Отверженный VIII: Шапка Мономаха (СИ) - Опсокополос Алексис - Страница 12

— Жаль.

— Чего именно тебе жаль, мой мальчик? Что я не встречала анимагов-идиотов?

— Аиста жаль, я-то думал, что это маг, поэтому жёг его кислотой, а птицу жаль.

— Не думаю, что аист получил какие-то особо серьёзные повреждения. Предлагаю пожалеть лучше Ольгу Никитину и продолжить тренировку.

— А можно перед этим задать Вам один вопрос?

Бабушка кивнула.

— Вы сказали, что я выбрал не самое очевидное решение, а какое, на Ваш взгляд, было очевидным?

— Если уж у тебя такая тяга к заморозке, ты мог заморозить самого аиста, а не туман вокруг него.

— Не мог, — ответил я. — Слишком большое для меня расстояние. На таком я могу влиять на воду, а вот на живое существо уже нет.

— А таким штукам тебя Дьяниш не учил?

Княгиня Белозерская вытянула вперёд руку ладонью вверх, и почти сразу же над её ладонью возник небольшой фаербол, который тут же взмыл вверх примерно на метр и завис в воздухе. Бабушка едва заметно повела рукой и огненный шар сместился в сторону. Выброс руки вперёд — шар улетел от нас метров на тридцать и снова завис над землёй. После этого бабушка заставила фаербол подняться почти до облаков, покружить там, а затем вернуться к ней на ладонь. Там он вспыхнул и исчез. Всё это было очень эффектно.

— Скажи Дьянишу, пусть обучит тебя блуждающему шару.

— Обязательно скажу.

— А сейчас бери меч, нам ещё работать и работать.

Мы прозанимались ещё около часа. В основном отрабатывали различные защиты при помощи меча. Что-то получалось лучше, что-то — хуже. Разумеется, пульс его я так и не почувствовал, но глупо было рассчитывать, что я смогу это сделать в первый день занятий.

Когда мы возвращались домой, бабушка сказала:

— Я уеду до завтра. К обеду и ужину меня не ждите, встретимся за завтраком.

— Мне тоже надо отлучиться, — сказал я. — В два часа меня будет ждать Александр Петрович. Похоже, не очень приятная ситуация складывается.

— Что случилось?

— Ничего не случилось. Просто я пообещал Александру Петровичу помощь в одном деле.

— В каком деле? — спросила бабушка и тут же добавила: — Или он взял с тебя слово никому не рассказывать?

— Взял.

— Ну тогда не рассказывай. Только прошу тебя, не влезь туда, откуда я не смогу тебя потом вытащить.

— Постараюсь, — пообещал я. — На самом деле, у меня просто нет выбора, я дал слово. Александру Петровичу. Он помог мне спасти маму и Андрея с Машей, я не могу не выполнить обещание.

— Тогда выполняй. В чём проблема? Боишься, не справишься?

— Боюсь, что это пересечётся по времени со спасением сестры Милы, и я подведу Александра Петровича. Да и вообще, не до того ведь будет, мы же сейчас будем плотно заняты подготовкой.

— Ну скажи Романову, что неделю будешь занят. Или у него горит?

— Вы полагаете, мы потратим на это неделю? — удивился я.

— Да, не меньше. Спешить не стоит. Надо как следует подготовиться. И в первую очередь подготовить тебя. Тебе предстоит выполнять основную роль. Поэтому с завтрашнего утра начнутся уже полноценные тренировки — два раза в день по два часа.

— Вообще-то, я думал, что на это уйдёт больше времени.

— Больше никак нельзя.

— Почему? Полагаете, англичане что-нибудь сделают с сестрой Милы?

— Ничего они с ней не сделают. И ждать будут сколько потребуется.

— Но почему тогда такой срок?

— Тратить на англичан больше недели — много чести для них, — улыбнувшись, ответила бабушка. — Двенадцатого сентября, надеюсь, мы решим вопрос с освобождением сестры твоей подружки. Два-три дня тебе на отдых. С пятнадцатого Романов может на тебя рассчитывать.

— Мне очень нравится Ваша уверенность, что мы так быстро решим наши проблемы, — сказал я.

— Мы лишь освободим Ольгу Никитину и её мужа, — поправила меня бабушка. А проблемы нам ещё решать и решать. Но, надеюсь, мы с ними со всеми справимся.

— А что мне сказать Александру Петровичу, если он спросит, почему я не могу раньше?

— Правду скажи.

— Правду? — удивился я.

— Да. А что в этом такого? Ты ему не доверяешь?

— Вообще-то, доверяю.

— Тогда лучше сказать правду, потому что обман он почувствует, и отношения испортятся, считай, на пустом месте.

— А Миле можно рассказать?

— А ты ещё не рассказал?

— Я думал, это тайна.

— Ну она ведь никому не проболтается?

— Нет, конечно, но мало ли, вдруг на ней какая-то печать ещё осталась, которую Вы не заметили.

— Магическая печать не жучок, как прослушка не работает. У печатей другие задачи. Смело можешь рассказывать, девочка хоть успокоится немного.

Мы распрощались с бабушкой до следующего утра, и так как до встречи с Романовым было ещё почти три часа, я отправился искать Милу. Найти её оказалось нетрудно — она сидела на лавочке в саду. Под пальмами. Похоже, они ей действительно очень нравились.

Я же к пальмам был равнодушен; более того, здесь в саду, несмотря на экзотическую растительность вокруг, они всё равно казались мне каким-то чужеродным элементом. Хотя стоит признать, в Барселоне они смотрелись очень даже ничего. Я подумал, что надо обязательно как-нибудь съездить с Милой в столицу Каталонии и прогуляться по набережной под пальмами.

— У меня есть для тебя очень хорошая новость, — сказал я, присев рядом с Милой, и рассказал ей о решении бабушки и о наших планах спасти Ольгу.

Мила всё внимательно выслушала и… заплакала. Признаюсь, я такой реакции не ожидал; почему-то я думал, что она обрадуется. Впрочем, здесь сомнений быть не могло — Мила явно обрадовалась, но вот только реакция на эту радость оказалась довольно неожиданной. За всё время, что я знал Милу, я видел её плачущей всего два или три раза.

Я обнял Милу, она уткнулась лицом мне в плечо и заревела ещё сильнее. Успокаивать её я не стал, просто прижал к себе покрепче. Видимо, стресс, страх за сестру и постоянные переживания переполнили Милу, и ей нужно было это всё выплакать. Мешать не стоило.

— Спасибо, — произнесла моя девушка через пару минут, немного успокоившись. — Ольга — всё, что у меня осталось из моей прошлой счастливой жизни. Я и так ей столько неприятностей уже доставила, а тут ещё это…

— Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь, — сказал я. — Но переживать не стоит. Мы спасём Ольгу и её мужа, всё будет хорошо. Ты же мне веришь?

— Верю, — всхлипывая, ответила Мила. — Но это всё так ужасно, что у вас из-за меня такие проблемы.

— У нас проблемы не из-за тебя. На этот счёт можешь не расстраиваться. Просто тебя, а точнее, твою сестру пытаются использовать, чтобы выманить бабушку и меня из замка. Так что, если посмотреть с другой стороны, это у тебя из-за нас проблемы. Если бы не мы, Ольгу бы не похитили.

— Если бы не вы, Карингтон просто сдал бы меня Кариму, — грустно произнесла Мила. — И мне бы отрубили голову. Надо было уходить с тобой, ты был тогда прав.

— Надо было, — согласился я. — Но что сделано, то сделано, может, оно и к лучшему, что всё именно так произошло.

— К лучшему? — удивилась Мила. — Как такое может быть к лучшему?

— Недавно наш замок пытались захватить. Это было несерьёзно, мы разогнали нападавших, после того случая и пошли, кстати, слухи про зомби. Мы показали свою силу и, как мне кажется, бабушка после этого решила, что наш урок усвоили и нас оставили в покое. Но теперь она поняла, что не оставили. И не оставят. Более того, мы теперь знаем, что наш враг готов пойти на что угодно, чтобы нам досадить.

— Это ужасно.

— Ужасно, — согласился я. — Но я надеюсь, настоящий ужас испытаем не мы, а те, кто желает нам зла.

— Я должна поблагодарить Екатерину Александровну. Ты знаешь, где она сейчас?

— Знаю. Уехала до завтра. Так что поблагодаришь за завтраком.

— Мы будем обедать и ужинать без неё?

— А что здесь такого? Думаешь, без неё нас не покормят?

Мила улыбнулась. Я аккуратно вытер с её лица слезинку, поцеловал в ещё влажную щёку и спросил:

— Хочешь, я попрошу, чтобы обед нам принесли в твои апартаменты?