Превосходство технологий (СИ) - Быков Сергей - Страница 99

О-о-о… эти божественные звуки! Это гнусавое завывание! Много, много мелодий я помню, но волынка, как и все инструменты, позволяет импровизировать прямо на ходу!

Как только я загудел, Головастик пошел цветными пятнами, вытащил из нутра скрипку, где бережно её хранил, и тут же стал вторить моей импровизации! И так оно у нас замечательно стало выходить, что просто в экстаз впали. Никогда бы о себе так не подумал, а оно вона как!

Тут-то нас и спалили!

Глава 21

Дело в том, что моя именная лаборатория стояла на приличном удалении от основного лагеря. Так вот мне нравилось, такой вот я человек. Иногда требовалось тихое уединение, обдумать что-то, помыслить, просто так посидеть в тиши, ничего не делая.

И никто без моего разрешения не совался ко мне. Тем более, без меня. Таковы правила, которые с уважением приняли все. И первая — принцесса Мими. А уж если она, то остальные вообще…

И только одна, как оказалось, маленькая шмыга, при всём почитании, уважении и даже любви к дядюшке Мо, перебороть любопытство не смогла. Тем более, ходила у меня в любимках.

Почему именно в этот момент её пробило на непреодолимое желание отираться недалеко от моей лаборатории, история умалчивает. Вдруг захотелось! Кисмет!

А когда её огромные и чуткие уши ухватили невероятные звуки, она пошла на них словно крыска за Гамельнским крысоловом. Подкралась тихо, осторожно к самым дверям… Это к Головастику-то? Поймал немедля, конечно, и притащил.

— И как это понимать, сударыня?

Я, хмуря сурово брови, упёр сердитый взгляд в девчонку. Но она, зараза такая, слишком хорошо меня знала. И чувствовала. Отлично определяла, когда я действительно недоволен, а того паче — зол, а когда комедию ломаю. Вот тут как раз такой случай…

— Ну-у-у-у… — попыталась она изобразить смущение, и даже для достоверности попробовала поковырять пальчиком в ладони. И хоть головка была виновато склонена, шустрые глазки жадно охватывали подробности. Если учесть, что у меня она не в первый и даже не в десятый раз, интересовали её конкретные предметы в руках и щупальцах.

— Ну, ну-ну-ну…

— Ну, не мычи, негодница!

— А что вы тут делаете? — тут же перешла она в атаку, понимая, что даже формальной "грозы" не предвидится.

— А с какой целью интересуетесь?

— А это что за штуки? Это вы играли? Это музыка такая, да? А…

— Стоп! Тихо! Помолчи секунду… — я быстро прокрутил в уме мелькнувшую идею. А что, вполне неплохо.

— На свирели играешь?

— Ага!

Лютик тут же выудила тонкую дудочку и шустро заиграла нечто гнусавое, но зажигательное.

— Так, стоп! Неплохо.

— Ага, — снова кивнула косичками девчонка, — Но Трок играет намного лучше, да-да. И свирель у него звучит волшебно, — затараторила Лютик, — Он самый лучший среди нас…

— Стоп! Кто такой Трок? Среди нас — это среди кого?

— Ну, Трок, — охотно принялась пояснять она, — это подмастерье у Мика и Пика. Так, — она сделала неопределённое движение ладонью, — мальчишка ничего так. Ну, нормальный… Мы, так, общаемся… все.

— Я понял, дальше.

— Он здорово играет на свирели, да! Лучше даже взрослых. И всё время разное. Сам сочиняет.

— Что-то я не помню его у Большого костра.

— Стесняется. Играет для нас только, для ребят.

Да, тут их не так много, но есть десятка два. В возрасте четырнадцати-шестнадцати лет, если по земному измерять. Юные дарования на подхвате и обучении у старших товарищей, что и сами активно учатся новым профессиям. И многие из них демонстрируют весьма достойный прогресс в разных областях. И, естественно, ребята кучкуются вместе. Лютик, как нетрудно догадаться, у них звезда. Маг, одна из трёх девчонок, которые вообще тут есть, и всё такое прочее…

Мы, старшие товарищи, так сказать, чутко отслеживаем обстановку, и бдим на предмет опасности поражения юного организма Лютик "звездной" плесенью. Тьфу-тьфу, пока никаких симптомов, кроме обычного в таком возрасте — мальчишки? Фи! Оказывается, не все мальчишки совсем — фи! Некоторые — ничего так, хе-хе…

— Интересно… — окинул я взглядом возбуждённо поблескивающую глазками девчонку. И улыбнулся проскочившей шальной мысли — Хм, ну, а вдруг? Ну-ка, головастый, сыграй гамму.

Головастик тут же неторопливо пропиликал ноты вверх, а потом вниз.

— Дай скрипку.

Я забрал инструмент и сунул его в руки девчонки.

— Смотри, — стал я пояснять, — вот так прижимаешь подбородком, вот так водишь смычком, тут перебираешь пальцами… Понятно?

— Ага, — бодро кивнула Лютик.

— Повтори, что сыграл Головастик.

Несколько секунд девчонка примеривалась, сосредоточенно супя моську, прижимала струны пальцами, прикладывала смычок. Несколько раз провела им, прислушиваясь к звукам исходящим от скрипки. А потом, неуверенно, сбиваясь, тормозя и начиная снова, стала извлекать ноты — до-ре-ми-фа-соль-ля-си и… си-ля-соль… Не с первого, и не со второго, но с десятого она воспроизвела их довольно уверенно.

— Как!? Как!? — я схватился за голову, — Как это может быть!? Вы что, массово сбежали из консерватории, где подвизались по классу скрипки? Это что?! Это магия!? Как так?

— Ага, — довольно кивнула Лютик, хотя вряд ли поняла половину, но мой восторг уловила. — Долго ли умеючи, — и глазками хлоп-хлоп…

Я долго смотрел на это дарование оченно внимательно. Но смутить Лютик, когда она чувствует "волну" — это поди попробуй.

— Так! Слушай сюда. Завтра возьмёшь с собой Гугля и своего Трока…

— Он не мой, — попробовала пискнуть девчонка.

— Цыц! Возьмёшь их и приведёшь сюда. Вечером. Но тсы-ы… тайна. Страшный секрет. Поняла?

— Ага! — радостно улыбнулась Лютик.

— Будем делать ансамбль! Вдарим роком по этому захолустью!

Время-время… Иногда ползёшь ты неспешной улиткой, а иногда летишь быстрее стремительного стрижа. Вроде вчера, как только разразились первые шторма, мы устроились в пещере хомышей и пригнулись в низком старте для свершения невиданного трудового подвига, а ныне… Уже пару недель только слякотную морось гоняет давно растративший свой гнев буйный ветер. За поредевшими облаками всё явней проглядывает Голубое Око. Ещё пара недель, и сезон штормов закончится, наступит продолжительное благолепие. Небо очистится от последних остатков облаков, поднимется ввысь нереальной синевой, падёт глубокий штиль, и только лёгкий вечерний и утренний бриз будут слегка морщить воды океана. Лучшего периода проводить испытательные полёты не придумаешь.

Три дня назад состоялся шумный и продолжительный бредлам по поводу поименования нашего дирижабля. Уже пришла пора дать ему имя собственное. Народ готовился к этому мероприятию долго и тщательно. Любой и каждый мог внести на голосование свой вариант. На момент обсуждения уже сформировались несколько коалиций со своим оригинальным названием, но хватало и отдельных предложений.

Когда настал момент, старый Ыка торжественно зачитал их все. Это, скажу я вам, эпическое полотно вышло. Хоб — они такие, и их было больше! Пафос и красота, это понятно, но некоторые названия, если их написать на сорокаметровом борту дирижабля, пожалуй, что и не влезут. И всё с большой буквы, заметьте. Другие влезут, но, если писать в две строки, хе-хе… Шум, гам, крики, обещания сделать оппонентам нехорошо, чужое гневно отвергаем, своё сильно одобряем… Было весело! Своего рода — праздник. А кто не любит праздник? Праздники любят все!

И всё же, всё же, как я и предполагал, последней инстанцией назначили меня. Сам я никуда не лез, ни в обсуждение, ни с названием, слишком велик авторитет, но отскочить от бремени носителя истины в последней инстанции не удалось. Пришлось выбирать из нескольких названий-фаворитов, и я выбрал — «Небесный Странник».

Кстати, предложил Бобо. Как-то услышал мельком это словосочетание от меня, и оно запало ему в душу.

— Что есть наш воздушный корабль? — неспешно рокотал он, представляя свой вариант, — Для чего он? Доставить наших королевских близнецов, конечно, в первую очередь. И тогда — "Спаситель принцессы Мио" вроде как к месту, — он качнул большой головой в сторону группы разумных, проталкивающих это название.