Личная помощница врага (СИ) - Дмитриева Ольга - Страница 17

– Со мной все в порядке.

Я покачала головой и почувствовала, что у меня дрожат пальцы. Не знаю, откуда у меня взялась смелость, чтобы сказать ему все это. Но воспоминания о том, как он ранил себя моим кинжалом, стояли перед глазами. И мысль о том, что он сделал это снова, что он наносит себе раны каждый раз, была невыносимой.

– Пожалуйста, не делайте этого больше, – прошептала я.

Какое-то время он молча смотрел мне в глаза, а затем я спохватилась:

– Когда вы?.. Открылись Адские врата?

– Пока нет, - ответил Ару. - Но что-то готовится. И, похоже, Дарем привез ту штуку именно для этого. Нужно отправиться в бедный квартал…

– Нужно вернуться в наши комнаты и обработать раны, - уверенно возразила я. – Иначе они помешают вам сражаться.

За моей спиной раздалось:

– Меррр?

– Пусу?

Тут я вспомнила про демона и обернулась, не отрывая руку от груди Ару. Мерпус сидел рядом и преданно смотрел мне в глаза. Я сообразила, что идти по улице вместе с демоном не смогу - распугаю прохожих. Поэтому я махнула рукой и приказала:

– Патрулируй улицы. Не хулигань!

Мне было ответом только:

– Пусу-пусу!

– Мера-мера!

После этого демон вмиг отрастил огненные крылья и взмыл в небо. Ару отвел мою руку в сторону и сказал:

– Хорошо. Вернемся в комнаты, а затем отправимся туда, где Дарем спрятал заклинание. Только быстро.

К дому, в котором мы остановились, пришлось едва не бежать. Всю дорогу учитель сохранял каменное лицо, и я в очередной раз поражалась его выдержке. Навалилось осознание того, сколько раз ему уже пришлось это вытерпеть. Наконец, мы оказались в комнате Ару. Стоило ему открыть дверь, как я решительно шагнула следом за ним.

Я боялась, что меня прогонят, но у моего учителя хватило сил только на то, чтобы сбросить пальто и портупею, деревянной походкой добрести до кровати и рухнуть на нее. Я тут же оказалась рядом и огляделась в поисках аптечки.

– В шкафу. Нижняя полка, - свистящим шепотом сказал кровник.

Я быстро нашла мешочек, принесенный Элизабет, и начал выставлять баночки и склянки на тумбочку.

Ару приоткрыл глаза и выдавил:

– Уходи. Я сам.

Но во мне снова проснулась смелость и я решительно возразила:

– Нет. Я помогу вам.

– Это непростые раны. Ты не знаешь, что с ними делать.

– Буду делать то, что вы мне скажете.

Я боялась, что меня выставят за дверь, но вместо этого кровник начал расстегивать жилет, а после и рубашку. Главное теперь не таращиться на него, а делать что нужно. Похоже, в этот раз он торопился. Порезы были кривыми, кончики двух пересекались. От них шел багровый дым, и я чувствовала жар Адской метки, даже не прикасаясь к ней. Ару сквозь зубы начал командовать:

– Два бутылька, с зеленой и желтой этикетками, смешать. Тщательнее, иначе не сработает. Вот так. Выливай.

Когда приготовленная смесь окропила раны, кровник зашипел от боли, но через силу продолжил:

– Не жалей, иначе кровь не остановится. Сначала мазь из той банки, затем из коричневой.

Не знаю, как у меня хватило сил не паниковать и сделать все верно. Но стоило мне щедрее плеснуть смесь, кровь остановилась. И я начала поспешно накладывать мазь, надеясь, что это принесет учителю хоть какое-то облегчение. Запах лекарства был совершенно незнаком, названия на этикетке не было. Похоже, снадобья готовили специально для Ару, по особой рецептуре.

Элизабет позаботилась о том, чтобы они у брата были. Но я подумала, что ей двигала не любовь, а желание скрыть позор своего рода.

Наконец, я накрыла рану чистой салфеткой и попросила:

– Мне нужно наложить повязку.

Ару скривился и сел, а затем начал стягивать рубашку. Только в этот момент я заметила, что повязку с плеча он уже снял, и следы укуса демона начали затягиваться. В этот раз я смелее бинтовала его грудь, и кровник безропотно поворачивался, чтобы мне было удобнее. Его лицо по-прежнему было очень бледным, и, завязывая узелок на бинтах, я не выдержала и спросила:

– Эти лекарства не снимают боль?

– Не сразу, – процедил Ару. - Сейчас что-то готовится. Граница между Адом и нашим миром истончается, скоро где-то образуется прореха. И метка будет реагировать на это и не позволит ранам закрыться. А они не позволят ей разрастись.

Я молча кивнула и отложила в сторону остаток бинта. А затем осторожно накрыла горячее пятно под повязкой ладонью. Лед на этот раз получилось вызвать почти сразу. И почти сразу на лице Ару появилось облегчение. Он снова осторожно накрыл мою руку своей и пробормотал:

– Спасибо.

А после этого он резко выдохнул и заглянул мне в глаза:

– Вот теперь нам нужно торопиться. Квартал бедняков, как я и ожидал.

Я отняла руку и встала с его кровати. Ару взмахнул руками и несложным заклинанием привел в порядок свою одежду - выжег на ней следы крови. На белой рубашке не осталось ни пятна, и я отстраненно подумала о том, что кровник любит белые рубашки. Вопреки тому, что ему постоянно приходится ранить самого себя и пачкать их кровью.

Пока кровник поспешно застегивал портупею, я тоже проверила оружие. Скользнула пальцами по гравировке на пистолетах, убедилась, что в мешочке достаточно магических пуль, а кинжал легко выходит из ножен. Ару бросил на меня одобрительный взгляд, и мы вышли из комнаты.

По улицам снова приходилось едва ли не бежать. Я старалась не отставать от учителя и не решалась спросить, какие врата нас ждут. Судя по тому, что он почувствовал их открытие еще утром - не слабые. Мы вывернули на уже известную по ночной слежке улочку, и я заметила впереди багровое марево. А в следующий миг дверь дома распахнулась, и на его пороге появился Эндрю Дарем. Ару не обратил на него никакого внимания и молча прошествовал мимо. Я ощутила мощную водную магию рядом и скользнула взглядом по рукам поверенного Шендана. И невольно остановилась, не в силах отвести взгляд. Откуда он взял это?

Перстень. Расширяющийся кверху ободок из белого золота, в который был вставлен крупный кусок перламутра. Сейчас я не могла видеть тончайший узор на нем, но знала его до последней черточки. Разработка отца. Как? Когда они успели получить артефакт?!

В чувство меня привел оклик учителя:

– Ариенай!

После этого я, наконец, смогла отвести взгляд от рук Дарема. Ару стоял в нескольких шагах и смотрел только на меня. Помощника Шендана он не удостоил ни взглядом, ни приветствием.

Я еще раз покосилась на руки Дарема, а затем поспешно догнала учителя. Стоило нам сделать несколько шагов по улице, как он тихо спросил:

– Что случилось? На тебе лица нет.

Я оглянулась и обреченно выдавила:

– Помогите мне. Пожалуйста.

Снова приходилось обращаться к нему. Но больше никого рядом не было. Кровник удивился, но, поколебавшись, ответил:

– Что нужно сделать?

Я прошептала:

– Перстень. На его руке. Уничтожьте его, повредите. Все что угодно.

В моем голосе прозвучали нотки отчаяния. Больше ничего сказать Ару не успел - мы оказались у дома. Точнее, строение напоминало низкий, приземистый и длинный барак. Сейчас его полностью окутывала тяжелая багровая аура.

Сверху раздалось напряженное:

– Пусу.

– Мера.

Я вскинула голову и обнаружила, что на покатой крыше ближайшего дома сидит демон Эттвудов. Точнее, пока мой демон. Он скалил клыки, раздувался от злости и не сводил взгляд с дома. Острые огненные когти удерживали его на скользкой черепице.

В этот момент за нашими спинами послышались шаги. Я обернулась и встретила взгляд Дарема. С легкой долей иронии в голосе он сказал:

– Надо же, такие мощные врата в такой глуши. И ни одного патрульного, какая жалость. Думаю, придется разобраться с этим вместо них.

Ару ничего ему не ответил. Только повернулся ко мне и сказал, продолжая прерванный разговор:

– Хорошо. Я тебя понял.

Мое сердце забилось чаще. Неужели и правда, поможет? Кровник в этот момент презрительно бросил Дарему:

– Что ж, если хотите поработать, приступайте.