Клеймо дьявола - Серно Вольф - Страница 36

— Хи-хи, да-а-а. У Ганса Нихтерляйна, сегодня поутру это было.

Сердце Лапидиуса забилось чаще:

— А где живет этот Нихтерляйн?

Узловатой рукой старуха махнула в сторону скромного домишки неподалеку:

— Вон там. Только Нихтерляйна сейчас нет… Еще с рынка не вернулся. Пуговицами там торгует, он же пуговичник. А вам очень нужен этот безрогий?

— Э… да, спасибо. — Лапидиус так обрадовался этой новости, что сунул старушке монету.

Как оказалось, Нихтерляйна действительно еще не было дома. Сколько Лапидиус ни стучал, на стук никто не открыл. Чуть пораздумав, он прошел за дом, во двор, где обнаружился ветхий хлев. Вход был прикрыт откидной крышкой. Лапидиус поднял ее и протиснулся внутрь. Ему пришлось сильно согнуться. Когда глаза привыкли к полутьме, он увидел козла. Тот стоял в углу вместе с двумя козами и, мощно двигая челюстями, жевал солому. Огромный, могучий самец был безрогим.

Лапидиус не знал, как обходиться с животными, поэтому осторожно приблизился, все время бормоча какие-то успокаивающие слова, которые предназначались скорее ему самому. Сердце чуть не выпрыгивало из груди. Однако опасения оказались напрасными. Козел оставался покоен, мирно жуя дальше.

— Покажи-ка мне твои обломки, — сказал Лапидиус, проводя ладонью по обоим пенькам. — Ага, рога отпилены, так-так. Те, что у меня, тоже отпилены. Хорошо. Давай-ка посмотрим, подойдут ли они…

Он полез в карман за трофеями, но в этот момент раздался звук, заставивший его застыть.

В проеме стоял человечек. Мал росточком, зато готовый на все — в руках у него виднелась дубина.

— Чего вы здесь потеряли? — рявкнул он.

— Я… э… — Лапидиусу ничего не приходило в голову. Наконец он промямлил: — Вы мастер Нихтерляйн?

— Положим, — голос хозяина дома оказался неожиданно низким. — Отвечайте, а то моя дубина пройдется по вашей спине!

Как ни мал был Нихтерляйн, гонору у него хватало. Лапидиус никак не мог придумать, что бы ответить. Не мог же он ни с того ни с сего обвинить человека в убийстве!

— Ну, э… Мастер Нихтерляйн, ваши пуговицы, говорят, уж очень хороши. А мне как раз нужны новые, вот я и заглянул к вам. Стучал, стучал, никто не открывает, вроде бы вас нет… Ну, э… вот уж я и решил посмотреть, нет ли вас здесь, чтобы уж наверняка. А вдруг вы кормите коз?

— Если вам нужны пуговицы, пришли бы за ними на рынок. С понедельника по пятницу всегда там стою, — буркнул мастер, и голос его уже звучал примирительнее.

— Я не очень люблю ходить на рынок. Там всегда столько шуму, столько суеты, знаете ли.

— Хм-хм, — Нихтерляйн присмотрелся к пуговицам на камзоле Лапидиуса. — Вам и впрямь не помешали бы новые. Идемте в дом, мастерская у меня там. Может, что подберем из готовых.

— Да, да, — согласился Лапидиус, которому меньше всего сейчас были нужны новые пуговицы.

Немного позже мастер приставлял к его камзолу экземпляр за экземпляром.

— Вот эти бы подошли, но их у меня мало.

— Ах, так.

— Попробуем-ка вот эти. Мило. Как вам кажется? Нет, этих тоже не хватит. Лучше возьмите из тех. Их достаточно. Ничего не имеете против желтого? — Нихтерляйн достал многослойную обтянутую ядовито-желтым шелком пуговицу размером с талер.

— Нет, ничего, — Лапидиусу не хотелось отказываться, хотя он с трудом мог себе представить желтые пуговицы на своем черном камзоле. — Скажите, мастер, а материал под шелком, возможно, рог?

— Как это рог? Что это вам пришло в голову? Основа пуговицы делается из дерева. Из дуба, ясеня, бука. Мне их поставляет один токарь из Гослара. Конечно, дешевле было бы изготавливать самому, да вы знаете, как строго у нас в гильдиях.

— Да-да, — подтвердил Лапидиус.

Нихтерляйн между тем уже отсчитывал ему шестнадцать обтянутых шелком пуговиц и заворачивал их в тряпицу. Передав сверток Лапидиусу, он посоветовал:

— Пойдите с этим к портному. Он будет рад пришить вам такие красивые пуговицы.

— Не сомневаюсь. — Лапидиус заплатил Нихтерляйну неслыханную сумму за его изделия.

Мастер бесстыдно воспользовался ситуацией. А с другой стороны, пенять ему было нечего, в конце концов, это он застиг Лапидиуса, так сказать, на месте преступления. Теперь надо было повернуть разговор в другую сторону. Повода сменить тему не нашлось, и Лапидиус спросил напрямик:

— Если вы не изготавливаете пуговицы из рога, мастер, почему же у вашей скотины отпилены рога?

— Что? — Нихтерляйн снова нахмурился. — Хотите взять меня на пушку?

— Нет, нет, мастер, что вы!

— Послушайте, вчера утром я выпустил козла попастись, а когда вернулся, что вижу? У него нет рогов. Какая-то сволочь отпилила. Зачем, ума не приложу. Попался бы он мне! Видели бы вы соседей, покатывавшихся со смеху! И больше всех старая Грета со своими розами. Только когда тебе нанесли такой урон, уж не до шуток!

— А вы не слыхали о женской голове, висевшей вчера на одном доме в Бёттгергассе?

— О женской… что? А, ну конечно, слыхал, весь город об этом говорит. А что?

— Тогда, наверное, и слышали, что у нее во лбу торчали два… — Лапидиус сделал многозначительную паузу, — …два козлиных рога.

— Два ко… — Нихтерляйн неожиданно расхохотался. — Ах да, конечно, как я мог позабыть. Да бросьте, не думаете же вы, что рога были как раз от моего козлика?.. Ха-ха-ха! Нет, к тому делу я не имею никакого отношения. Ни малейшего, будь я трижды проклят!

Лапидиус изобразил полное понимание:

— Ну, конечно, я так и не думаю. Но если вы не против, можно я это проверю?

— Ради бога! Если сумеете.

Лапидиус вытащил из карманов рога. У Нихтерляйна полезли глаза на лоб. Но он быстро пришел в себя и принялся, к удивлению Лапидиуса, браниться на чем свет стоит.

— Так вот зачем вы запоролись в мой хлев! Никаких пуговиц вам и не надо было! Шпионить за мной изволите, благородный господин? Только с Гансом Нихтерляйном это не пройдет! А может, это вы и отпилили рога у моей скотины? Может, вы тот убийца и есть? — Внезапно в руках мастера снова оказалась дубина. — А ну, вон из моего дома! Вон, пока я не позвал начальника стражи! Вон, вон!

Встречаться с Крабилем в этих обстоятельствах Лапидиусу совсем не хотелось. Поэтому он прислушался. Правда, в дверях еще раз обернулся и ядовито сказал:

— Если рога от вашего козла, мастер Нихтерляйн, я дознаюсь. И тогда вам придется отвечать на вопросы. Еще как придется.

Обманулся он или нет, но ему показалось, что в глазах Нихтерляйна промелькнул страх. Направляясь вниз по улице к Альтенауер-Экк, он размышлял над увиденным. Нихтерляйн не вышел ростом, это конечно, но тем не менее он был жутко воинственен — небывалая храбрость для пуговичника. На вопрос, знает ли он о мертвой голове, тоже ответил не сразу. Ладно, допустим, рога от его козла. Но говорит ли это о том, что он и есть убийца? Один из Filii Satani? Возможно, он просто отпилил рога и передал их кому-то другому? А тот умертвил неизвестную. А может, тот другой с позволения Нихтерляйна сам отпилил рога, а потом жестоко расправился с девушкой? Или — это тоже было возможно — пуговичник не имеет к этому делу никакого отношения, только боится быть втянутым в дело об убийстве. Лапидиус заметил, что его мысли снова пошли по кругу, и вздохнул. Единственное, что он сейчас реально имел в руках, это шестнадцать пуговиц, обтянутых желтым шелком.

Третий сын дьявола не спускал глаз с высокого поджарого мужчины, который продвигался в сторону Альтенауер-Экк. Он знал, что его имя Лапидиус. Теперь надо поспешить, если он хочет выполнить то, что ему поручил Первый сын дьявола. Потому что глаза мастера были повсюду. Он прошмыгнул по параллельным улочкам, добрался до угла, а отсюда бегом рванул к прудам, по берегам которых росла трава. Бежать ему было тяжело, потому что он хромал на левую ногу. Но вот он наконец-то у цели: за ветхим деревянным домишком смотрителя прудов. Осторожно он оглянулся по сторонам. Убедившись, что опасности нет, открыл хлев и вывел козла. Поначалу козел взбрыкнул, но, зачуяв свежую траву, послушно пошел.