Стану тебе женой (СИ) - Бонд Юлия - Страница 2

– Лизок, – Вова подходит к детской спальне, но становится хмурым, обнаружив малышку спящей.

– Не буди её, – прошу я, демонстративно закрывая дверь перед его носом.

– Я хотел попрощаться. Когда теперь увидимся?

– Да хоть завтра! Не вижу проблемы. Было бы желание.

В коридоре Вова обувается, а затем достаёт из кармана куртки связку ключей и кладёт её на тумбу.

Поднимает на меня печальный взгляд. Вздыхает.

– Наташа, а если бы тогда я тебя не ударил? Ты бы сейчас вернулась ко мне? Мы друг другу изменили. Один-один. Считай, квиты.

– Значит, это всё-таки была измена, – ухмыляюсь я, а он стыдливо отводит взгляд.

– Но тогда, в машине, резинка реально была не моя!

– А это уже неважно. Прошлое не изменить, поэтому твой вопрос глупый. Я даже отвечать не буду.

– Что ты решила с ребёнком?

– Для начала стану на учёт в женскую консультацию.

– Будешь рожать?

– Буду.

– И как же ты с ним справишься одна?

– Пока не знаю. Справлюсь как-нибудь.

– Наташа, – вздыхает муж и я чувствую, что он готовится что-то сказать, но у него никак не выходит подобрать нужные слова. – Мы столько лет были вместе и чтобы между нами не произошло, ты никогда не будешь мне чужим человеком. Я тебе всегда помогу, ты обращайся за помощью, хорошо?

Вымученно улыбаюсь. И киваю. Но лишь потому, что мне надоел этот никчёмный разговор и я хочу, чтобы Островский поскорее ушёл.

И когда он уходит, я закрываю за ним дверь на несколько замков, а затем скатываюсь по стенке вниз и тихо плачу.

А ещё просматриваю в Инстаграме фото Радмира и тогда мне совсем становится хреново. Слёзы душат горло. Я с трудом дышу, но что-то щёлкает в голове и я растираю по лицу солёную влагу.

Не плакать. Не истерить!

Во мне живёт маленький человечек и я просто не имею никакого права доводить себя до такого состояния.

Ради будущего малыша я обязана быть сильной… и спокойной.

Засыпаю с телефоном. А утром просыпаюсь с улыбкой на губах от того, что этой ночью мне снился он и его золотисто-карие глаза, которые смотрели на меня пристально и влюблённо.

А потом я прихожу в себя.

Приснился. Просил поговорить с ним. Наверное, хочет, чтобы я его помянула.

И перед работой, после того как отвожу дочку в садик, я решаюсь зайти в церковь и заказать Раду панихиду за упокой. В пакете всё, что я посчитала нужным: хлеб, пачка риса, мука и бутылка подсолнечного масла. Оставляю это всё на столе перед ликом Иисуса Христа, распятого на кресте. Ещё покупаю свечку и ставлю её в положенном месте. Глаза не свожу с крохотного огонька, ощущая, как по щекам катятся не слёзы, а горячий воск.

Опять больно. Снова нечем дышать. И к горлу подкатывают противные спазмы.

Выхожу из здания церкви и, оказавшись на улице, жадно хватаю воздух ртом, но надышаться не могу…

Я всё ещё не привыкла к его смерти.

Не смирилась!

И по-прежнему жду его звонка.

Сколько раз я била себя по рукам, чтобы не набрать его номер? Даже не посчитаю. И я мозгами понимаю, что нужно его отпустить, попрощаться, но не могу! Я даже на его могиле ни разу не была и, наверное, не буду, потому что похоронили его в Швейцарии. И я даже не знаю, где именно...

Глава 2

– Беременность маточная, – бубнит гинеколог, осматривая меня на кресле, – здесь хорошо. Здесь… тоже. Угу. Так когда в последний раз была менструация, говорите?

– Не знаю, – краснею как школьница и смущённо отвожу взгляд в сторону, зная, что сейчас меня будут отчитывать.

– Милочка, в вашем возрасте не следить за циклом? Вы в своём уме?

– Простите. Так получилось.

Я чуть не плачу. Голос хрипит. Губы дрожат. 

И я понимаю, что забыть дату последней менструации – не самое худшее в моей жизни, но увы… После смерти Рада я стала слишком типичным меланхоликом. Чуть что могу и разреветься.

Врач приспускает очки на переносицу и недовольно качает головой осуждая. Да я и сама всё знаю. И не надо на меня так смотреть! Я же беременная всё-таки. Мне бы не нервничать.

После осмотра мне выдают обменную карту и направления на УЗИ, а ещё много всяких маленьких бумажек, среди которых я распознаю общий анализ крови и титры антител на резус-конфликт. Когда гинеколог увидела в карте В (III) минус, то сразу как-то изменилась в лице. Спросила какая группа крови у мужа, но я прикинулась дурочкой и сказала, что не помню.

Стыдно… Очень стыдно сказать правду, что я, замужняя тётка тридцати четырёх лет, залетела не от мужа, а от молодого мужчины, которого толком и не знала. Поэтому я понятия не имею, какая группа крови у отца моего малыша.

***

После работы я забираю Лизку из садика и мы вместе с дочкой идём в кинотеатр. Я ей давно обещала сходить на “Монстры на каникулах - 4” и вот сейчас как раз состоялась премьера.

В кинозале мы занимаем самые шикарные места в виде мягких кресел с регулирующейся спинкой. И пока смотрим мультик, успеваем съесть огромное ведро с попкорном и запить это дело колой. Кола – редкостная гадость, но по праздникам я её разрешаю. 

А после кинотеатра мы едем домой на такси. Вчера я получила зарплату с хорошей премией, так что можем шиковать. В тёплом салоне такси Лиза быстро засыпает на моём плече.

В кармане жужжит мобильник. Тянусь рукой к карману и на автомате жму на зелёную кнопку.

– Завтра в двенадцать будь готова как штык. И отмазки, что там натереть хрусталь до блеска или наготовить еды на неделю вперёд, я не принимаю!

– И тебе привет, любимая подруга, – тихо смеюсь. 

– Привет, моя любимая девочка. А если серьёзно, то Макаров пригласил меня на дачу на шашлыки. Я сказала, что буду с подругой.

– На дачу? В декабре? На шашлыки? – “угу” звучит на том конце провода и я расплываюсь в широкой улыбке, – да он грёбанный романтик и я даже поеду на это посмотреть. Уговорила!

– Конечно, поедешь. Мне же нужно, чтобы кто-то присмотрел за Катей, пока я там буду поправлять своё женское здоровье, а то оно скоро хромать начнёт.

Я не сдерживаюсь и смеюсь, отчего моя малышка начинает ворочаться, а затем распахивает глаза и смотрит на меня вопросительным взглядом, мол, что случилось.

***

В субботу с самого утра валит снег. Я, вооружившись кружкой зелёного чая, разглядываю в окне пушистые хлопья снега,срывающиеся с неба, и тихо грущу. А ещё моя ладонь всё время гладит живот. Пока я ничего не чувствую, но уверена, ещё немного малыш подрастёт и даст о себе знать. Я даже улыбаюсь, вспоминая те непередаваемые ощущения, когда внутри странная щекотка, словно у тебя не живот, а аквариум и там плавает маленькая рыбка. 

Лиза просыпается, и я готовлю вкусный завтрак для любимой малышки, при этом пару раз отлучаюсь в уборную, чтобы прочистить желудок. 

В двенадцать, как и обещала Танюха, за нами приезжают. Мы с дочкой стоим возле подъезда в ожидании и когда недалеко от нас тормозит чёрный “Ленд Ровер” моё сердце совершает кульбит. 

И я словно жду, когда со стороны водителя откроется дверца и порожек внедорожника переступит ОН…

Но нет. Это не Рад, а всего лишь злые игры моего разума. Опять!

Из машины выходит рослый мужчина. Хоть он одет в пуховик с капюшоном, который скрывает почти всё лицо, я сразу узнаю в нём чужого. И от этих мыслей мне вроде как становится легче. Значит, моя крыша ещё на месте и пока никуда не собирается ехать. 

– Привет. Я Артём, – мужчина протягивает руку в знак знакомства и я, не задумываясь, отвечаю некрепким рукопожатием.

В машине до половины опускается стекло и оттуда мне улыбается довольная моська моей Татьяны.

– Залазьте скорее, – ворчит Татьяна и мы с Лизой поочерёдно забираемся в салон, отдав Артёму нашу небольшую дорожную сумку, чтобы мужчина поместил её в багажник.

В салоне тепло и пахнет мандаринами. Я снимаю с дочки шапку, расстёгиваю куртку и раздеваюсь сама. А Танюха оборачивается через плечо и сияет как новогодняя ёлка. И я вижу, как её прёт от водителя “Ленд Ровера”, оттого в душе у меня разливается приятная музыка.