Неподъемная ноша. Книга вторая. Часть вторая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн" - Страница 28

— Серебро… опять это серебро. Да откуда оно вообще берётся? — задал я вопрос вслух, рассматривая под лампой знакомые столбики.

— Доходили до нас слухи, что — осторожно начал Титов — где-то на краю территории губернии есть небольшой нелегальный серебряный рудник. Но прямых доказательств до сегодняшнего дня не было.

— Да… ох и вляпались мы — осознаю в какое только дерьмо я сейчас залез. Без «сильных мира сего» разрабатывать нелегальный рудник, даже мизерный, просто невозможно. А тут ещё и самородное золото… это вообще… атас. Перевожу взгляд на лежащего Юмашева. — Алкоголь, вседозволенность и вера в своих покровителей тебя сильно подвела… но на последок ты умудрился создать нам большую кучу проблем. Да ещё, какую кучу.

Глава — 14

— Что будем делать, Дмитрий Иванович? — растерялся от всего этого Титов.

— Скажите, а что вы можете сказать о Юмашеве? — рассматриваю трупы двух незнакомых мне, бородатых мужиков.

— Ну-у, то, что он не честный пристав, вы и без меня знаете — увидев мой кивок головой, продолжил. — С борделями связан был. Торговцев обирал и мастеров. Но вот то, что он с серебром и золотом связан был, я даже подумать не мог.

Конечно, не мог, за это каторга и без вариантов. Тем более он простого сословия. Ну, серебро понятно, а вот откуда золото? Скорее всего, с предгорий Урала, тут не так и далеко. Больно, вот эти два покойника, похожи на нелегальных старателей. Вон, какие руки. Красная и сморщенная кожа, что выдаёт частое нахождение в воде. Скорее всего, где-то нашли золотоносный ручей и намыли золота или набрали. И приехали к Юмашеву «по старой памяти» чтобы сбыть. Такая радость, такая радость, что решили это дело обмыть. А тут мы не вовремя «нарисовались». Был бы пристав трезвый, не за что не открыл бы нам дверь. А тут свой сослуживец пришёл. Да ещё и по службе. Ну и чувствовал себя Юмашев в Туле уверенно. Всё с рук ему сходило, если даже Шварц не хотел с ним связываться. Могло быть такое, могло. Ну а когда я с револьвером появился, то посчитали, что Юмашев их сдал. Вот гости и открыли стрельбу, а там и понеслось.

Рассматриваю мешочки, абсолютно разные, хоть и оба кожаные. Значит, кто-то должен явиться к Юмашеву за серебром… хотя может и сам куда-то передавать. Денег в доме мы нашли не так и много, около двухсот рублей. Для таких дел, мизер. Устраивать засаду и начинать разборки мне сейчас совсем не с руки.

— Есть у меня к вам такое предложение, Владимир Павлович — и внимательно смотрю ему в глаза. — Скажем, что я случайно заметил подозрительных личностей, когда возвращался домой. Они залезли в дом к Юмашеву через забор. Я не знал, что делать, а тут вы появились. Мы в трёх пошли в дом, а там подозрительные личности схватили Юмашева и угрожали ему ножом. Мы попытались его освободить, но не сумели. Золото и серебро я заберу, а остальное всё оставим на месте, как было. Небольшую долю выплачу после поездки, сейчас нельзя. Это понятно.

— А почему деньги не взять? — удивился пристав.

— Потому что всё должно выглядеть как начавшееся ограбление или месть. Пусть власти сами думают. А может, и найдут ещё чего. А если что возьмём, то возникнут вопросы… и не у жандармов с полицией. Неужели вам это не понятно или вы за свою семью не переживаете. За нами будут пристально наблюдать. Так просто с пропажей серебра и золота никто мериться не станет. Разве вам… это не понятно. Надо сделать всё, чтобы подумали, что это трагическая случайность. А серебро и золото где-то в тайнике лежит у Юмашева… или других, пусть ищут — объясняю простые истины.

— Слишком мудрёно — сомневается Титов.

— Зато надёжно. Не бойтесь… Владимир Павлович, не обделю. Никто на меня не жаловался. Но только после похода — понимаю его желание разбогатеть. Такой шанс бывает один раз в жизни. — Вы мне ещё за наручники должны, не забыли?

Начинаем разрабатывать новую версию события — кто, где стоял и что делал. В результате грабители стали угрожать Юмашеву не ножом, а пистолетом. Иначе бы не смогли объяснить, откуда в нём две пули. Пришлось одну пулю вытащить из мертвеца. На место её засунуть выговоренную из стены. Для этого использовали заточенные деревянные палочки и хозяйскую простынь с полотенцем.

— Жаль, пистолет отдавать придётся. Неплохой. Постарайся себе его забрать — заворачиваю кровавые тряпки в кучу.

— Да-а, Дмитрий Иванович — начал осуждающе Титов, как только я закончил с пулями.

— Владимир Павлович, не начинайте. Я не разбойников сейчас выгораживаю. Со мной может ещё, и побояться связываться. А вот тебя и твою семью точно не пощадят. Так что делаем, как наметили. И хватит рефлексировать как курсистка из дома благородных девиц — перебиваю пристава. Опять приходиться повторятся.

— Хорошо — тяжко вздыхает он.

— Ладно, мы поехали домой. А вы тут оставайтесь и утром действуйте, как договаривались. Главное вынести вещи, чтобы твои меньше видели. Тогда и вопросов меньше будет — киваю ему, а Леониду на дверь.

Удивительно, но разбираться со мной в этом, довольно громком деле для Тулы полиция долго не стала. Так помурыжили меня пару дней и всё. Поговорил и с Дараганом. Он только выразил своё неудовольствие моим слишком частым попаданием в разные неприятные истории и моим постоянным применением оружия в городе. Всё уже доложили, только и хмыкнул я про себя.

— Дмитрий Иванович, сейчас у нас тут не война. А от вас одни трупы. Если вам не хватает… этакого… можете поехать на Кавказ. Там для таких «орлов», как вы, всегда найдётся дело — закончил он разговор. На этом… и всё. Я даже не стал возражать и оправдываться, дал человеку выпустить «пар».

С другой стороны я почувствовал у Дарагана даже какое-то облегчение от смерти Юмашева. Видать, он тоже успел отдавить «любимые мозоли» своим поведением. Возможно и что-то ещё, что я не знаю… да и знать не хочу.

Серебро и золото я спрятал дома у себе в сейфе в своей спальне. Да с недавних пор у меня появился мощный немецкий сейф, заказанный через аптеку. Хоть он мне сильно и мешал в спальне, но ставить его было больше негде. Тут кроме Антоновой никто и не бывал, ну разве что Мальцев нагрянет.

Дальше я занимался своими делами по подготовке к походу, которых было просто какое-то неимоверное количество. Делать, не переделать. И зачастую всё упиралось в разную мелочёвку. Но вот на неё больше всего денег и надо. Сейчас сижу вечером и подвожу последние итоги. Завтра должен прибыть грузовой дилижанс, а послезавтра мы выступаем.

— К вам гость, Дмитрий Иванович — зашёл в кабинет новый охранник Василий Соколов из бывших солдат-гренадёр. Серьёзный и мощный тридцатилетний мужик, но немного простоватый. Как раз такой охранник мне и нужен, для дома. Я всё так же предпочитал нанимать ветеранов. Его списали из-за возникшей у него сильнейшей диареи. Вылечила его какая-то знахарка, к которой он ездил и долго у неё лечился, отваром дубовой коры с тысячелистником и другими травами.

Условия содержания военных в городе были примитивными. В одной огромной комнате жили от ста до ста пятидесяти человек. Лишь только командиру полка полагался отдельный кабинет. Поэтому не удивительно возникающие там с рядовыми постоянные проблемы. Начальство поэтому поводу сильно не переживало. Списывало заболевших нижних чинов, и набирали новых. Многие заболевшие солдаты, со своими проблемами оставались в Туле, пополняя город неквалифицированной рабочей силой.

Сам Василий был с города Ефремова Тульской губернии. Заниматься сельским хозяйством у него желания никакого не было. Вот он и вернулся в Тулу, подыскивая работу. Тут-то я на рынке его и приметил. Расспросил о нём в шестом Таврическом гренадерском полке и получил его характеристику. Его охарактеризовали, как не слишком умным, но исполнительным солдатом. Нормально. Командовать-то, у нас есть кому. Если раньше у меня были проблемы с наймом, то сейчас наоборот. После двух успешных походов, только свистни. Но вот брать кого-либо ещё я не спешил. И так получается довольно большой отряд «разношерстных» людей. Управлять таким отрядом у меня ещё не хватало умения и практики. Да и что уж там, боялся. Боялся, что не получится. Вернее не получиться, успешно. Да и не исключал такие «выходки», как сделали прошлый раз Семён с Петром. Так что посмотрим, как «масть пойдёт».