Сказочный корабль - Фармер Филип Хосе - Страница 17

Сэм Клеменс согласился с рассуждениями норвежца по этому вопросу, но ему не нравилось, что он будет разлучен со своим другом. Но и самому отправляться на судне вместе с Джо тоже не хотелось. Он опасался, что Эрик может что-нибудь натворить в его отсутствие. Вожак имел несносный характер и был крайне высокомерен. Если он начнет унижать только что покоренных людей, это может стать причиной бунта, который наверняка погубит немногих оставшихся викингов.

Сэм задумчиво расхаживал возле своей хижины и курил. Под этой травой находилось железо. Его было более чем достаточно для осуществления его Мечты, но тем не менее, пока не будут выполнены подготовительные работы, он не может даже начать копать. И каждый шаг, который, по его мнению, необходимо было предпринять, откладывался из-за вновь и вновь возникающих проблем. Он настолько расстроился из-за этого, что чуть не перекусил сигару. Людям, жившим в районе месторождения кремня, надо было показать страшилище, подобное Джо, чтобы склонить их к сотрудничеству. Но в этом случае Эрик может воспользоваться его отсутствием и убить Сэма. Он не сделает этого открыто из-за страха перед Джо, который может отомстить по возвращении, но ведь он легко может и подстроить несчастный случай…

Клеменс остановился и выругался.

— Если я умру, меня воскресят где-то в другом месте, так далеко отсюда, что придется добираться сюда на лодке добрую сотню, если не тысячу лет. А тем временем другие извлекут железо и построят мой пароход! Мой! Мой! Не их, а мой!!!

В это мгновение к нему подбежал Лотар фон Рихтгофен.

— Я только что обнаружил двоих нужных вам людей, Клеменс, — начал он, запыхавшись. — Только один из них не мужчина! Можете себе представить, женщина-инженер!

Мужчина, Джон О'Брайен, был инженером-металлургом середины двадцатого века. Женщина, наполовину монголка, наполовину русская, прожила всю свою жизнь в шахтерских поселках в Сибири.

Сэм Клеменс обменялся с ними рукопожатиями и кратко рассказал, что он хочет сделать сейчас и что позднее.

— Если неподалеку отсюда есть крупные залежи бокситов, — сказал О'Брайен, — то мы, наверное, сможем построить такой, как вы хотите, корабль.

Он очень разволновался, как и любой другой на его месте, оставивший давно всякую надежду на то, что сможет здесь заниматься своим земным делом. Таких, как он, было очень много, мужчин и женщин, которые хотели работать, а не просто убивать время. Здесь были врачи, которым совершенно нечего было делать, кроме лечения переломов, печатники, у которых не было ни типографий, ни бумаги, почтовые работники, которые не могли доставлять почту, кузнецы, у которых не было расковавшихся лошадей, фермеры, которым нечего было выращивать, домохозяйки, у которых не было детей для присмотра, пища была уже приготовлена, а уборка занимала не более пятнадцати минут. Негде было делать покупки. Здесь были проповедники, религии которых были полностью дискредитированы самим фактом существования этого мира, самогонщики, которым не из чего было гнать свое зелье, сутенеры и проститутки, чья профессия была уничтожена избытком любителей; здесь было вдоволь механиков, которым так недоставало автомобилей, рекламных агентов, для которых не было рекламных бюро, ковбоев без лошадей и скота, пианистов без фортепиано, железнодорожников без железных дорог, биржевых маклеров без биржи и так далее.

— Вы, однако, хотите, построить пароход, — продолжал О'Брайен. — Но это очень нерационально. Вам придется останавливаться, как минимум, раз в день, чтобы нарубить дров, что будет означать длительные задержки даже в тех случаях, когда местные жители разрешат вам забрать их ограниченные запасы бамбука и сосны. Более того, ваши котлы, валы и другие детали износятся задолго до того, как вы достигнете цели путешествия, и вам не хватит места, чтобы везти достаточное количество железа для изготовления запасных частей. Нет, вам нужны электрические двигатели.

В этой местности я мельком видел одного человека. Я не знаю, где он сейчас находится, но он должен быть где-то поблизости. Я его обязательно разыщу. Он кудесник электричества. Он жил в конце двадцатого века и знает, как изготовить нужные вам двигатели.

— Постойте, а откуда вы возьмете огромное количество электроэнергии, которое нам понадобится? Неужели вам придется соорудить свой собственный Ниагарский водопад и таскать его за собой?

О'Брайен был невысоким, худеньким юношей с рыжими волосами и с такими тонкими чертами лица, что напоминал девушку. У него была кривая усмешка, но тем не менее почти все находили его достаточно симпатичным.

— Эта энергия будет у вас под рукой. — Он указал на грибообразные чашные камни. — Трижды в день эти камни выделяют огромное количество электроэнергии. Что нам мешает подцепить к нескольким камням силовые кабели и запасать электроэнергию разряда для питания двигателей?

Сэм от удивления выпучил глаза и сказал:

— Ну и тупой же я! Ведь это прямо перед моим носом, и я ни разу не подумал! Конечно же! — Затем он прищурился и опустил свои густые брови: — А как же, черт возьми, вы запасете всю эту энергию? Я не слишком разбираюсь в электричестве, однако знаю, что вам понадобится аккумуляторная батарея повыше Эйфелевой башни или же конденсатор размером с Эверест.

О'Брайен покачал головой.

— Я думал точно так же, но этот парень, мулат, наполовину зулус, наполовину африканер, Вобенгула ван Бум, сказал, что будь у него материалы, он мог бы построить аккумуляторное устройство — он назвал его дельтатроном — в виде тридцатифутового куба, которое смогло бы запасать десять мегакиловатт энергии и выдавать их по одной десятой вольта в секунду или все сразу.

Если нам удастся раскопать бокситы и изготовить алюминиевую проволоку, а даже это зависит от успешного разрешения многочисленных проблем, мы сможем использовать алюминий для кабелей и электродвигателей. Алюминий, правда, не столь хорош, как медь, но ее у нас нет, так что для наших нужд сойдет и алюминий.

Злость и усталость Сэма как рукой сняло. Он ухмыльнулся, щелкнул пальцами и даже немного подпрыгнул:

— Найдите мне этого ван Бума! Я хочу поговорить с ним!

Сэм выпустил дым от сигары, кончик которой вспыхнул, как воображаемая картина в его мозгу. Он представил себе огромный белый пароход (нет — электроход), плывущий вверх по Реке с Сэмом Клеменсом в фуражке речного капитана, сделанной из кожи речного дракона, Сэмом Клеменсом — капитаном легендарного, уникального колесного судна, совершающего путешествие в миллионы миль. Никогда не было ни такого корабля, ни такой Реки, ни такого путешествия! Воет сирена, позвякивает колокол, команда составлена из великих людей всех времен. От недочеловека-охотника на мамонтов Джо Миллера, жившего за миллион лет до нашей эры, до хрупкого телом, но очень умного ученого конца двадцатого века.

Фон Рихтгофен вернул его к действительности.

— Я готов начать копать железо. Но что вы решили в отношении Джо?

Сэм застонал и произнес:

— Я никак не могу решить, что делать. Я волнуюсь, как шлифовщик алмазов перед первым заходом своего инструмента. Одно неверное движение — и «Кохинор» раскалывается! О'кей! Я посылаю Джо. Придется рискнуть. Но без него я ощущаю себя беспомощным ребенком. Я уведомлю Эрика и Джо о своем решении, и вы можете начинать копать. Только надо провести определенную церемонию: мы все выпьем по рюмочке, и я выкопаю первую лопату!

Через несколько минут, прогрев желудок большой порцией виски, Сэм, не выпуская изо рта сигары, произнес короткую речь и начал копать. У бамбуковой лопаты был довольно острый конец, однако трава оказалась настолько жесткой и густой, что лопату пришлось использовать в качестве мачете. Потея и ругаясь, заявляя, что он всегда ненавидел физические упражнения и не был рожден землекопом, Сэм все же срубил траву. Попытавшись затем вогнать в землю теперь уже затупившуюся лопату, он обнаружил, что не может углубиться даже наполовину. Швырнув лопату на землю, он сказал: