Хранитель чаек (СИ) - Разумовская Анастасия - Страница 44

— Но ты же не дурак? — миролюбиво поинтересовался покойник. — Ты же не отправишься за девкой, да ещё и той, что предала тебя, в логово Крови?

Ларан взял в руки маленькую бумажную фигурку с русыми волосами и серыми испуганными глазами. Герцог никогда и никому не показывал своих рисунков. Даже Ювине. Стеснялся. Пират, шулер, вор, бретёр… и — рожемаз. С чего бы вдруг?

— Женщин много, внук, — хмыкнул дед. — Женщины — как кубок с вином. Выпил и забыл. Впрочем, на старости лет приятно вспомнить… Кстати, хотел сказать тебе: план был неплох. Даже мятеж. Странно, но и я поверил. Ты был убедителен. Немного даже жаль, что мятеж был игрой…

Глаза у него горели. Наверное, не было Морского щита, втайне не мечтающего послать к юдарду весь Элэйсдэйр со всеми его щитами. Здравый смысл останавливал, конечно. Но отчего бы не помечтать?

«Мы всё равно ещё поиграем, милый. И однажды ты мне проиграешь», — словно змеиный шепот во сне донесся до него голос красноволосой принцессы.

— С чего ты взяла, милая, что я стану с тобой играть? — вслух спросил Ларан, усмехаясь. — Тем более, на твоей территории? Ты всерьёз считаешь, что я отправлюсь за девчонкой, потеряв голову от страсти и жалости? Она действительно спасла мне жизнь. И действительно из-за меня погибли её родные. Вернее, не из-за меня, милая, а из-за тебя. Потому что это не мой, а твой выбор, не так ли? Они погибли не из-за сероглазой крошки, не из-за моего спасения, а из-за того, что ты так решила. Когда же ты задумала этот план, милая? Уж не тогда ли, когда спровоцировала Джию бежать к родным? И не потому ли она так долго продержалась в твоих застенках?

Принцесса тихо рассмеялась.

— Ты безумна, женщина, если всерьёз веришь, что мой внук подастся на твой романтический трюк! — прорычал дед. Розовый бантик в его волосах воинственно вздыбился. — Не его печаль. Джия ему не жена, не сестра…

— Если ловушка не сработает, — пояснил Ларан и снял с головы чайку, — то Гедда убьёт игрушку.

— Ты правильно понял, милый.

— А нам что за печаль?

Ларан покрутил в пальцах фигурку Джии, вернул на место. Тихо посвистел, и чайки, разом сорвавшись, вылетели в распахнутое окно. Герцог подошёл и уставился на серые волны, поблёскивающие металлом.

— Неплохой план, — кивнул, спустя несколько минут. — Остроумный. Мне приятно, милая, что ты так глубоко интересовалась мной и так хорошо успела меня изучить. Но есть в нём один просчёт. Всего один.

— Какой же? — он почувствовал её призрачное дыхание, но не оглянулся.

— Такой, что Ларан никуда не пойдёт, — хмыкнул дед. Он остался сидеть за столом. Недовольный, раздосадованный. — Внук просчитал твой план, куколка. И он не настолько безумен, чтобы вести корабль прямо на риф. Тем более из-за девки.

«Чего ты хочешь?» — «Жить» — вспомнилось ему. И её глаза, когда она восторженно смотрела на него снизу-вверх и видела мятежного короля республики. И гибкое, вёрткое тело в его руках, когда они танцевали. И нож, спастись от которого ему помогло только воровское прошлое. У Джии всё было всерьёз. Всё — до конца.

Ларан обернулся и встретился взглядом с зелёными безумными глазами принцессы. Воображаемой принцессы, он это помнил. Герцог подмигнул.

— Ты ведь сама в меня влюбилась, милая, не так ли? А страсть, знаешь ли, плохой советчик. Тем более, безответная.

Гедда зашипела от ярости.

— Это твоя слабость, принцесса. На ней-то мы и сыграем.

— Не вздумай! — заорал дед, вскакивая, но Ларан щёлкнул пальцами, и оба призрака исчезли.

Алэйда, супруга Юдарда, герцога и хранителя Золотого щита, а также мать четверых рыжеволосых мальчишек и одной девчонки, чья шевелюра горела, словно закатное солнце, недовольно хмурилась. Её прекрасные голубые глаза метали молнии. Розовые губки дёргались от сдержанной ярости. Герцогиня била ножкой о наборный паркет, начищенный воском, и барабанила пальцами по подлокотнику изящного кресла.

Наконец, двери будуара раскрылись, и вошёл его светлость. Юдард потянулся, довольный, как апрельский кот, подошёл к супруге и чмокнул в румяную щечку.

— Отлично выглядишь, дорогая!

Она метнула на него пару отравленных кинжалов своих взоров.

— Отлично? Отлично⁈ — прошипела герцогиня в бешенстве.

— Ну да, — приветливо улыбнулся Юдард. — Да ты не переживай, животик тебе вообще очень к лицу. Знаешь, мне всегда казалось, что ты какая-то слишком тощая. А сейчас очень даже ничего…

Алэйда глухо зарычала. Она ненавидела ходить беременной. Это безумно портило фигуру!

— Мы должны завтра утром посетить ратушу, — прошипела герцогиня, — а мне нечего надеть!

Юдард зевнул, опустился в кресло и потер глаза. Он весь день наблюдал за постройкой нового форта. По современным замыслам, в крепости был не только свой колодец, но даже собственная мельница!

— А куда девались твои тридцать четыре платья?

Голубые глаза сверкнули калёной сталью.

— Тридцать четыре! Это так мило, дорогой, что ты знаешь число моих платьев, и что у тебя всё подсчитано!

— Да мне несложно, — улыбнулся Юдард польщённо. — Я с детства хорош в математике. И сегодня, дорогая, я даже уличил поставщика в мухлеже. Тебе интересно?

— Оч-чень, — зло бросила она.

Но Юдард родом происходил из кровавых всадников. Он не считывал выражения лиц и эмоции голоса. Золотой щит королевства очень гордился своей женой, такой красивой, как фарфоровая куколка, которую Нэйос привёз из Шёлкового щита и подарил Каролине на день рождения. К тому же умница, какие редко встречаются в женах. И герцог стал подробно рассказывать, как посчитал объём новой стены, рассчитал количество камня, которое было затрачено на это. «Ты, конечно, удивишься, как я мог посчитать фундамент, — хитро улыбнулся рыжий герцог и заговорщицки подмигнул жене, — но я сейчас кратенько объясню, и ты поймёшь…»

Алэйда закатила глаза.

— Тебе плохо, дорогая? — обеспокоился Юдард. — Позвать лекаря? Может уже роды начались?

Герцогиня схватила вазу и швырнула её в стену.

— Мне. Хор-р-рошо! — прохрипела она, вскочив.

— А, — безмятежно отозвался Юдард. — Мне просто показалось. Ну так вот, понимаешь, фундамент он, конечно, расширяется к низу…

— Юд! — крикнула Алэйда. — Мне нужны новые платья! И мне нужно то бриллиантовое колье, которое вчера показал ювелир! Твой мерзкий казначей отказал в нужной сумме, сказал, что в связи с постройкой нового форта…

— А, ну да, — кивнул герцог, — с деньгами сейчас и правда неважно. Но не переживай. К весне мы тебе точно купим ещё одно платье. Тридцать пятое. А бриллианты… Я думаю, то колье, которое у тебя хранится в голубой сафьяновой шкатулке, даже лучше, чем которое вчера ювелир показывал. Там ещё бирюза, которая очень идёт твоим глазам…

— Но я уже была в нём! — в отчаянии вскричала Алэйда. — На прошлое новолетие в той же ратуше!

— То есть оно тебе уже не нужно? — оживился Юдард. — Ну тогда, думаю, мы можем его продать… Ну и тот золотой пояс с изумрудами, помнишь? В самшитовом сундучке. И тогда на эти деньги, полагаю, вполне…

Алэйда испепелила супруга взглядом. Но Юдард не испепелился. Он даже не понял, что произошло.

— Полагаю, — вдруг раздался веселый голос и в дверях образовался улыбающийся Морской герцог, — что мой сюрприз будет кстати.

Золотой щит радостно бросился ему навстречу, а красавица герцогиня лишь скривила губы. Ларан прошёл и протянул Алэйде небольшую шкатулку из моржовой кости. Герцогиня хотела была высокомерно отказаться, но любопытство победило. На чёрной сафьяновой подушечке лежало…

— О, богиня! — прошептала Алэйда потрясённо.

В голубых глазах её заблестели слёзы.

— Какие чистые сапфиры, — протянул Юдард. — Если продать это ожерелье, то, пожалуй, можно построить ещё один форт правее…

— Не смейте! — завопила герцогиня и схватила шкатулку.

— Друг мой, — хмыкнул Ларан, — что тебе дороже: жена или форт?