Эра Огня 3. Зажжённый факел - Криптонов Василий - Страница 3

В этой битве мне помогла Авелла. Её магия дыхания стала для меня якорем, привязывающим к здесь и сейчас.

Вдох-выдох. Почувствовать, как воздух наполняет тело и покидает его. Дыхание – то, что происходит с тобой сейчас. Вдох, выдох, и я здесь, а чехарда сумбурных мыслей остаётся в стороне.

Вдох…

– Эй, ты, полезный!

Крик настиг меня из зала недалеко от комнаты.

Я резко развернулся, слегка согнув колени, готовый упасть, прыгнуть, ударить, побежать. Отметил ярко-красным маркером мысль: нужно заглядывать за поворот прежде, чем делать шаг. Прописал эту мысль в расширенную память, чтобы потом перечитать раз сто. Всё это промелькнуло фоном, а здесь и сейчас я был готов к бою.

У окна, в расслабленной и уязвимой позе, стоял Зован. Брат Авеллы. Тот, у которого я отработал меч. Не то мой враг, не то – друг. С этим я пока не разобрался. Рука у него зажила, и теперь он был без повязки.

– Чего напыжился? – фыркнул он. – Выглядишь, как придурок. Сюда иди! Разговор есть.

Первым делом я заглушил в себе все порывы. Как я выгляжу – плевать. Пусть хоть вся академия, глядя на меня, со смеху покатывается. Главное, что я готов и собран.

Вдох, выдох… Я медленно разжал кулаки и выпрямился.

Вторым порывом было подойти. Так всегда было: делай, что говорят, и, возможно, избежишь проблем. Но это нужно оставить в прошлом. Я не раб, чтобы кидаться на зов хозяина. Вдох, выдох…

– Что за разговор?

Зован отлепился от подоконника, почувствовав, что я не собираюсь подчиняться.

– Слышь, я не навязываюсь. Но если хочешь прожить подольше – выслушай. Не угрожаю, – добавил он после паузы.

Я выдержал ещё один вдох и выдох, после чего подошёл к Зовану. Тот огляделся и полушёпотом сказал:

– Есть одно местечко на окраине Сезана. Я там вчера был с девушкой…

– У тебя девушка есть? – удивился я и тут же обругал себя мысленно. Опять поддался случайной мысли. Какое мне дело до его девушки…

Зован почему-то смутился и отвёл взгляд.

– Ну, как бы да… Не суть. Там был Герлим. Внезапно. Он очень редко выползает. С тех пор, как дом в городе сгорел, он из посёлка носа не кажет. А тут – сидит в трактире, недешёвом. И напился – в хлам. Я случайно мимо проходил и услышал, как он говорит какому-то забулдыге: «Скоро этот щенок заплатит за смерть моего сына». И засмеялся. Его прям трясло всего.

Испуг. Его невозможно предотвратить, коли уж родился слабаком. Но можно научиться быстро его подавлять. Вдох – сила и спокойствие. Выдох – страх и слабость.

Я посмотрел в глаза Зовану.

– И что?

Тот кивнул:

– Знал, что ты спросишь. Ответ: ничего. Так, просто, поболтать захотелось.

– Приятно было поболтать, – кивнул я в ответ, постаравшись взглядом выразить благодарность. – Но почему вдруг ты…

Я специально не договорил. Следил за реакцией Зована.

Он опять смутился, отвёл взгляд.

– Кланы в тебе нуждаются.

Ложь. Правдивая, но ложь. Что-то другое заставляло Зована мне помогать. Что-то, вызывавшее в нём чувство вины…

– Спасибо, – сказал я.

Зован, дёрнув плечами, ушёл. А я ещё немного постоял у окна. Герлим… Человек, который по моей милости лишился дома и сына. Он не простит и не забудет. Чего же мне ждать?

Я заставил себя выдохнуть страх. Чего ждать? Ничего. Быть готовым ко всему – это да. Что, Мортегар, как дошло до реальной опасности – поджилки затряслись? Может, забьёшься в угол и порыдаешь, а оно всё как-нибудь само разрешится?

Я пошёл к себе, дыханием разгоняя тревожные мысли, заставляя себя концентрироваться на каждом шаге, каждом движении, звуке…

И не зря. Когда я положил руку на каменную дверь и призвал печать, сзади послышалось сопение. Кто-то подкрался ко мне слишком близко, чтобы счесть это случайностью.

Сердце припустило во всю прыть, и я развернулся так быстро, как только мог.

Глава 3

Этот приём, виденный сто раз в кино, я отработал до автоматизма. Перехватил руку с ножом, выкрутил так, что убийца оказался спиной ко мне. Схватил его за шиворот и попытался прижать к стене… Но стена в этот момент расступилась, и мой убийца полетел в комнату. Чтобы не рухнуть вместе с ним, я разжал руки.

За дверью оказалась рабыня Тавреси. С героическим огнём в глазах она протянула ко мне руку и выкрикнула:

– Убийство! – полагая, что произносит заклинание.

– Ага, – только и сказал я.

На полу, у ног рабыни, корчился Ямос. Нож он выронил. Маленький ножик из столовой, с закруглённым концом.

– Ну и что я должен был на это ответить? Произнести реальное заклинание, или ударить её? – спросил я с упрёком.

Ямос приподнялся на локте и уставился на меня с досадой. Я покачал головой:

– А ты? В третий раз одно и то же, только место поменял. Ты… Ты плохо стараешься!

– Плохо стараюсь? – капризным тоном воскликнул он. – Да я… Да ты меня убьёшь скоро!

– С чего мне тебя убивать? И потом, я ведь тебе плачу́!

– Да иди ты знаешь, куда, со своими деньгами! Псих…

Ворча, он встал на ноги. Я переступил порог, закрыл дверь. Молча ждал, пока Ямос сменит гнев на милость. Смотрел на Тавреси. За прошедшее время у неё заметно округлился живот, но и она, и Ямос, кажется, предпочитали этого не замечать.

Снова подумал о Натсэ. А что если она тоже… Нет. Я всё-таки не Ямос, выросший среди информационного вакуума и блюдения чопорных традиций. Я книжки умные читал и хоть какие-то примитивные методы предохранения заставлял себя использовать. Натсэ и сама за этим следила.

– Я тебя убила, между прочим! – гордо сказала Тавреси. – Так что мы заслужили премию.

– Какие такие «мы»? – уставился на неё я. – Насчёт тебя уговора не было!

– А если бы вместо меня здесь был настоящий маг Смерти?

– Чего маг? – скривился я.

– Маг Смерти! Все члены Ордена Убийц – маги Смерти. Ты разве не знал?

Среди простонародья, как я уже успел понять, о магах чего только ни сочиняли, и ведь искренне верили, что есть такие люди, которые могут сказать: «Убийство!» – и душа вылетит вон.

– Я не буду драться с девушкой, тем более – беременной, – заявил я и прошёл к своей кровати. Сел.

В комнате стало тихо, аж в ушах зазвенело. Да, похоже, я первым произнёс запретное слово. Ну простите, ребята, я случайно. Впрочем, оно и к лучшему: отвернувшись от проблемы, её не решить. Правда, «проблемой» ситуацию называть уже поздно. Теперь это – «обстоятельство».

Глядя на Тавреси, растерянно потупившую взгляд, я вдруг подумал, что она права. Полностью права, в отличие от меня. Откуда мне знать, кто придёт за мной из Ордена, когда я начну игру? Я даже не знаю, кто там состоит, запомнил лишь несколько кличек, названных Натсэ. Что если на меня нападёт симпатичная девушка с круглым животом? Так и будет выглядеть моя смерть? Не годится.

А такое вполне может случиться. В Ордене очень хорошо осведомлены обо мне и наверняка знают больше моих слабых мест, чем я сам. Прикрыв глаза, я вообразил погружённое во мрак помещение. В тусклом свете свечи стоит девушка с каменным выражением лица. Кто-то, чьего лица я не вижу, протягивает ей подушку. «Подложи под платье. Если что-то пойдёт не так, это даст тебе как минимум секунду».

«За секунду я успею перерезать ему глотку трижды», – отвечает девушка, принимая подушку.

В тот момент, когда она начала поднимать подол платья, чтобы засунуть под него подушку, я отключил воображение. Знаю я его. Оно у меня богатое, и жанр просматриваемого фильма может поменять в любой момент. А мне сейчас не до фантазий, мне жить надо.

– Ты права, – вздохнул я, возвращаясь к реальности. – Я подумаю об этом…

Я достал из кармана три золотых монетки и положил их на стол. Так мы условились: если Ямос «убьёт» меня – получит премию. Он додумался использовать в качестве оружия Тавреси. Ну, или она додумалась – не важно. Важно то, что я был мёртв. А мёртвым деньги не нужны.

***

На следующий день весь первый курс выгнали из аудитории на улицу. Шли за преподавателем горными тропами. Все зябко кутались в плащи – по утрам уже было довольно прохладно. Все, кроме меня. Я с утра успел хорошо размяться на стадионе, и теперь кровь жарко струилась по жилам.