Факультет Чар. ЧарФак (СИ) - Тигрис Кира - Страница 5

Следующие гневные реплики я никогда не смогла бы позволить себе в реальной жизни, но поскольку это был мой бредовый и очень реалистичный сон, то я ни в чем себе не отказывала и развлекалась на полную катушку.

— Проваливай отсюда, пернатый, пока я не смыла тебя в унитазе! — кричала я, дивясь собственному «остроумию». — Влюбиться в Косту — это самое худшее, что может со мной случиться в этой жизни! Да и вообще влюбиться! Хочешь сделать для меня что-то полезное? Иди и отгоняй от меня остальных Купидонов с их тупыми стрелами! Тогда тебе цены не будет!

Мальчишка опустил свой лук, его голубые глаза заблестели и по щекам покатились крупные соленые слезы обиды. Он никогда не думал, что страшное пророчество Черного Варлока начнет сбываться так быстро. Мир смертных разрушится без любви, он станет страшным и жестким местом, мало чем отличающимся от загробного мира призраков. Но следуя Великому Кодексу Духов, Купидон должен был во что бы то ни стало исполнить желание смертной девчонки, что нечаянно спасла его жизнь и стрелы от демона, даже если это станет началом великого конца.

— Будь по-твоему! — тихо произнес мальчишка, опуская свою кудрявую голову, и стал постепенно растворяться в воздухе, словно сахар в холодном чае. Я не успела даже моргнуть, как его не стало.

В этот же момент раздался страшный грохот, вопли и даже ругательства. Последние частично принадлежали мне самой.

От неожиданности я плюхнулась обратно в теплую ванну и постаралась сделать все, чтобы прийти в себя — трясла мокрой головой, как собака после купания, крепко зажмуривала глаза и затем снова широко их раскрывала.

— Блин, и может же такое присниться! — бурчала я себе под нос, поудобнее усаживаясь на рифленое, в форме ракушки, стеклянное дно. Вдруг я застыла на месте, словно током пораженная, и обеими дрожащими руками полезла за пазуху отяжелевшего от воды костюма. — Бедный голубь! О нет! Гуля, прости меня!

Из-за травли Косты и его шайки, я совсем забыла про спасенного мною белого голубя. Если он не погиб от острого клюва и когтей черного ворона, то теперь, должно быть, захлебнулся из-за меня в горячей мыльной пене.

Я снова и снова оттопыривала полу пиджака и тормошила рукой просторный внутренний карман, хлюпающий от воды. Пусто! Словно никакого голубя там и в помине не было!

— Наверное, я очень сильно ударилась головой, — объясняла я сама себе, глядя на свои белые мокрые кроссы, что стояли рядом с переполненной ванной, — так сильно, что у меня пошли глюки, я сняла ботинок и швырнула его в воздух! Ты заплатишь и за это, Коста!

Я перевела взгляд на ванну, и мое сердце буквально пропустило удар. На колышущейся поверхности воды плавало маленькое белоснежное перышко. Которое могло принадлежать только белому голубю, и которого тут раньше никогда не было, и быть не могло, если только…

— Нет! Этого не может быть! — замотала я мокрой головой, да так интенсивно, что во все стороны полетели брызги. Я изловчилась, схватила мягкое белое перышко двумя пальцами и поднесла его к своему лицу. — Должно быть, оно просто пристало к костюму, пока я валялась в луже. А этот крылатый пацанчик со стрелами мне просто приснился!

О, я могла бы еще долго шарить руками по скользкому дну ванны в поисках утонувшей и, возможно, раздавленной мною птицы, если бы только мой нечаянный быстрый взгляд не упал на трюмо. Я тут же позабыла и о Купидоне, и о голубе.

«Беги отсюда, пока можешь», — было выведено крупными ровными буквами на запотевшем зеркале, самом большом из трех. На моей мокрой спине заплясали мурашки. Пока я спала, сюда кто-то пробрался и оставил мне это угрожающее послание. Я огляделась по сторонам, впервые замечая, какие же все-таки густые и причудливые тени прячутся в углах. А что, если этот «кто-то» еще тут? И это именно он меня разбудил? Но вот только для чего?

И тут я поняла, что все-таки меня разбудило. Во входную дверь раздалась очередная череда настойчивого громкого стука, крики и проклятия.

Глава 4. Полтергейст

Мое сердце отчаянно заколотилось, я выскочила из ванны как ошпаренная, прыгнув босыми ногами в тёплую и, к моему ужасу, довольно глубокую лужу полу, устланному белой теплой галькой. Всё оказалось очень просто — пока я спала, ванна переполнилась и вода полилась через край. На кафеле было уже добрых ведер так десять.

О нет! Только бы не залить номер снизу!

— Немедленно откройте! Это полиция! — ревел из коридора низкий мужской бас в перерывах между тяжёлыми ударами по двери — у мужчины явно были крепкие увесистые кулаки. — Майор Балдсон! Если вы сейчас же не откроете дверь, то я прикажу её взломать! Вам грозит статья за самовольное проникновение на частную территорию, штраф и возмещение ущерба в особо крупном размере! Будете делать ремонт в номере этажом ниже — вы его полностью залили!

— Вот блин! И как только я могла уснуть? И так влипнуть! — ругала я сама себя, шлепая босыми ногами по луже в ванной. Затем я едва не упала, поскользнувшись на гладкой белоснежный гальке, на которой оставила свои кроссовки. — И неужели в таких дорогих номерах нет запасного слива в плитке? Позорище, а не корпус! Даже в нашей с Лизой убогой комнатушке возле старой душевой кабинки была специальная дырка в полу! Один раз у меня туда мыло убежало и…

— Я же говорю, что эта дура не откроет! — прервал меня знакомый и уже опротивевший до тошноты голос Доминика. Даже лай его бешеного пса я сейчас была бы рада услышать больше, чем его высокомерный и визгливый от возмущения голос. — Дядя Билл, ломай уже эту проклятую дверь в преисподнюю!

— Следи за своим языком, Доминик! — недовольно рявкнул мужчина. Отчего-то я представила его высоким, с рыжими усами и круглым большим животом. — Называй меня на людях майор Балдсон, и только на «Вы»! Понял? Никто не должен знать, чем я занимаюсь ночами ради своего племянника!

Я наконец-то заметила причину всемирного потопа — один из моих кроссов закрыл собой отверстие запасного слива в полу, словно большой белый кляп. Я вытащила его, и вода с громким журчанием водоворотом устремилась в канализацию. Страшная глубокая лужа на полу стала быстро мельчать. Отлично! Через пару минут ее тут не будет! Вот бы и полиция возле моей двери исчезла так легко!

— Дядя… Майор Балдсон! — снова ошибся Доминик, но быстро исправился. — Эта девка изрезала шею нашему псу Арчи! Тому самому доберману, которого ты… Вы подарили мне еще щенком! Мы должны засудить её!

Я сидела на тяжелом стуле, чья резная спинка подпирала дверь, и горько усмехалась. Засудить? Ха, да у меня же ничего нету! Это у них все есть — даже дядья-майоры полиции! А мне в этом мире принадлежат лишь мои мокрые серые боксеры. Даже тёмный костюм — и тот не мой! И что же ещё у меня можно отнять, если только не саму жизнь?

Я провела пальцами по дорогой плотной ткани пиджака — и, о чудо, она была не только совершенно сухая, но и оказалась выглаженной! Я потрогала ворот белой рубашки — и он оказался абсолютно сухим, расправленным и накрахмаленным. Кажется, в этом заброшенном номере напрочь отсутствовали не только законы логики, но и физики…

— Откройте! Полиция! Последнее предупреждение! — рычал команды мужчина. — Отойдите от двери! Сейчас она будет выломана!

С той стороны началась возня: кажется, майор Балдсон снял свой пиджак и вместе с табельным оружием дал подержать своему племяннику. Затем послышались тяжелые шаги, разбег и глухой «бум» — удар массивного мужского плеча по старой древесине. Дверь жалобно застонала, но не поддалась. Майор негромко выругался и разбежался для следующей попытки, а затем еще одной и еще… Хоть и старая, целиком сделанная из дерева и безо всякой декоративной обивки дверь совершенно не хотела открываться.

Я сидела на стуле с закрытыми глазами и крепко обнимала свои колени, прижатые к груди. Так было теплее и спокойнее.

Вдруг раздался оглушительный хлопок. От неожиданности я вскрикнула и едва не свалилась со стула. Мое правое предплечье обожгла острая боль, словно бы по ней черканули раскаленным добела ножом.