Афанасий - герой республики (СИ) - Беймук Олег - Страница 18

— Прошу прощения, я здесь человек новый. Что здесь происходит? — поинтересовался я у одного из небольшого кружка зрителей.

— В основном здесь присутствуют претенденты на вступление в когорту «одаренных». Они будут демонстрировать свой потенциал, а вон ту, которая одета, как наездница, привели стражники. Видимо, арестована за незаконное применение дара. Пойдет в «штрафную когорту», — обернулся через плечо тот. — А ты что, перваш? В смысле, первокурсник?

— Да, только вчера подал документы. А здесь, оказывается, принято заранее поступать....

— Да нет, не то, чтобы принято. Просто если ты подал документы и вдруг понял, что тебе здесь не место, то остается время без потерь уйти. А если поймешь это во время учебного процесса, то так просто не вырвешься. Будет заметка и замечание в личном деле, а это сразу же минус в карьерном продвижении.

— А если не бросишь и закончишь обучение?

— Ты что, совсем не в курсе? Сам-то откуда?

— Из Воронежа, барон Мезенцев, — нахмурился я. — Только не нужно думать, что там у нас полное болото и глухая провинция!

— Ну, что Вы, барон, конечно же нет! Но вот в карьерном продвижении обучение в Академии может дать очень много. При переходе на военную службу автоматически переходишь в гвардию, а это ранг на ступень выше, чем в обычной части. Ну, а если ты ухитришься в ходе обучения перейти в когорту «охранителей», то тут...

— А если сразу, с первого курса, попасть в «охранители?

— В личный отряда Карла Федоровича? Такого не бывает! Там знаешь, как пахать нужно на тренировках, чтобы он тебя хотя бы заметил? Нет, это невозможно, разве что к нам поступит чемпион мира по сабле или шпаге... и то не факт, что прорвется. Это нужно быть прирожденным убийцей. И грохнуть хотя бы десяток соперников на дуэли. Да и то, не факт. Он берет только тех, кто сумеет хотя бы несколько минут продержаться против Маэстро.

— Подожди вчера, вроде бы какой-то новичок дрался с Карлом. И, говорят, что успешно продержался! — заметил его приятель, из старшекурсников.

— Да не может быть, слухи все это! Такого не может быть, так как такого не может быть никогда! Разве что с ним сам Чернобог или Богиня Смерти Маржана занималась!

— Или Перун ему руку ставил.

­­— Могу спорить, что с Перуном бы наш Карл справился.

На всякий случай я не стал настаивать, что это меня их знаменитый Карл Федорович гонял минут пять, и записал в какой-то отдельный список.

— А почему претендентов испытывают здесь, а не просто записывают в приемной комиссии?

— В приемной только боевиков регистрируют. А это место для проверки Одаренных. А вон, видишь, в уголке, что-то сверкает? Это кристалл определения. Так вот, как только к нему приближается Одаренный, он начинает светиться каком-нибудь цветом. Для воздушников — зеленым. Для огневиков — красным. Ну, и для каждого вида одаренности свой оттенок. Так что даже если у претендента не получается создать визуальный эффект (а такое бывает у начинающих, не обученных, Одаренных), кристалл все равно его отметит. Ну, а задача наставников Академии — помочь адепту развить свой дар, и проявить его в максимальной, доступной ему форме. А с «скрытниками», которые скрывают свой Дар, еще забавнее: от определения на кристалле точно невозможно укрыться. А пока не мешай, видишь, претенденты пошли!

В это время претенденты на поступление (а также, как выяснилось, скрывающиеся от закона Одаренные) выстроились на верхней ступеньке небольшой (в три ступени) каменной лестницы и развернулись к нам лицом. Я всмотрелся в лица новичков... и немного обалдел, не веря своим глазам. Меду двумя здоровенными охранниками стояла... моя молодая супруга, Виктория! Не веря глазам, я всмотрелся, а затем сиганул через барьер на песок арены с высоты ложи (да тут было не слишком высоко, пару саженей). И изо всех сил рванулся к жиденькой толпе претендентов. Стражники, сперва опешив от моего маневра, быстро очухались и бросились мне наперерез, обнажая сабли.

Подбежав чуть ближе, я убедился, что не ошибся: на меня ошалело, но с надеждой, смотрела моя Вика!

— Эй, ты, стоять на месте! Или будешь задержан за нападение на охрану Академии! — заорал один из стражников, толстяк с пышными усами.

— Так, молчать, когда обращаешься с бароном Мезенцевым! — отозвался я на этот наглый «наезд». — А теперь немедленно освободили мою супругу и позвали сюда свое начальство! Для объяснений по поводу своих неправомерных действий!

Охранники неуверенно переглянулись, непривычные к таким «предъявам», и повернулись в сторону присутствующего здесь офицера в черной с золотом форме.

Тот выступил вперед, выпятив грудь и задирая вверх подбородок.

— Я офицер службы охраны Академии, барон Фольксграу, ­— представился он. — С кем имею честь и на каком основании вы предъявляете претензии моим подчиненным?

— Я барон Мезенцев, курсант первого курса, из когорты Охранителей, — заявил я. А эта девушка, которую привели сюда ваши подчиненные, — моя супруга. Мезенцева Виктория Глебовна. И я могу гарантировать, что она не нарушала никаких законов. Так что требую объяснений, на каком основании ее сопровождают сюда ваши служащие?

— Смею Вас уверить, барон, что мои подчиненные действуют строго в соответствии с существующим законодательством, и под личным патронатом управляющего Академией, герцога Александрова. Данная особа, как следует из сопроводительных документов, была замечена за несанкционированным использованием Дара. И, согласно рапорту жандармерии, сегодня же была подана верноподданейшая записка за подписью трех свидетелей о применении данной особой особых способностей, при отсутствии регистрации в Специальном Отделе Республиканской Канцелярии. Поэтому данная особа была арестована и доставлена на испытания Кристаллом Определения, согласно протоколу № 7321-25, утвержденному Высочайшим указом в 7501 году Генеральным Секретарем республики Верховцевым.

— Это, если не ошибаюсь, тот самый Генеральный Секретарь, который бил признан решением Верховного Совета иностранным агентом, врагом народа и вредителем и осужден к высшей мере социальной защиты?

— Совершенно справедливо. Но закон сохранился, и подлежит исполнению в обязательном порядке!

— Что значит, «незаконное применение особых способностей»? Она причинила кому-то ущерб путем применения каких-то особых сил?

— Нет, насколько я знаю, никакого ущерба причинено не было. Но сам факт применения способностей был зафиксирован и документально подтвержден.

— Кем?

— Согласно протоколу, наемными работницами данной особы.

— Уволю всех, к чертям! ­— прошипела Вика. — Я этим стервам такую рекомендации напишу, что их на работу по очистке общественных сортиров на примут! И рекрутинговое агентство, которое мне тих стерв прислала, разорю судовыми исками!

— Погоди, Вика, о чем вообще идет речь? У тебя после переезда обнаружились какие-то особые возможности«? Ты что, «Одаренная»? Как это может быть? Почему никто об этом не знал?

— Да я сама ни о чем на подозревала! Просто спустилась в цокольный этаж на складе, а там света нет! И свечи эти дуры не захватили! Ну, я и создала «светлячок», чтобы эти идиотки ноги не поломали. А они, стервы...

— Так, стоп! Что значит, «Создала светлячок»? А раньше ты так умела?

— Ну да, с детства. Но никогда не думала, что маленький слабый светлячок может представлять для кого-то какую-то опасность! Это же просто игрушка! Да и не было у нас никогда никаких «Специальных Отделов Канцелярии», где что-то подобное нужно регистрировать.

— Уважаемый барон Фольксграу, что представляет собой этот самый «Специальный отдел», и имеет ли он филиалы в отдельных губерниях Республики?

— Данный «специальный отдел» создан указом Генерального Секретаря Республики в позапрошлом году. И пока имеет отделения только в пределах Столиц республики, Москве и Санкт-Петербурге. Но имеются планы по расширению...

— Понятно, то есть это местная особенность данного города. А так как мы с супругой только два дня, как прибыли в столицу, то мы просто не имели никакой информации об этом отделе. Так что мы не имели возможности зарегистрировать свои способности, к тому же не считали это «особыми способностями». Особенно учитывая, что такая способность не имеет никакого вредоносного эффекта и не причиняет никому неприятностей. Она имеет только внутреннее, домашнее применение в хозяйстве. Это все равно, что регистрировать вилки и столовые ножи как холодное оружие! Так что такое явление не должно подпадать под действие законов о «обязательной регистрации» в каких—либо государственных институтах. Барон, я требую немедленно освободить мою супругу!