Встречный бой - Марчук Николай Петрович - Страница 47

Собрав всю энергию, которая плескалась у моих ног, я трансформировал ее в ветвистые молнии и тут же ударил по приближающимся шеренгам серых червей. Серия взрывов, невысокие огненные смерчи и столбы каменной пыли. Я двинул навстречу врагам, посылая перед собой целые россыпи ветвистых молний. Энергетические разряды, достигая цели, взрывались фейерверком искр и клубами огня.

Треск молний, грохот взрывов и запах горелой плоти наполнили воздух. Серые черви визгливо каркали от боли и верещали от страха. Смерть настигала их везде. Передовые отряды повернули назад и в панике бросились бежать, образовалась давка и свалка. Куча-мала!

Я тут же воспользовался этим и запустил в свалку их серых тел вереницу файерболов. Взрывы сотрясли воздух, в разные стороны полетели фрагменты тел и куски плоти. Дым, столб пыли и волна огня, сметающая все вокруг. Я прошел сквозь пламя, собирая разливающуюся по земле энергию. О! А она стала вкуснее: когда серые черви погибали в муках и страданиях, их души наполнялись терпкими нотками боли, становясь уже не такими пресными, как раньше. Как же хорошо!

Продолжим!

Я шел вперед, сея перед собой смерть, поражая серых червей молниями и файерболами. Грохот, треск снопов искр и каркающие крики раненых и убитых – все это было сладкой музыкой для моих ушей. С каждым новым шагом я напитывался новыми порциями темной энергии, становясь все сильнее и сильнее. Темная, злая энергия переполняла меня, бурлила и кипела во мне, требуя немедленного выхода. Разящие врагов молнии становились все мощнее, а файерболы – крупнее и дальнобойнее.

Смерть танцевала вокруг, собирая щедрый урожай. Серые черви рассыпались серым пеплом, добавляя к общей каменной захламленности свой прах. Небо надо мной стало мрачно-серым, превратилось в расплавленный свинец. Черные низкие тучи клубились, закручиваясь в водоворот, центр которого располагался прямо надо мной. Избыток проходившей через меня черной Тьмы уходил прямиком в этот водоворот. Близилась буря, которая по своей мощи и силе сможет соперничать с парочкой стокилотонных ядерных бомб.

Серые черви уже не пытались меня атаковать, они уносили ноги, спасались бегством. Но я не страдал излишним благородством и жалостью. Молнии, выпущенные мной, разили бегущих тщедушных червей в спины, разрывая их на куски и испепеляя в прах. Я сеял смерть, собирая щедрый урожай чужой жизни. Я был велик и силен, я не знал усталости и страха. Я был сама смерть! Я – демон! Я – бог! Я убью всех и вся! Я беспощаден и…

Неожиданно перед глазами мелькнул черный росчерк, и в меня ударила вражеская стрела. Длинный зазубренный наконечник вошел в грудь, пробил ее и застрял меж ребер. Боль ударила мне в голову раскаленной спицей, жуткий спазм сковал грудную клетку, а из горла вырвался громкий рев боли.

– А-а-а! – громко и протяжно закричал я, заваливаясь на спину.

Удар о землю выбил остатки воздуха из легких, все тело сотряслось от коварного спазма. Меня крючило и выворачивало. Стрела была не простой, а магической, она лишала меня жизни. Надо было срочно избавиться от нее. Я попробовал выдернуть стрелу, но «ласточкин хвост» наконечника стрелы уперся в ребра изнутри, и стрела никак не выдергивалась. Острая боль рвала и терзала меня, а магические силы стали неожиданно быстро покидать тело. Энергия бурным потоком вытекала из меня. Чертова стрела пробила знатную брешь в монолитном корпусе.

Засунув два пальца в рану, я развел их в стороны, раздвигая ребра, и тут же рванул стрелу, выдирая ее из себя.

– А-а-а! А-а-а! – раненым носорогом взревел я.

Крик был настолько сильным и громким, что, казалось, сотряслись ближайшие камни, а по земле прошла дрожь, как во время землетрясения. Отброшенная в сторону стрела тут же исчезла, испарившись в воздухе белесым облаком невесомой черной дымки.

Неожиданно в окружающий мир вернулся цвет. Вокруг по-прежнему доминировали серый и черный, но моя кровь вновь стала красной, а не черной, как прежде, а куртка – зеленой, а не серой. А еще вернулся звук. По барабанным перепонкам ударил набат рокота и воя. Вокруг кричали, орали, каркали и визжали. Крики боли и ужаса, рев взрывающихся файерболов, треск испепеляющих молний и грохот сыплющихся с неба каменных осколков от многочисленных взрывов.

Черная ярость и приступ непомерного величия и самолюбования, которые завладели моим разумом, прошли так же внезапно, как и начались. Я вновь ощущал себя все тем же Евгением Волковым, сорока шести лет от роду, капитаном первого ранга, командиром отряда «Морские волки» и руководителем всех силовых ведомств СНР по совместительству. А тот придурок, который возомнил себя богом и повелителем Тьмы, исчез в тот самый момент, когда я выдернул из своей груди магическую стрелу.

Вместе со стрелой меня покинула и большая часть темной силы. Я вдруг почувствовал себя не просто обычным человеком, а очень слабым обычным человеком. Нет, магия по-прежнему была мне подвластна и доступна, но сил, чтобы творить ее, разбрасывая вокруг себя налево и направо огненные файерболы и пуская ветвистые молнии, уже не было.

Я устало поднялся с земли, огляделся вокруг, понимая, какие разрушения натворил за те минуты, когда возомнил себя Палпатином и Дартом Вейдером в одном лице. Да-а-а, ребятки, непомерная магическая мощь, помноженная на комплекс сверхчеловека, – это жуткий коктейль, который способен на многое, причем это многое, как правило, исключительно страшное, мерзкое и ужасное. И почему новоявленные боги и сверхчеловеки не могут быть лапочками и душками, а так и норовят разрушить да разломать все вокруг?

Мой путь от того места, где худосочные ушлепки нагнали казачка Федорова, до того места, где я сейчас стоял, можно было заметить, наверное, даже из пролетающего самолета – глубокая, широкая борозда оплавленного камня, вокруг которой разбросаны искореженные, разорванные на части тела голлумов. Как след от серии взрывов установки разминирования УР-77.

Мертвецов было много, очень много, никак не меньше пары сотен я тут накрошил. Какие-то были почти целые, у них могло не хватать ног или рук, какие-то, наоборот, представляли из себя набор «Собери сам»: руки, ноги, головы, грудные клетки и прочие части тела лежали вперемешку, грудами и стопками, а какие-то тела были в буквальном смысле оплавлены и вдавлены в камень, как будто моя магия вначале разобрала их на части вместе с лежащими поблизости камнями, а потом собрала кое-как, особо не заботясь о последовательности сборки, поэтому чья-то голова или рука могли вырастать прямиком из гранитного валуна.

Да-а-а, это ж надо какая силища во мне плескалась и бурлила!

Так, ладно, хватит тут стоять и ворон считать, пялясь по сторонам, как подросток, по ошибке забредший в женскую баню. Надо сваливать!

Я посмотрел на вершину холма, заметил какое-то движение рядом со сложенным бруствером и понял, что с Пашкой и Лехой все нормально. Ну и отлично, а то я уж испугался, что во время краткого перехода на темную сторону Силы чуть было не укокошил своих подчиненных.

Внизу, у подножия холма, боязливо кучковались выжившие голлумы. Худосочные ушлепки собрались в небольшую, численностью в пару дюжин рыл группу и что-то там каркали на своем птичьем языке. Что, испугались, тонконогие?! Ну, будете знать, что вам тут – это не то же самое, что там! Это у меня еще родного АКС-74 в руках не было, а то я бы вам такое показал, что вы бы долго потом пугали детей по ночам страшными историями про безумных русских.

Двинул по оплавленной борозде наверх. Шел быстро, а потом и вовсе перешел на легкий бег, чтобы побыстрее добраться до своих. Тем более что неизвестный стрелок из числа худосочных ушлепков, который так метко засадил мне в грудак стрелу, мог ведь и повторить свой фокус еще раз. А оно мне надо? Нет, конечно!