Хорошая девочка (СИ) - Резник Юлия - Страница 35

– К сожалению.

– А подробней?

Утаскиваю свою девочку подальше от остальных. Мне порядком надоел этот дурдом.

– Мой отец… кто-то вроде криминального авторитета.

– Серьезно? – выпучиваю глаза, не зная, плакать мне или смеяться. Это ж надо. Теща – прокурор. Тесть – криминальный авторитет. Все интереснее и интереснее.

– Мама говорит, что он – вор в законе. Я не очень разбираюсь в этом всем…

– Охренеть.

– Да уж. Только ты не думай, что я это хотела от тебя скрыть.

– А что тут скрывать?

– В смысле, что? Мой отец – гребаный Аль Капоне!

На эмоциях Сара почти кричит. На нас оборачиваются все присутствующие в комнате. Вот тебе и поговорили без свидетелей. М-да. Георгий Николаевич мрачнеет лицом, но никак не комментирует слов дочери.

– В общем, как я и сказал, вам ни о чем волноваться не стоит.

– А мы и не волновались. Жили себе тихо-мирно, пока ты не появился, – негромко замечает Майя Ефимовна, глядя в окно. – Точнее, вы… На пару с папашей Давы. Кстати, я тут по своим каналам узнала, что его здоровью ничего серьезного не угрожает. Как-то слабенько ты его приложил.

ГЛАВА 23

ГЛАВА 23

– Что ты делаешь? – в полнейшем раздрае наблюдаю за мечущимся по моей квартире Бекетовым. Все уже разошлись, каждый – делать свою работу. Адвокаты – защищать, прокуроры – напрягать, родня Сергея – продавливать ситуацию по своим каналам, уголовники… Чем таким важным решил заняться мой отец, я спросить не успела. Слишком быстро он свалил, отчего-то до жути разозлившись то ли на мать, то ли на ситуацию в целом. Может, дело в ее обвинениях. Не знаю. Да и не то чтобы он как-то продемонстрировал свою злость. Я просто на каком-то животном уровне ее почувствовала и затаилась, неосознанно прижимаясь к более сильному. То есть к Сергею.

– Собираю твое барахло.

– В каком смысле? Зачем? – хлопаю глазами.

– Затем, что мы едем ко мне.

– Ты что, Сереж? Я не могу! У меня же Дава. И работа. И вообще…

– Да какая работа? Ты только глянь на себя! На тебе лица нет. Отдохнешь, придешь в себя, и тогда что хочешь делай.

– Я не могу. Ты не понимаешь. Как я брошу Давида?

– Ему что, пять лет? К тому же я не пойму, какого черта он сидит дома. Школу прогулял, теперь еще и тренировку хочет? Давид! Дава!

– Чего? – стащив наушники на шею, выныривает из своей комнаты мой сын.

– Ты сейчас что должен делать?

–Собираться на тренировку.

– Так, а почему ты еще не собран?

– Мне разве можно куда-то выходить?

– Ну ты же не давал подписку о невыходе, – ехидничает Бекетов.

– Так я вообще не понял, в каком я сейчас статусе, – чешет в затылке сын.

– Постой. Ты же ничего не подписывал?

Я прямо чувствую, как лежащая на моей талии рука напрягается. И невольно напрягаюсь тоже.

– Да нет. Что я – дурак?

– Тогда собирайся. Ты тоже, – переводит взгляд на меня.

– Сереж…

– Не хочешь ко мне – тоже поедешь в школу.

– А зачем?

– Я у тебя на работе был. Теперь твоя очередь.

Сергей приводит не самый очевидный аргумент, но, возможно, мне и впрямь не помешает переключиться. Кусая губы, смотрю то на сына, то на своего любовника, и решительно киваю. К черту сомнения. После всего, что он мне сказал, будет правильно провести время вместе. Потому что потом Сергей может и передумать, а пока… пока он только мой. В ушах до сих пор звучат его решительные, немного даже жесткие слова: «А я тебя не спрашиваю. Я на твоей стороне, помнишь? Что бы ни случилось». Может, я и дура, может, все очень скоро изменится, но как же хочется в это хоть на секунду поверить.

– Ладно.

– У тебя есть спортивная форма?

– Зачем? – удивляюсь.

– Затем, что физические нагрузки очень хорошо помогают в борьбе со стрессом.

– Ты хочешь меня потренировать? – изумленно вскидываю брови. Ну, разве это не нелепое предложение? Моя жизнь, возможно, катится псу под хвост, а он хочет со мной побоксировать?

Бекетов хищно оскаливается:

– Или можем сразу ко мне поехать. Там я тоже найду, чем тебя нагрузить.

– Нет уж. Не будем менять наши планы, – отказываюсь из чувства противоречия. Или самосохранения, как знать? А между тем один лишь его взгляд делает что-то удивительное с моим телом. Кто бы мне сказал, что я так в него влечу, когда Сергей впервые мне написал?

– О чем думаешь, малыш?

– О том, что эпистолярный жанр – совсем не твое.

– Да ладно. Если бы я тебе не написал, мы бы не встретились. – Бекетов ловит меня за талию, бесцеремонно притягивает к себе и целует. Сладко, так сладко, как только он может. Теплый комок внутри сжимается и пульсирует.

– Мам! Михалыч, я готов!

– Ну а ты что стоишь? Давай, хватай форму и выходи. Ключи от тачки на полочке?

Часто-часто киваю. Заталкиваю в сумку миленький костюмчик для йоги, подумав, добавляю чистые трусы, антиперсперант и крем – малость из привычного многоэтапного ухода.

За руль меня не пускают. Я прежняя, возможно, возмутилась бы такому самоуправству, я нынешняя только рада передать часть своих обязанностей кому-то другому. Мне нравится смотреть, как Бекетов водит. Очень уверенно и по-мужски, но не агрессивно. Нравится, что он вынужден чуть прищуриваться от слепящего солнца, потому что в кои веки забыл очки. Нравится, как оно скользит, зажигая в его выгоревших каштановых волосах золотые искры. Правда, даже скрывать не буду, что за рулем своего танка Сергей выглядит более уместно.

– Чего смеешься?

– Ты смотришься очень комично за рулем моей ласточки.

– Надо тебе нормальную тачку купить. – Хмыкает.

– Что?! И ничего мне не надо… Я же не для этого сказала! Ты чего?

Видно, услышав в моем голосе что-то такое, даже Дава отвлекается от своего телефона и вскидывает голову.

– Я знаю, Сар.

– Тогда зачем? – все еще хмурюсь я.

– Затем, что ты моя девочка. И я хочу тебя баловать. Привыкай, окей?

Легко сказать! А для меня никто ничего кроме мамы не делал. Всю жизнь я рассчитывала лишь на себя. И машина эта, какой бы смешной она не была, тоже мною куплена самостоятельно. Страшно расчувствовавшись, отворачиваюсь к окну.

– Кстати, ты ошибаешься, – бурчу я. – Мы бы встретились в любом случае. Забыл, что Дава занимается в твоей школе?

Сергей качает головой из стороны в сторону и сгребает мою ладонь.

– Если бы я тебя не увидел, то вообще не факт, что вернулся бы.

– Вот как?

– А зачем? Там было классно. Лето круглый год опять же… Фрукты.

Вот! Это меня и беспокоит. Все у него было классно, пока не появилась я.

– И тебе не надоедало безделье?

– Сара, я не бездельничал. Дела у меня всегда были. Но такие, которые ни к чему меня не привязывали. С тобой все иначе, – поняв, что я могу как-то неправильно интерпретировать его слова, поспешно добавляет Бекетов. – Что? Не веришь?

– Верю, что ты сейчас действительно так думаешь.

– Нет-нет! Эй… Послушай. Я же говорил, что ты особенная! Не знаю, как это объяснить. Кажется, я всегда тебя ждал.

– Ну да… – грустно улыбаюсь.

– Да! Искал твои черты в чужих лицах, – Сергей недоверчиво качает головой, – и даже порой находил.

– Ты, кстати, никогда мне не рассказывал о своей жене.

Очень хочется верить, что в моем голосе не слышится той ревности, что я на самом деле испытываю к этой женщине. В конце концов, мы действительно очень похожи. Как тут не думать, что он во мне ищет другую? Нет-нет, да и проскальзывают такие мысли, что уж скрывать? Уверенности во мне – кот наплакал.

Бекетов бросает взгляд на Даву в зеркало заднего вида. Тот сидит в наушниках и качает головой в такт играющей музыке.

– С Мадиной я больше всего ошибся. Выглядела она как моя ожившая мечта, да и родители очень этих отношений хотели. Я поплыл, как дурак, влетел в нее сильно, почти насмерть. Напридумывал себе что-то. Словом, на обертку повелся, не сообразив заглянуть внутрь. Я ведь только когда с тобой познакомился, когда все совпало: картинка, начинка, до конца понял, каким был идиотом. Ты будто прямиком из моих фантазий пришла. Я тебя узнал сразу же…