Сказочный корабль - Фармер Филип Хосе - Страница 4

Кровавый Топор, вцепившись в поручни одной рукой, во второй продолжал сжимать свое драгоценное стальное оружие. Пока судно качалось из стороны в сторону, ему удалось засунуть топор в чехол и ухватиться за борт уже двумя руками. И очень вовремя, так как ветер, завизжав, как женщина, падающая со скалы, усилился, и через несколько секунд горячая взрывная волна обрушилась на судно. Клеменс был оглушен и опален, как будто он стоял рядом со взорвавшейся ракетой.

Могучая волна высоко подняла корабль. Клеменс разжал веки и закричал, но не услышал собственного голоса, так как ему заложило уши.

В четырех-пяти милях от них по руслу Реки катилась, повторяя все ее изгибы, стена грязно-коричневой воды, не меньше пятидесяти футов высотой. Ему захотелось снова зажмурить глаза, но он не смог. Он тупо, с одеревеневшими веками, продолжал смотреть, пока вздыбленное море воды не оказалось в миле от него. Он мог различить отдельные деревья, гигантские сосны и дубы, разбросанные по переднему фронту волны, а когда она еще приблизилась — части деревянных и бамбуковых строений, совершенно неповрежденную крышу, раздробленный остов корабля с половиной мачты, темно-серое тело речного дракона размером с кашалота, выхваченное с пятисотфутовой глубины Реки.

Ужас поверг Сэма в оцепенение. Ему захотелось немедленно умереть, чтобы избежать подобной участи. Но, разумеется, желание его было неосуществимым, и он продолжал наблюдать остекленевшими глазами, с застывшим разумом, как судно вместо того, чтобы разбиться и утонуть под сотнями тысяч галлонов воды, подымалось все выше и выше по склону волны, вверх и вверх, к грязно-коричневым, грозящим разломать корабль в щепки, надвигающимся сверху скалам, к небу, превратившемуся из ярко-голубого в серое.

Затем они оказались на вершине, зависли над задним фронтом волны, покачнулись, зарылись в воду и спустились к подошве волны. Меньшие, но тоже громадные волны перекатились через корабль. Какое-то тело шлепнулось на палубу рядом с Клеменсом — тело, выброшенное из ревущей пучины. Клеменс глядел на него, едва соображая. Он совершенно оцепенел от ужаса, ничего не ощущая. Это был его предел.

Вот так он и смотрел на тело Ливи, расплющенное с одной стороны и совершенно не тронутое с другой! Это была Ливи, его жена, которую он видел здесь, на берегу Реки.

Еще одна волна обрушилась на палубу, едва не оторвав от штурвала его и гиганта. Раздался крик рулевого — он не удержался и последовал за борт вслед за трупом женщины.

Корабль, скользя из глубины впадины между волнами, повернулся, подставив борт под волну, но продолжал карабкаться вверх, наклонившись так, что Миллер и Клеменс висели, держась за обломок основания штурвала и болтаясь, будто вцепились в ствол дерева, росшего на склоне горы. Затем судно заняло горизонтальное положение, после чего снова ринулось в следующую водную долину. Кровавый Топор, видимо, ослабил руки, и его бросило через всю палубу. Он оказался бы в воде, если бы как раз в этот момент судно не выровнялось. Теперь он уцепился за снасти левого борта.

«Дрейраг» полетел с вершины третьей волны, словно по склону водяной горы, содрогнулся, столкнувшись с разбитым судном. От толчка Кровавый Топор выпустил поручень, пролетел вдоль борта, ударился об ограждение кормы, разбил его, отлетел назад и свалился вниз, к гребцам в средней части судна.

3

Только утром следующего дня Сэм Клеменс оправился от потрясения. Каким-то образом «Дрейраг» выдержал напор гигантских волн и вышел на более спокойную воду. Его несло мимо холмов, тащило через узкое ущелье среди гор. И когда вода окончательно спала, судно с треском ткнулось в грунт.

Вся команда лежала, объятая ужасом, пока Река и ветер неистовствовали и небо оставалось цвета холодного железа. Наконец, порывы ветра постепенно стихли. Точнее, стих ветер вниз по течению Реки, и снова подул обычный ровный ветер против течения.

Пятеро уцелевших на палубе зашевелились и стали задавать друг другу вопросы. Сэм с трудом выталкивал слова из онемевшего рта. Заикаясь, он рассказал о том, что видел вспышку на небе за пятнадцать минут до ураганного ветра. Где-то, возможно, милях в двухстах вниз по Реке, упал гигантский метеорит. Должно быть, это и вызвало горячий ветер и огромные волны. Но как бы они не были ужасны, это было лишь жалкой каплей того, что творилось в непосредственной близости от места падения. По сути, «Дрейраг» оказался на самом краю светопреставления.

— Когда мы встретились с этим ураганом, он уже растратил большую часть своей энергии и стал весьма умеренным, — сказал Сэм.

Несколько норвежцев, шатаясь, поднялись на ноги и побрели нетвердой походкой по палубе. Кое-кто принялся, не поднимаясь на палубу, выглядывать наружу. Кровавый Топор получил несколько серьезных ушибов, когда его бросало по палубе, но тем не менее прорычал:

— Все на нижние палубы! Будут еще большие волны, намного страшнее, чем эта, и никто не знает сколько.

Сэм, мягко говоря, недолюбливал Кровавого Топора, но вынужден был признать, что норвежец достаточно умен во всем, что касалось водных стихий. Самому ему казалось, что первые волны будут и последними.

Команда залегла внизу, в местах, где было достаточно просторно и можно было за что-нибудь крепко ухватиться. Стали ждать. И ждать пришлось недолго! Земля загрохотала и затряслась, затем Река выгнулась со свистом и воем, как пятидесятифутовая кошка. Гонимого потоком воды «Дрейрага» бросало из стороны в сторону и вращало вокруг оси. Сэм похолодел. Он был уверен, что будь сейчас день, было бы видно, что он, да и все остальные были серо-синие, как мертвецы.

Корабль поднимало все выше и выше, время от времени корпус его терся о стены каньона. И как раз в тот момент, когда Сэм мог поклясться, что «Дрейраг» достиг вершины каньона и вот-вот будет выброшен в водопад по другую сторону скал, судно рухнуло вниз. Оно быстро погрузилось. Вода с грохотом вырвалась из каньона почти с той же скоростью, как и вливалась в него. Раздался громкий треск, за которым последовал тяжелый вздох мужчин и женщин. Через секунду рев отступившей Реки стал слышен уже где-то вдалеке.

Но это было еще не все. Опять потянулись минуты ожидания в холодном ужасе, пока огромная масса воды не рванулась назад заполнить пространство, из которого была вытеснена многими сотнями тысяч тонн метеорита. Люди тряслись, как в трескучий мороз, хотя воздух был теплее, чем обычно в это время ночи. И в первый раз за двадцать лет на этой планете ночью не было дождя.

Перед тем как воды ударили опять, люди почувствовали сотрясение и грохот земли. Затем последовал громкий свист и рев. И снова корабль поднялся, развернулся, ударяясь о стены каньона, а затем опустился. На этот раз удар был не столь сильным, как раньше, по всей вероятности из-за того, подумал Сэм, что судно ударилось о толстый слой грязи.

— Я не верю в чудеса, — прошептал Сэм, — но это поистине чудо! У нас не было никаких шансов остаться в живых.

Джо Миллер, пришедший в себя раньше остальных, вышел на получасовую разведку. Он вернулся, неся обнаженное тело мужчины. Ноша его, однако, была живой. У мужчины были светлые волосы, почти полностью покрытые грязью, красивое лицо и серо-голубые глаза. Он сказал что-то Клеменсу на немецком, а когда его осторожно уложили на палубу, улыбнулся.

— Я нашел его в планере, — сказал Джо. — То ешть, в том, что ошталошь от его аппарата. В ущелье полно трупов. Что ш ним делать?

— Подружитьшя, — прошепелявил Клеменс. — Весь его народ уничтожен. Похоже, что сейчас эта местность основательно очищена от людей.

Клеменс горько улыбнулся, перед его взором предстало тело Ливи, выброшенное на палубу как глумливый дар судьбы: мокрые волосы, прилипшие к одной стороне разбитого лица, темный глаз, мрачно смотревший на него. Видение становилось все более реальным и мучительным. Ему захотелось рыдать, но он не мог выдавить ни слезинки и отчасти был рад этому. Если он заплачет, подумал Сэм, то тотчас же все его тело рассыплется в прах. Позже, когда у него будет достаточно сил, чтобы выдержать горе, он выплачется вволю. Быть так близко и…