Рождение Колдуна. Первый Том и Второй Том (СИ) - Мамаев Максим - Страница 52

— Я надеюсь, ты не бросишь меня здесь после ритуала, — посмотрел он в глаза волчице, прежде чем начать.

— Не брошу, не ссы, — ответила та. — Я ненавижу предателей и трусов больше всего. И хочу отомстить старику за то, что он сделал меня рабыней, но сама по себе я вряд ли когда-нибудь стану достаточно сильна для этого. А вот ты станешь, и точно отомстишь.

— Откуда такая уверенность, что я буду мстить своему бывшему наставнику?

— Какой же ты тогда мужчина, если простишь того, кто убил людей, взятых тобой под своё покровительство? — подняла та брови. — Колдун, я могу понять, что ты готов закрыть глаза на попытку принести тебя в жертву — всё же каждый из нас ходит под этим небом, зная о риске погибнуть. И простить того, кто сделал тебе много хорошего, за попытку тебя прикончить — это одно, тем более он делился с тобой самым ценным, магией. Но ты принял на себя ответственность за людей, дал им надежду и обещал лучшую жизнь — а он их принёс в жертву, что бы создать ту звезду, которая блокировала твой дар...

— Достаточно, — перебил её он. — Не пытайся мной манипулировать. Я тебя понял, а теперь становись на стражу. Как только ритуал заработает на полную, он рванут к нам. И никакая маскировка нам уже не поможет, так что будь готова.

— Тогда не спеши пока начинать, — заявила та. — Дождёмся ночи. Если они ощутят твои действия сейчас, то им особо собираться не придется — рванут как есть. Не забывай, это не монстры, к которым ты привык и которым не нужно нацеплять оружие, активировать артефакты и так далее. Те просто вскакивают и бегут, а вот в случае с людьми, если им придется двигаться посреди ночи, спешно поднятыми по тревоге, это выиграет нам несколько дополнительных минут. Может, они всё и решат... А пока спи, я постерегу — выглядишь ты сейчас хреново.

Это было разумное предложение. Обладающий куда меньшей выносливостью, чем его спутница парень к каждому вечеру изрядно выбивался из сил. А ясность ума ему явно понадобится — в конце концов, кое что он от своей союзницы утаил. А именно тот факт, что ритуал, который Макс собирался использовать, был его собственного изобретения, на основе известных ему от Сан Саныча сведений о магии крови, собственных наблюдениях и плюс домыслах. Он, конечно, его раньше испытывал... На паре свиней, четвёрке купленных коров и нескольких парах пленённых монстрах. Но эти сведения он счёл не стоящими упоминания в данных обстоятельствах, а потому, развернув на крохотной полянке палатку, отправился спать, догрызая последнюю галету из своих запасов.

Глава 24

Из глубокого сна парня вырвал лёгкий тычок в бок от волчицы. Ну, для неё лёгкий — всё же колдунья-оборотень обладала изрядной физической силой даже в человеческом облике.

— Два часа ночи, колдун, — заявила та. — Если не передумал со своим ритуалом, то сейчас самое время начинать.

Сладко потянувшись, парень слез с небольшого лежака, на котором лежал, накинув плед. Поесть бы, конечно, совсем не помешало — да вот только есть, к сожалению, было нечего, так что парень просто вышел из палатки. Летняя ночь была достаточно тёплой, хоть и весьма тёмной из-за закрывающих небо туч.

— Дай мне своей крови, — распорядился парень. — Насыщенной силой, само собой.

— Зачем тебе? — недоверчиво поинтересовалась волчица, не спеша выполнять его просьбу.

Насыщенная силой кровь восстанавливалась у одарённых куда дольше, чем обычная кровь у смертных, да и вообще, разбрасываться ею по пустякам было глупо.

— Я должен передать тебе свою жизненную и магическую силу, что бы помочь восполнить потраченное, — терпеливо ответил Макс. — Но для того, что бы ритуал прошёл как надо, мне необходимо как следует настроится на твой организм. Да и вообще — как мне передавать энергию тебе, если не через твой же организм? Ты же тоже колдунья, должна понимать, что магия крови это тебе не чудеса из сказок — по щучьему велению я правильную структуру праны тебе не задам.

— Ладно, ладно, — буркнула она.

Волчица удлинила один из ногтей, превращая его в острый звериный коготь, и резким движением вскрыла себе вену на запястье. В торопливо подставленную парнем металлическую тарелку тонкой струйкой полилась темно-багровая кровь оборотня, что немного светилась в темноте, свидетельствуя о вложенной в неё силе девушки.

— Хватит? — спросила та, когда на дне скопилось уже около двухсот миллилитров густой, насыщенной магией крови.

— Да, — ответил юный колдун.

Свернув заклятием-ключом палатку, он положил на освободившееся пространство свою добычу и принялся вычерчивать простенькую четырехлучевую звезду. Дальше он принялся чертить над каждым лучом по одному руническому знаку, выученному у наставника. Первый, на верхнем луче, отвечал за аккумуляцию и удержание в геометрической фигуре маны. Второй дополнительно укреплял будущую магическую конструкцию — ведь нагрузки ей предстояли нешуточные, и пренебрегать безопасностью не следовало. Собственно, под укрепление магической конструкции всегда уходил минимум один луч — техника безопасности была в таком деле на первом месте. Иначе заклинателя-неудачника могло разнести на куски выбросом силы...

Третий луч данной фигуры ушел на то, что бы стабилизировать будущее заклинание. Плавность потоков маны была чрезвычайно важным вопросом, особенно в ритуальной и начертательной магиях. И, наконец, на четвёртом луче парень вывел руну Азг — символ, на котором и было построено в немалой степени будущее заклинание.

Эту руну он узнал случайно, застав учителя во время подготовки одного из ритуалов, с помощью которых тот исцелял его энергетику. Тот же, пребывая в на редкость хорошем расположении духа, поведал ему значение главной руны в его магометрическом построении.

Азг была руной крови на одном из древнейших магических языков, корни которого были неведомы и самому Сан Санычу. Эта руна позволяла связывать воедино две разные жизненные энергии на более тонком уровне, чем был доступен магам ниже четвёртого ранга, и служила связующим звеном между праной двух живых существ. Правда, использовать её советовалось лишь очень опытным магам и колдунам, ибо это было что-то из разряда серьёзного волшебства, а не банальных воздушных лезвий и прочего арсенала боевой магии.

Праной называлась жизненная энергия, присущая всем живым существам. От микроба до человека — все, что жило и дышало, обладало этой энергией, и у каждого живого существа она была своя. Переливать напрямую из одного существа в другое было крайне опасным занятием, если ты не был целителем — эти ребята специализировались именно на работе с праной, в числе прочего, и потому, пропуская её через себя, способны были её словно бы смягчать и очищать, делая её пригодной для передачи раненным и больным.

Но Макс целителем не был. А потому нейтрализовать или как-то смягчить её своими силами напрямую парень не мог — скудность образования давала о себе знать, да и не было целительство как направление магии в числе его талантов.

Его самодельный ритуал призван был за счет огромных затрат маны, взяв за образец прану одного существа перенастроить под него жизненную силу другого. В чем была разница, спросите вы? В том, что целители, чью магию он взял за образец своего заклятия, делали прану легкоусвояемой, нейтральной силой, которую пациент естественным образом усваивал и ассимилировал в себе. Макс же пытался сделать прану одного максимально похожей на прану другого существа, как бы подделать, приблизить по максимуму к исходнику, что бы организм воспринял её как свою. И пока это была лишь теория, опробованная лишь на животных.

Вздохнув, он сосредоточился на крови девушки и одновременно начал подавать силу в начерченную им прямо на земле фигуру. Минуты тянулись одна за другой, и враг уже явно учуял столь сильный ритуал, ведь парень отдавал сейчас всю имеющуюся ману.

— Оля! — прохрипел он в какой-то момент. — Подойди!

Пышущая зловещим, багровым светом магическая фигура мигала в такт сердцебиению колдуна и несмотря на все руны грозила вот-вот рассыпаться, так что Макс спешил. Схватив подскочившую волчицу за предплечье, он чудовищным напряжением воли заставил вскипеть кровь в миске и обратится багровым пламенем.