Ржевский 6 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 17

Даже губу закусил.

— Так. Дима, я молчал, но больше не могу.

Ух ты, а Самбур с чего сейчас закаменел?

— То, насколько фривольно вы ведёте себя с женщинами местных правящих фамилий, меня пугает! — Ювелир даже не мигал, демонстрируя, что не шутит. — Сперва эти ваши откровенные эскапады в адрес Шамсы бинт Тани, — он поправил очки. — Хорошо, не вслух, а намёками! Вы ставите и меня под угрозу своим… своим… — золотых дел мастер не смог подобрать приличного слова.

Эрекцией, мысленно пожала плечами Наджиб. Перманентной. В адрес любой бабы без разбора.

— А чё⁈ Классная ж тёлка⁈ Что я не так ей сказал⁈ — блондин уверенно ушёл в оборону, и не думая уступать.

Интересно, это недоумение искреннее? — подумала Мадина, впечатывая ладонь в лоб уже по привычке. Или валяет дурака?

Попутно: интересно, а мама сейчас это тоже слушает? Интересно, с каким лицом, если да.

Впрочем, по собственной маме она уже ни в чём не была уверена на эту тему.

— Вы же сейчас валяете дурака? — осторожно поинтересовался Самбур, зачем-то опять отодвигаясь от стола, опять на стуле.

— Где?

Понятно. Не валяет.

— Да тьху на вас! — блондина прорвало. — Мужик должен свои проблемы решать сам! Как я сейчас пойду в банк, финансовый канал создавать⁈ Если у меня жена — царевна этой страны⁈ — он ещё раз грязно выматерился.

— Ногами. — Без тени шутки предложил ювелир. — И абсолютно спокойно за минуту договоритесь. До этого разговора я сомневался, сейчас уверен. Знаете, кое в чём признаюсь, — он снял очки и почему-то расслабился. — Вы — самый большой парадокс из тех, что я видел в жизни. А я видел немало.

— Мне б ваши заботы, — отмахнулся абсолютно искренне расстроенный Ржевский.

— Что вас так встревожило? — Анатолий Михайлович веселел на глазах. — Юноша, жизнь прекрасна и удивительна! В том числе, благодаря вам, — он дружелюбно хохотнул.

Хотя Мадина прожила и не так много, она отлично видела по говорящему: партнёр мужа уже просчитал за секунду, что второй портал из Эмирата в Золотой Квадрат заработает не просто сегодня, а как бы не через пару часов.

— Раньше Слово Ржевского было очень дорогой, не обесценивающейся валютой потому, что оно обеспечивалось нашей репутацией и делами. А сейчас люди могут подумать, что оно частично на иное обеспечение перешло. — Ибн-Иван, говоря это всё, молодым почему-то тоже не смотрелся. — Нельзя размывать базовую структуру обеспечения! Ржевский сказал — это Ржевский сказал! А не «аль-Футаим подтвердила»!

— Не понимаю, — искренне отмахнулся весёлый Самбур.

У него в голове уже всё сложилось как надо.

В следующую секунду Дмитрий решительно спрыгнул со стула и с сожалением забросил в рот последнюю булочку:

— Посидите тут, я скоро.

— А куда вы?

— Пойду супруге по жопе дам. Сразу вернусь.

— На тему — по жопе⁈ — взвился Самбур. И тут же опал на место. — Ой, простите! Это не моё дело.

— На тему того, что в доме хозяин — я, — потомок гусара тем не менее хмуро пояснил. — И любые заявления от имени семьи со мной надо согласовывать! Потому что финансовые политики домов аль-Футаим и Ржевских друг от друга независимы! Как минимум.

— Фигасе. Это уже мания, — тихо прошипела сбоку в ухо двойняшке Далия.

Мадина заметила, что близнец подключилась к этому её каналу пару минут тому, но не думала, что та прям внимательно следит и слушает — пенсионеры на той стороне стола пили из неё кровь полновесными глотками и, как говорит кое-кто, в режиме реального времени.

— Не поняла? Что за мания? — Мадина лихорадочно активировала доступ к правительственному маго-серверу Эмирата и теперь ждала время сработки. — Чёрт, вшивая секунда, а как долго…

— Перерыв — минута! — аль-Футаим решительно перебила очередного говорящего. — Разойдись! — В следующую секунду она без затей вызвала супруга через свой артефакт и заговорила таким тоном, которого Наджиб-младшая за ней отродясь не помнила.

Потому что его никогда раньше не было.

— Дим, прости. Мы тут за тобой подглядываем и видим, что ты скромный. Сейчас твоё имя из всех анонсов уберут! — Далия первый раз в жизни смущалась и извинялась перед кем-то.

— Спасибо, — без паузы проворчал ибн-Иван. — Лучше позже, чем никогда.

Глава 6

Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.

— Перерыв продлён на четверть часа! — при виде головы Ржевского, как так и надо заглянувшей в зал Регентского Совета, аль-Футаим поступила, как и надлежит идеальной восточной жене.

Оставила все дела, чтобы уделить время мужу.

— Поздравляю с самым странным браком в истории, — вид двойняшка имела весёлый и позитивный, несмотря на хмурую физиономию супруга.

Когда тот подошёл, она без затей двинула его кулаком в живот; не сильно, скорее, в качестве демонстрации очень близкой личной дистанции.

— Дура, — констатировала уже опытная в таких моментах Мадина. — Святая простота, чё с тебя взять. Он же щ-щас…

Она отлично представляла, что будет дальше. Слава богу, без свидетелей почти — пенсионеры радостно разбрелись, кто в туалет, кто за чашкой кофе.

Прикосновение женской руки, даже в такой форме, ожидаемо подняло единственно возможную и вполне предсказуемую волну в душе потомка гусара: ибн-Иван просветлел взглядом, задорно поднял бровь, приосанился и сказал:

— О.

Его руки мгновенно телепортировались на ягодицы Далии.

— Сейчас штаны спереди у него опять оттопырятся, — принялась безошибочно предсказывать Наджиб-младшая. — Потом он тебя штурмовать начнёт, как небоскрёб Шереметьевых: к себе придавит со всей дури и примется бананом сквозь свою и твою одежду твой низ живота полировать. Вращая твоим же телом в воздухе, взявшись за твою же жопу, как в танце латины: и не высвободишься быстро, он сильный. — Менталистка из профессионального интереса прикинула расклад по-серьёзному. — Если только ментальный буст или коленом по яйцам, но это как-то жёстко, — она немного посомневалась. — Родному мужу, в ответ на ласки? Пусть и при людях? А дальше как жить?

— О. А что такое танцы латины⁈ — их с близнецом общая вторая половина на удивление поимела совесть впервые в жизни.

Незаметно стрельнув глазами по сторонам, блондин нехотя отпустил такую упругую, манящую, горячую, близкую и привлекательную женскую попу. Ещё и безраздельно принадлежащую ему — парадоксально, но факт.

Даже шаг назад сделал, спрятав руки за спину.

— Чё это с тобой? — недоверчиво поинтересовалась менталистка. — Тушканчик в пустыне сдох?

— В смысле? Какой тушканчик? Про танцы расскажи! — глаза Ржевского сверкнули творческим пламенем, прямо сигнализируя, что неизвестная ему доселе латина заочно стала самой большой страстью на момент времени.

Сразу после совокупления. А может и не после, а перед (в качестве прелюдии к неизбежному) — трактовать нынешний энтузиазм неугомонного маргинала можно было по-разному.

Мадина бы не взялась.

— А-га-га-га-га! — она не стала отказывать себе в удовольствии и впервые в жизни заржала той самой спаривающейся лошадью.

Менталистка развеселилась от картинки липнущего ко всем без разбору партнёршам Ржевского, которую представила с изрядным богатством воображения профессионального менталиста.

— Ух ты. Тебя сейчас со мной можно перепутать, — двойняшка осторожно покосилась вправо. — Это я так смеюсь, когда мне хорошо!

— Теперь и я тоже буду, — Мадина шмыгнула носом. — А перепутать нас и так запросто, на то и дублёр-двойник.

— Чего хохочешь? Поделись?

— Ну, наш с тобой уважаемый супруг, — короткий поклон мужу (люди смотрят), — первый раз в жизни женскую жопу отпустил сам. Добровольно, без многократных взываний к его отсутствующей на эту тему совести. Ещё и отшагнул без понуканий на почти приличное расстояние! Это во-первых. Во-вторых — представила, как он танцевать будет.

— Я что, не понимаю? — сварливо отозвался потомок гусара, рассверливая тоскливыми взглядами сиськи своих молодых жён. — Далия здесь главная, ты, в принципе, тоже. Мои фривольные эскапады могут, — он поднял две пятерни к груди и пошевелил пальцами, — и наверняка будут истолкованы в сторону снижения вашего места в здешней иерархии. Фу-ф, не сильно умно завернул?