Там, по ту сторону - Фармер Филип Хосе - Страница 27

Трудность заключалась в том, что Вестерн располагал монополией на единственное устройство, которое могло бы это сделать... если вообще могло.

— Ну что ж, мистер Чайлд, — сказал Лиффлон, ставя на стол пустую рюмку. — Уже поздно, и если вы считаете, что необходимо проверить все вокруг дома, то самое время это сделать. Когда выйдете, можете закрыть дверь и активировать сторожевую сигнализацию — она включается за драпировкой у входной двери. Если что-то найдете, поставьте меня в известность, не найдете ничего — не беспокойте. Я, наверное, уже усну к тому времени, пока вы закончите свою работу.

Карфакс поднялся.

— Это займет не больше десяти минут. Спокойной ночи.

Патриция встала и потянулась. Лиффлон посмотрел на нее с нескрываемым восхищением.

— Я тоже устала, — сказала миссис Бронски. — Если не возражаете, мистер Лиффлон, я возьму с собой рюмочку...

— А разве я когда-нибудь возражал?

— Нет, конечно же, нет, — быстро ответила она. — Но я всегда спрашиваю, не так ли?

Лиффлон что-то хмыкнул. Миссис Бронски налила себе огромный бокал крепкого виски, бросила в него кубик льда и, покачивая бедрами, выплыла из комнаты.

Карфакс вышел через входную дверь на крыльцо и спустился к подъездной дорожке. Все вокруг было ярко освещено, но он нащупал в кармане маленький фонарик для обследования темных закоулков, прошел по дорожке к воротам, повернул вдоль стены налево, обходя каждый куст и каждое дерево. Обход занял 15 минут, а не 10, как он обещал.

Гараж позади дома тоже надо было осмотреть. Карфакс посветил фонариком в окно, но ничего особого не увидел, кроме двух автомобилей («Загроса» и «Бенца»), нескольких верстаков и полок для инструментов. Наверное, это Йохана поставил сюда «Загрос». Теперь он, видимо, спит. По крайней мере, лежит в постели в квартирке под гаражом.

В принципе, осмотр был чисто формальным, поскольку Карфакс не рассчитывал на встречу с какими-либо ворами. Он просто хотел запечатлеть в уме окрестности дома на всякий случай — мало ли что ждет их в будущем.

Во двор проникнуть было совсем не трудно. Стена имела в высоту всего три метра, и можно было запросто, подпрыгнув, подтянуться на руках. Три слоя колючей проволоки сверху не спасали — по словам миссис Бронски, к проволоке сторожевая сигнализация подключена не была. Дом и гараж были оборудованы сигнализацией, но взломщики, проникшие в дом три года назад, сумели ее обойти, а новую сигнализацию Лиффлон не удосужился установить. В монотонную жизнь робкого человека эта кража внесла какое-то оживление, и в течение многих недель после этого он поднимался среди ночи и бродил по дому с револьвером в руке, надеясь, по-видимому, что сможет застрелить грабителя и дать таким образом выход подавляемому желанию совершить какое-нибудь насилие. Это, однако, было выводом Карфакса, а не миссис Бронски. Он предположил, что полная подчиненность Лиффлона матери, возможно, стала причиной неосознанной (а, может быть, и сознательной) обиды или ненависти. Он был слишком угнетен, чтобы выразить словами свою враждебность, но должен был возненавидеть свою мать и, скорее всего, хотел выместить это на ком-либо, чья смерть не повлекла бы ответственности перед законом.

Это было только гипотезой, но она казалась весьма правдоподобной. Во всяком случае, в ней заключалось единственное объяснение поведения Лиффлона. У миссис Уэбстер на сей счет гипотезы не было. Она просто считала его странным человеком, «хорошим, но странным».

Карфакс вернулся в дом, запер дверь, включил сигнализацию и поднялся в отведенную им комнату. По ней взад и вперед металась разъяренная Патриция.

— Что стряслось?

— Этот мерзавец предложил мне лечь к нему в постель!

Он секунду помолчал, затем спокойно спросил:

— И ты приняла это предложение?

Она дико посмотрела на него, и вдруг расхохоталась:

— Ты великий насмешник, не так ли? Так вот, к твоему сведению приняла!

Вид у Карфакса был совершенно глупый. Она отплатила ему той же монетой, догадавшись, что это возможно.

— Ладно, — сказал он. — Ты сможешь очень много вытянуть из него. По части информации, я имею в виду.

— Я почти уверена, что именно это ты и имеешь в виду, — улыбнулась она. — Но было бы неплохо, если бы ты оказался против.

— Разумеется, я против, — в тон ей ответил он.

Она обняла его. Он подумал, что, будь Патриция профессиональным сыщиком, она приняла бы предложение Лиффлона, и ему бы и в голову не пришло обвинить ее в этом, хотя сейчас он был рад, что она отказалась. Но, тем не менее, его огорчала упущенная возможность.

Прервав поцелуй, Патриция стала серьезной.

— Он совсем не похож на того Лиффлона, которого нам описывали. У него был довольно непринужденный вид. Похоже, до сих пор ему не отказывали.

— Вот он, решающий довод, — сказал Карфакс. — Настоящий Лиффлон является, точнее, был импотентом.

— Неужели? Как ты это выяснил?

— Я просмотрел досье, которое завела на него миссис Уэбстер. Он относился к ней, как к матери, и рассказывал о себе гораздо больше, чем следовало бы. Разумеется, миссис Уэбстер познакомила меня с этой частью досье только потому, что этого требовали обстоятельства. Я велел «Форчун и Торндайк» проверить эту информацию, и агентство подтвердило ее. Так обстояли дела, во всяком случае, до визита его к Вестерну.

— Думаю, сейчас он мужчина на все сто процентов, — задумчиво проговорила Патриция. — Я приоткрыла дверь в коридор и понаблюдала за ним в щелочку. Он определенно не терял времени. Получив отказ у меня, уже через минуту стучался в дверь миссис Бронски. Она впустила его и, насколько мне известно, пока что не отпустила.

Карфакс подмигнул ей:

— Пройдусь по коридору на цыпочках и проверю.

Через несколько минут он вернулся, ухмыляясь во весь рот.

— Пружины на кровати не мешало мы поменять. А как он воспринял твой решительный отказ?

— Это ему не понравилось. Мне даже показалось, что он в состоянии убить меня. Но еще через несколько секунд я получила предложение, сопровожденное улыбкой Горгоны, переспать за тысячу долларов.

Карфакс присвистнул.

— Ну и?

— Я велела ему убираться ко всем чертям!

— Он, должно быть, сексуальный маньяк, а на тебя и нормальный мужчина не смог бы смотреть равнодушно, когда ты потягиваешься!

— Ты тоже иди ко всем чертям!

— Я уже там был, и мне совсем это не понравилось. Ясно?

— Что же мы будем делать дальше? — успокоившись, спросила Патриция.

— Если бы мы могли как-нибудь воспользоваться этим! Конечно, он уже утолил свой первый голод, но, возможно, увидев тебя, молодую и красивую, снова воодушевится.

Она задохнулась от негодования.

— Ты что же, предлагаешь мне пойти к нему, когда он наиграется с этой старой кобылой?

— Успокойся, — сказал Карфакс. — Я вовсе не собираюсь укладывать тебя к нему в постель. Просто мы могли бы разыграть сценку «внезапное появление ревнивого мужа, которого не ждали». Я мог бы вышибить из него дух, а потом порасспросить кое о чем.

— А он мог бы засадить нас в тюрьму, обвинив в сговоре, нападении и нанесении побоев.

— Вне всякого сомнения, — вздохнул Карфакс. — Я просто размышляю вслух. Мы ведь даже не знаем, что произошло с настоящим Лиффлоном: находится ли он в своем теле, подчиненный разуму эмса, или же отправился в вэмо.

— Я бы не хотела прибегать к насилию.

— Я тоже. Но слишком многое поставлено на карту, чтобы проявлять излишнюю щепетильность. Думаю, стоит попытаться. Что бы ни случилось, Лиффлон вряд ли обратится в суд. Он не захочет, чтобы полиция совала нос в его дела. Даже если ничего нельзя будет доказать, определенные подозрения останутся... Я подумываю о том, чтобы как-нибудь припугнуть Бронски. Она должна быть посвящена во все это. Но вот твердости духа, по-моему, ей не занимать. Даже если я пригрожу ей смертью, это вряд ли поможет — возможно, Вестерн уже пообещал ей новое, молодое тело. Нет, она ни за что не расколется... Кстати, обрабатывая Лиффлона, мы тоже вряд ли чего добьемся.