкой? Почему до дома не доставил? Силенок не хватило? А ну, живо неси ее в избу! Не хватало еще мою звездочку у всех на виду лечить.

Григорий только моргнул удивленно, после чего хмуро сдвинул брови на переносице и решительно подошел ко мне, поднимая на руки. Я охнула. Голова вдруг закружилась от стремительного перемещения.

– Осторожнее, увалень! – прикрикнула Матрена. – Чай, не мешок с мукой несешь, а Ее светлость. Бережнее нужно! Аккуратнее. Не видишь, что ли, как Ярушка побледнела.

– Я в порядке! – отозвалась, чтобы успокоить бабульку и бирюка заодно, а сама невольно вцепилась рукой в отворот мужицкой рубахи.

Пальцы невольно скользнули по мягкой поросли на теле бирюка, выглядывающей из выреза. В месте соприкосновения меня ударило током, как при контакте с наэлектризованной одеждой. Отдернув руку, с обидой посмотрела на мужчину, и вовремя прикусила язык, чтобы не предъявить претензию. Григорий не просил же за него хвататься. Но он, похоже, и сам удивился такой реакции. Сверкнул глазищами, потемневшими настолько, что они показались черными, и размашистым шагом поспешил к нашей избе. Матрена засеменила следом, не успевая за нами.

Легко взлетев на крыльцо, бирюк занес меня внутрь и опустил на лавку у окна. Не знаю, что им двигало, но Григорий взялся снять мою обувь и еще раз осмотреть ушиб. Вот только начал он со здоровой ноги. Сомневаюсь, чтобы у него возникли проблемы с памятью. Зачем мужик это сделал, я догадалась позднее, когда увидела его хищный взгляд, устремленный на амулет под чулком.

– Откуда это у тебя? – дотронулся до браслета, который щелкнул его электрическим разрядом.

– Не ваше дело! – Я отдернула ногу и отодвинулась, помогая себе руками. – Спасибо, что доставили до дома. Дальше сама справлюсь. Павлина, подай целительский амулет, пожалуйста, – обратилась к служанке, которая таращилась на наше появление ошарашенным взглядом.

– Так, ведь Матрена Саввишна его с собой забрала. Вы разве ее не встретили?

– Встретили, конечно! – кивнула. – Но она отстала по дороге. А, нет! Вот и Матрена.

Бабулька влетела в горницу, полыхая румянцем и праведным гневом. Впрочем, Григорий не дал ей времени, чтобы отдышаться, и сразу потребовал амулет и мазь заодно.

Получив необходимое, бирюк занялся моей лодыжкой, стащив обувь и попросив снять чулок. Я велела нахалу отвернуться, после чего осторожно сняла требуемую деталь гардероба. Затем расправила ткань юбки, чтобы мужлан не увидел лишнего.

– Готово!

Григорий вновь ощупал лодыжку, теперь уже прикасаясь пальцами к обнаженной коже. Щекотно! И страшновато немного. Я еще помнила, как он дернул пострадавшую конечность без предупреждения. Больно было, между прочим.

– Амулет! – не глядя, бирюк протянул раскрытую ладонь к Матрене.

Она опасливо вложила продолговатый медальон с зеленым камнем в мужскую лапищу. Странно, что не прогнала незваного гостя и не взялась сама воспользоваться амулетом. Наверное, дело было в непоколебимой уверенности, с которой действовал дикарь.

Хм, хотя дикарем после грамотного обращения с ранами и невероятным умением сохранять спокойствие, я бы его уже не назвала. Скорее, считала так из упрямства и сложившегося впечатления после нашей первой встречи.

– Вот, теперь все в порядке будет! – Намазав мою лодыжку мазью и наложив повязку, отодвинулся в сторону Григорий.

Пока он бережными движениями втирал лечебное средство, я мурашками покрылась и взмокла от напряжения. Невинные действия показались своеобразной лаской, с которой дикарь прикасался ко мне. А тут еще Матрена нависала коршуном, и Павка с Матвеем и Дуняшей глазели на нас, усевшись рядком на соседней лавке. Странное ощущение, ведь в поведении бирюка ничего не намекало на интерес ко мне, как к женщине. Кроме жаркого взгляда у ворот замка, и припомнить нечего. Но я бы скорее приняла его за сарказм, желание задеть, а не попытку флирта. Это у меня фантазия разгулялась на почве стресса, наверное.

Зачем мне дикарь безродный, когда по статусу князь положен как минимум? На князя я замахнулась, конечно. На самом деле, не имело значения, какое социальное положение занимает мужчина, если между нами возникнут настоящие чувства.

Григория я побаивалась и не понимала, как к нему относиться. С одной стороны, при явных недостатках, он представлял собой образец надежного человека. Только с оглядкой на то, что его поддержка впоследствии боком выйдет. С другой – почему вдруг бирюка мой амулет заинтересовал? Подозрительно!