Зима 1238 - Калинин Даниил Сергеевич - Страница 35

Что же касается самой схватки в проломе (в которой мне не довелось принять участие), то она пошла самым наихудшим образом для поганых. Без пороха и горшков с огнесмесями татары не имели совершенно никакого преимущества перед фалангой опытных пехотинцев, умеющих сражаться строем. Китайские арбалеты, используемые вражескими стрелками, хоть и доставили определенные проблемы воям первого ряда, но даже при стрельбе в упор большая часть болтов, пробив щиты, застревала в них древками или убойная мощь их заметно гасла. Вследствие чего выдвинутые вперед вой, закованные в дощатые брони, не получали серьезных ран – ламеллярные панцири болты уже не брали…

Попытку же переправить через ров станковые арбалеты по типу «скорпионов» погасили наши собственные «артиллеристы», вооруженные схожим оружием. Все благодаря мне, ага…

Двух дней и ночей оказалось недостаточно, чтобы наладить в Рязани производство даже небольших баллист по типу тех, кои мы использовали при обороне Пронска. Потому и на башни никто ничего ставить уже не стал – к началу штурма кузнецам под моим началом удалось изготовить только четыре рабочих образца, зато с внутренним желобом под горшки с льняным маслом или камни! Их решили придержать на крайний случай, и этот случай настал как раз тогда, когда поганые принялись катить по вновь насыпанным через ров перешейкам станковые арбалеты. Там рязанцы и пожгли сразу несколько легких пороков, перебив также пару десятков китайцев из обслуги…

И даже брошенные в атаку под вечер спешенные тургауды ничего не смогли сделать! Хоть и дрались они отчаянно, и натиск их был действительно самым страшным, и бой с уже уставшими русичами самым упорным за весь день… Между прочим, монголы дрались довольно хитро: пробравшиеся вперед смельчаки с чжидами старались ударить копьем сверху вниз так, чтобы зацепить крюком щит и рвануть его на себя. А стоящий за спиной копейщика стрелок с мощным составным луком или арбалетом бил в упор, целя срезнем или болтом в лицо, шею и прочие уязвимые участки тел гридей… К слову, копейщиков также пытались прикрыть и щитоносцы!

Впрочем, оригинальная и вполне рабочая по замыслу и исполнению тактика для не умеющих драться пешим строем тургаудов была чересчур сложна, и полного взаимодействия на поле боя им достичь не удалось. Русичи же, в свою очередь, старались не подпустить к себе копейщиков, активно теснили щитоносцев врага стремительными уколами пик и рогатин. Быстро уяснив, какую опасность представляют собой падающие сверху крюки чжид, они вскоре наловчились перекрываться щитами, не позволяя цеплять их за кромку, и в конечном итоге гвардия Батыя захлебнулась кровью…

Немалые потери за день понесли и дружинники, пало до пяти сотен воев. Но наколотили они едва ли не вчетверо больше ворогов! Правда, вал мертвецов у бреши никто не брался разгребать и пересчитывать, но потери врага однозначно выше двух тысяч, учитывая и обстрел лучников, и сбитых с лестниц в ров, покалеченных спущенными вниз по льду бревнами поганых…

Еще тысяча ополченцев погибла на стенах. Но и татары во время штурма городней у Исадских и Ряжских врат несли как минимум втрое большие потери! Таким образом, не прорвав оборону ни на одном из направлений штурма, Батый за день потерял едва ли не пятую часть своих сил. И пусть защитников погибло также немало, еще как минимум на один столь же интенсивный штурм сил рязанцам должно хватить – точнее, защитникам первого рубежа обороны! А ведь при этом ударная сила князей – панцирная кавалерия дружинников – еще даже не была введена в бой! Так что поганых ждет немало неприятных сюрпризов…

Бату-хан пребывал одновременно и в ярости, и в тяжелых думах, и в терзающих его сердце сомнениях. Первый штурм не дал ничего, кроме очередных тяжелых потерь, убедительно доказав, что орусутам хватает сил на защиту столицы и что драться они будут до конца… Впрочем, гонцы от Субэдэя уже прибыли в его стан: завтра старый лис приведет свои тумены на помощь, и нукеров взять Арпан точно хватит, даже если придется похоронить орусутов под телами покоренных! Вот только стоит ли Арпан такого напряжения сил и таких потерь?!

Ларкашкаки западного похода волновало незримое присутствие врага, регулярно пытающегося пробраться в его лагерь. Первая вылазка орусутов велась сквозь подземные ходы – о том хан узнал от немногих пленных, кто не выдержал страшных пыток, – но каган Арпана вовремя приказал завалить их. При этом сама вылазка кончилась сожжением трети пороков и гибелью многих нукеров…

А вторая оказалась еще более успешной: накануне решительного штурма враг уничтожил склады со всеми видами огненных зелий, имевшихся в распоряжении Батыя! Одно это ставило под вопрос успех дальнейшего похода к «последнему морю», а тут еще нападение на обоз, считай, у самого лагеря… И пусть отправленные на юг дозоры в первый же день доложили, что напала на кипчаков горстка орусутов, но уже вчера в лагерь прибыл очередной туаджи – его отправил начальник охраны гонцов. Монгольский отряд нашел место схватки и гибели тысячи кипчаков на льду реки… Место схватки было вытоптано напрочь и густо залито кровью, потому выяснить наверняка, каковы были силы нападавших, не представлялось возможным. Но тысячу кипчаков, пусть они и не первые среди нукеров хана, горсткой орусутов не истребить! Значит, где-то рядом находится скрывшийся в лесах отряд врага неизвестной численности, но явно не слабый. И возглавляют его люди решительные, даже дерзкие – чего стоит подрыв складов огненного зелья!

А если очередной ночью они решатся напасть на самого хана, попробуют проникнуть к его шатру?! Да, ларкашкаки защищают отборные тургауды, но от одной только мысли о ночных убийцах Бату становилось не по себе…

И что самое пугающее, никаких известий от Кадана и Бурундая по-прежнему нет! Впрочем, сейчас-то отправленные ларкашкаки гонцы уже наверняка достигли Пронска, но глава западного похода был уже наверняка уверен в том, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Ныне он готовил себя к тому, что три оставленных позади тумена уже не вольются в состав орды и что с юга все еще может появиться новый, сильный и многочисленный враг.

При подобном развитии событий бездумно терять нукеров под стенами Арпана и далее мог позволить себе глупец или безумец, но Бату не был ни первым, ни вторым. Да, мощности манжаников еще хватит, чтобы проломить вторую столь же широкую брешь в крепостной стене, но уже сейчас находить крупные камни или деревья с требуемой толщиной стволов для будущих снарядов-чурбанов становится все сложнее. Да, вихревые катапульты способны разрушить обламы едва ли не по всей протяженности городней, а нукеров вместе с людьми Субэдэя на решающий штурм хватит… Должно хватить. Но что потом? Потом от западного похода придется отказаться, и более того, главные потери несут нукеры отцовского улуса, улуса Джучи. А не захотят ли двоюродные братья Гаюк, Мункэ и Байдар в будущем воспользоваться слабостью Бату-хана и малочисленностью его батыров?! Вопросы, вопросы… На которые пока нет ответа. Особенно учитывая отсутствие новостей о судьбе туменов Кадана и Бурундая!

Впрочем, мысли о вражде с двоюродными братьями (начатой еще их отцами!) перевели размышления Бату в иную сторону. Монголы вторглись в землю орусутов с несметной ратью, самонадеянно решив покорить их зимой, пройдя по льду рек от города к городу, сокрушив в поле малочисленные рати врага и взяв оставшиеся без защитников крепости… Однако завоевателей встретили лишь опустевшие поселения и бесчисленные засады небольших отрядов, действующих при этом крайне уверенно и смело. И пусть реальное число орусутов, нападающих на монголов и покоренных, обстреливающих их из чащи лесов, было не слишком велико, но потери от их стрел угнетали всех без исключения нукеров… Что уж говорить о том, что, отведя объединенные дружины в Арпан, каган местной земли успешно обороняется от всех штурмов захватчиков?! Что орусуты крепки в обороне, защищая даже самые незначительные укрепления вроде сцепленных между собой телег, тот же Субэдэй узнал еще на Калке – так называют местные реку, на берегах которой будущие враги впервые познали силу друг друга…