Палеонесская дева (СИ) - Богатков Сергей - Страница 32

И теперь осталась одна ночь. Найти того, кто выдал и убил маму, раздобыть форму девы и благополучно сбежать в Гальрад. Если Кларисса, в самом деле благословлённая… если всё так, как сказала мать, вселенная будет стремиться помочь осуществить её намерения. И начать поиски можно там, куда её бы ни за что и никогда не пустили.

Парень допил вино из своего кубка и посмотрел на Клариссу, ожидая продолжения.

— Раз уж мне велели за тобой присматривать, будешь находиться рядом со мной, — велела Кларисса. — Поэтому придется пойти туда, куда пойду я.

Они вышли из комнаты и направились по коридору. Почему-то она решила, что стоит вернуться в кабинет принца Освальда, где всё и началось. Это единственное место, которая она знала во дворце, где могут лежать важные документы или бумаги, способные пролить свет хоть на что-то. Помогут узнать имена каких-то тайных наблюдателей Освальда в Академии. Или даже что-то по поводу мамы. Возможно, где-то должен находиться тайный архив принца Освальда, и, если верить, что он был крайне осторожен, этот архив должен быть где-то в личных покоях, куда никто не заходит, кроме членов семьи.

— И куда мы идем? — поинтересовался Дьюк.

Подальше отсюда — хотела бы она сказать.

— В святая святых: кабинет принца Освальда. Заодно проведу тебе небольшую экскурсию по дворцу, раз уж ты гость.

— Зачем тебе туда?

— Много будешь знать…

Он молча вскинул руки в примирительном жесте, давая понять, что совсем не против. Их окружали высокие потолки, красивые кирпичные стены, свежие растения в горшках на полу. Коридоры дворца начали казаться бесконечно-длинными и однотипными, хотя, чтобы обойти дворец вдоль и поперек, потребовалось бы несколько часов, не меньше.

— О себе лучше расскажи, — предложила Кларисса.

— Ну, а что тебя интересует?

— Не знаю… Ты богат?

Дьюк на это как-то странно усмехнулся:

— Ты так решила, потому что я прибыл в Алкорию среди людей из Гальрадской знати в сопровождении охраны?

— Мне всё равно, — фыркнула Кларисса. — Я просто пытаюсь поддержать разговор, вот и все.

— Да, уж, разговор сам себя не поддержит.

Кларисса не ожидала, что гость окажется таким разговорчивым.

— С юмором у тебя так себе, — заметила она.

— Если по секрету, я только недавно начал учиться шутить.

Огромные двери кабинета были плотно закрыты и внушали тихий ужас. Всё ровно так же, как и в первый раз, когда ей предстояло войти туда и столкнуться со смертью.

— Ну, давай какую-нибудь шутку, — предложила Кларисса, вернувшись к разговору.

— Знаешь, что сказала пчела когда ужалила императора?

На это ответа она точно не знала.

— Что?

— Мне жаль.

Она приоткрыла тяжелую дубовую дверь и вошла внутрь кабинета вместе с парнем. Стоит отдать должное, было бы смешно, если бы не было так грустно. Среди лоска и шикарно обставленной мебели отчетливо виднелась кровь на полу и отодвинутый стол, а вот принца нигде не было видно. Тело унесли, а всё остальное оставили, как есть. Забитые книжные полки, красиво врезанные в стену, листы бумаги и разлитая чернильница на столе, внушительных размеров настольные подсвечники и большой сундук для одежды. Из огромных, почти в человеческий рост, окон, задувал легкий прохладный ветерок, а за бархатными шторами виднелся выход на балкон. Отдельный уголок дворца, где можно побыть одному. И Господину Альберу помещение явно пришлось по душе.

— Так, ты у своих что-то вроде местного шута? — спросила Кларисса.

— Нет, я что-то вроде человека, который решает проблемы.

Кларисса увидела бархатный занавес, за которой ещё сегодня утром бывшая подруга ждала своего отца. Комната манила к себе, а вуаль колыхалась от порыва ветра, будто приглашая зайти. Не пытаясь сопротивляться внутреннему порыву, Кларисса уверенно шагнула вперёд, вполне осознавая, что больше никогда в жизни сюда не попадет.

Это была спальня с кроватью, такими же большими окнами и внушительных размеров камином. На стенах были развешаны мечи, щиты и герб Палеонесса, а на огромной кровати с балдахином лежали несколько женских платьев, брошенных в спешке. Спальня выглядела уютно и по-домашнему. А внимание привлекала красивая коробочка на столе возле окна. Кларисса подошла и увидела кучу аккуратно разложенных баночек с самыми разными зельями. Все-таки то, что мама была нюхачом и местным лекарем не прошло даром и Кларисса узнала многие из них. Все были до неприличия дорогими, а коробка наверняка стоила целое состояние. Парень зашёл вслед за ней, продолжая любопытно осматриваться, пока Кларисса взяла несколько флаконов и внимательно рассмотрела.

— Эй, Дьюк, а у тебя есть возлюбленная? — спросила она, без труда вспомнив имя гостя.

— Да, и ты её видела.

Кларисса быстренько перебрала в голове всех, кого видела среди Гальрадской знати и на ум приходила только одна особа.

— Только не говори, что это была та крикливая высокорослая дылда.

Он ответил спокойно, хоть и не сразу:

— Знаешь, это было довольно грубо.

Кларисса хотела сказать, как ей плевать на это, но парня обижать не хотелось.

Она взяла один из флаконов в руки и повертела. Внутри что-то дернулось против попытки брать личные вещи Авилины, но в душе она уже глубоко на всё наплевала. После того, что её заставили сделать обстоятельства, казалось, она переступила через все возможные рамки дозволенного. А парень здесь совсем один и отчасти по её вине. Когда Авилина вернется домой, то наверняка не заметит пропажу одного из десятка флаконов.

— Прости. Сегодня был смертельно тяжелый день. И вообще, если ты ещё не накупил сувениров в Алкории, вот, держи, на память, — Кларисса протянула флакон парню. — Слёзы Миранды. Очень недешевая штуковина.

— Для чего это? — Дьюк повертел подарок в руках.

— Зелье? Если ты дашь его выпить своей… возлюбленной, — почему-то язык еле повернулся так сказать. — То в мгновение ока она начнет хотеть тебя так сильно, что не сможет удержаться. Если, конечно, у неё к тебе настоящие чувства. Воля притупится, а похоть усилится и можешь хоть всю ночь делать с ней все, что хочешь.

— Думаю, это не совсем то…

— Бери, пока дают, — перебила Кларисса, отстранившись от попытки вернуть флакон. — В Саргосе такое не купишь. Или купишь, но втридорога, у заезжих торговцев. И потом, тебе не обязательно предлагать ей это пить. Можешь просто незаметно подлить в вино за ужином, например. Только не переборщи с дозировкой. Если перебрать, может случиться помутнение рассудка. На первый раз половину от этого флакона будет достаточно.

Дьюк всё же убрал подарок в карман. А Кларисса решила порыться в письменном столе, единственном месте, где могли лежать хоть какие-то важные документы. Она сама толком не понимала, что хотела найти. Но в конце концов должны быть какие-то бумаги, приказы, тайные письма или что-то ещё. Любая информация могла оказаться полезной.

— А у тебя возлюбленный есть?

— Нет. Мама говорила, надо с этим что-то делать, а то в Академии одни девушки и встретить кого-то потом будет сложно. Вообще, она была права, у нас в Алкории это целая проблема. Все хотят, чтобы у них рождались девочки.

— Что, совсем никогда никого не было? — уточнил Дьюк.

— Был один мальчик, давно, в детстве, бегал за мной ещё со школы.

— И?

В письменном столе ничего интересного не было, никаких документов и ценных бумаг. Ящики пустовали, за исключением последнего, где лежала чернильница и пара перьев. Бросив попытки найти что-то полезное, Кларисса засомневалась:

— Тебе правда интересно?

На что Дьюк, шутливо улыбнувшись, пожал плечами.

— Я просто пытаюсь поддержать разговор, вот и все.

Кларисса усмехнулась, но всё же решила рассказать:

— Я даже не догадывалась, что он испытывает ко мне какие-то чувства, мы просто гуляли и общались. Однажды он признался, и я немного испугалась. Для меня он был просто другом и все, никаких чувств я не испытывала. И потом, он был сыном пекаря из соседней деревни. Моя мама на тот момент уже работала при дворе принца Освальда, а я готовилась стать Палеонесской девой. Сам понимаешь, впереди большие перспективы, экзамены, планы на жилье в столице, а тут просто сын пекаря.