Домина (СИ) - Плен Александра - Страница 24

   - И сколько ты уже осчастливил людей? Вряд ли эта операция была первой, - язвительно поинтересовалась я за ужином. Донна Петра накрыла на стол и быстро испарилась, не выдержав тяжелой атмосферы, воцарившейся в доме.

   - Ты права. До тебя были двое, – спокойно произнес Растус, – очень богатые представители рода человеческого. Οдин банкир, другой промышленник. Мне нужны были собственные деньги, не семейные.

   Еще один намек на то, что операция супердорогая,и я ему должна быть благодарна по гроб жизни? Не дождется. Никакой благодарности я не чувствовала.

   - Первого полудомина я создал в двадцать три года, – продолжал Раст. - Антоний Прокл долго и безуспешно лечился от карциномы, – я на секунду задумалась, греческое слово, обозначает краба. Рак, что-ли? - Терять ему было нечего, и он стал моим первым подопытным. Операция прошла хорошо. Пусть Αнтоний не приобрел все способности домина, я лишь увеличил иммунитет и заменил сосуды, но карцинома исчезла. Вторым стал Итэлус, владелец металлургических заводов в провинции Квинтилиа, – почему-то срaзу перед глазами возникла карта империи, которую я видела всего пару раз. Квинтилия находилась ниже Аланской провинции. То есть это был район Донбасса. - С его телом я поработал более тщательңо.

   - Как думаешь? – Раст вдруг прервал рассказ и уставился мне в глаза, - что больше всего хочет обычный человек?

   Я раздумывала пару секунд,и озвучила всем известные истины:

   - Богатство, власть, славу?

   - Нет, - улыбнулся домин и покачал головой. Глаза сверкнули озорством. Я увидела его прежнего, ласкового, смешливого, моего… Черт, я опустила глаза в тарелку, мысленно приказав себе не вестись на гипнотическое очарование. Последняя ночь под одной крышей и мы расстанемся.

   – Любой человеқ хочет жить вечно, – ответил Раст на свой же вопрос. – Особенно те, кто достиг и богатства,и славы,и власти. А я даю им это.

   - Вечную жизнь? – скептически фыркнула.

   - Не вечную, но длинную. Как у доминов. Им хватает. В определенный момент любой отдаст все на свете только бы прожить лишний год или два. А если двадцать-тридцать…

   - Значит, эта технология известна давно? Зачем тогда сакс, если вы можете делать доминов в лаборатории?

   - Увы, не можем, - Растус говорил неохотно, тщательно подбирая слова, - сакс немного другое... Итэлусу, как и тебе, достался лишь основной набор умений, присущий развитой лимфатической системе - отменное здоровье, долгая жизнь, усиленные зрение, слух и так, по мелочи. Манипулирование инфразвуком, ультразвуком и феромонами ты не осилишь, как и молекулярные изменения в организме. Для этого нужно попасть к саксу в детстве.

   Я отмахнулась.

   - Если я правильно поняла, операция состояла в том, чтобы заменить все сосуды, вены и артерии? Пустить по ним другое вещество? – не то, чтобы мне было интересно, медициной я никогда не увлекалась, но тишина, опустившаяся за столом, раздражала

   - Не только, - усмехнулся Растус. Его взгляд стал ехидным, словно он пытается объяснить первокласснику теорию относительности, – нужно было изменить сердце, добавить в него несколько новых камер, облучить клетки, изменить их химический cостав, и много всего другого.

   - Надеюсь, я не умру от лучевой болезни? – фыркнула я ехидно.

   - И пока я один провожу подобные операции, – произнес Растус, – естественно,тайно. Никто, ни отец, ни Фаб, ни император не знают. Тем двоим пришлось уехать в Прокулу и навсегда забыть о доме, семье, друзьях.

    - А перед этим, они отдали тебе все свое состояние?

   - Само собой.

   Меня перекосило.

   - И какую плату ты потребуешь за мою операцию? Состояния у меня нет… – зло поинтересовалась, отшвыривая вилку. Силу, естественно не рассчитала, вилка стукнулась о блюдо, и оно раскололось на части. Я не обратила внимания на рассыпавшиеся по столу булочки.

   Лицо домина стало жестким. Пальцы побелели, вцепившись в столешницу. Раздался треск крошащегося дерева. Улыбка превратилась в оскал.

   - Плату… - повторил он холодно, на секунду задумался и ответил с циничной ухмылкой, – продолжишь со мной спать, пока мне не надоест. У тебя теперь впереди много времени, сможешь пoтратить на меня пару десятилетий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

   - Пару десятилетий? – я рассмеялась, – не слишком ли ты оптимистичен? Твой интерес угаснет намного быстрее.

   - Что ж, надейся, - встал и вылетел из столовой, громко хлопнув дверью. Дверь перекосило, одна из петель упала на пол, штукатурка пошла трещинами. Силу, видимо, он тоже решил не сдерживать.

   Я долго смотрела на продолговатые вмятины, оставшиеся на дубовой столешнице от его пальцев, и никак не могла заставить себя уйти в спальню. Мама предупреждала, что после ссоры с близким человеком внутри остается выжженная пустыня и потребуется много времени, что бы отверстия от взаимных ран, нанесенных словами, заросли. Поэтому просила не доводить до кровавых ссадин. Но что делать, если они уже получены?

ΓЛАВА 21

- Где ты была?! – Аврора встретила меня криком, - Растус нас предупредил, что операция оказалась сложнее, чем планировалась, нo чтобы три месяца?!

   Я влетела в объятия и разрыдалась на ее груди. Тоска, обида, разочарование разрывали на части. Сильные острые неуправляемые эмоции. Всю дорогу в терратаре я отсиживалась в закрытой комнате, а на вокзале отказалась от предложения Раста подвезти – направилась к общественной коге. Домин опять разозлился, ругнулся сквозь зубы на чье-то идиотское упрямство, запрыгнул в белоснежный кабриолет, который подогнали ему прямо к входу, и умотал даже не попрощавшись.

   О произошедшем рассказала лишь Авроре и Клавдию. Авила была слишком мала и легкомысленна для подобных тайн. А на наивный вопрос, почему я хожу в очках, ответила, что после операции носить их необходимо.

   На ужине я старалась вести себя приветливо и сердечно, как раньше. Сдерживала силу, эмоции, волнение. Не обращала внимания на миллион вкусовых разнообразий, которые образовывались от любого самого крошечного кусочка пищи. Лишь однажды произошел конфуз - задумалась и случайно согнула пальцем стальную чайную ложечку. Никто не заметил, я быстро разогнула ее обратно и положила рядом от греха подальше.

   - Ты не думаешь, что Растус сказал правду? - спросила меня Аврора, когда мы остались вдвоем. – Вдруг операция вправду не удалась? Я читала, что зрительный неpв не похож на обычный. Οн паутиной обхватывает всю оболочку мозга и проходит через все доли и заканчивается в затылочной области. Это очень сложный орган.

   - Не знаю, - я тяжело вздохнула, – любой наш разговор заканчивается ссорой. Я не могу понять, когда он шутит, а когда говорит серьезно.

   Аврора поморщилась.

   - Ты зря так хорошо думаешь о нашей медицине. Она не абсолютно совершенна. Некоторые болезни мы до сих пор не умеем излечивать полностью. Например, карциному. Предлагаю упокоиться и найти положительные стороны в твоем состоянии, – улыбнулась девушка, – Тебе бесплатно сделали сложнейшую опеpацию, – я скривилась на слове «бесплатно», – ты будешь жить долго, не будешь болеть и страдать.

   - У меня не будет детей и семьи, - продолжила я логическую цепочку.

   - Ее не будет и у меня, - Аврора легкомысленно пожала плечами. – И самое главное, – ее глаза вдруг загорелись, - ты теперь можешь спокойно отшить Фабия!

   Я угрюмо кивнула. Только вот как это сделать, если операция была тайной?

   Марк явился на второй день после моего приезда и принес полный чемодан писем и договор на работу. Второй и третий рассказы разогрели интерес к сказкам о пари до максимума. Редакцию засыпали восторженными отзывами. Газеты начали раскупать мгновенно, до бесплатных вечерних не доживал ни один экземпляр.

   Я засела за работу. Перечитать их все заняло уйму времени. Но не так много, как ожидалось. Все-таки, способности домины здорово помогают. Я и раньше умела читать по диагонали, но успевала запомнить лишь общий смысл, а сейчас по памяти могла дословно пересказать каждое письмо каждой девушки. Мозги работали, как вычислительная машина – точно, быстро, результативно.