Красавица и чудовище - Кариди Екатерина - Страница 4

Это и еще многое другое…

Короче, зацепил Глеб ее основательно.

Разнообразные дела, которых благодаря появлению в доме Марка Юния Брута стало невообразимо много, отвлекали днем. Да и вообще, неожиданная новизна восприятия. Вдруг выяснилось, что у них слишком много посуды, и эта посуда так неудачно стоит на самом краю. Все это отняло столько времени, что даже на собственные привычные занятия его почти не осталось. Однако ночью, после того как Брут наконец перестал вертеться и заснул, отвлекаться было уже не на что.

И противная мечтательная барышня, которую Даша безжалостно давила в себе днем, выбралась наружу, вспоминая разные моменты, прокручивая в голове фразы, смакуя интонации, пытаясь понять, что бы это значило.

Так она незаметно и уснула. А во сне снилось ей все какое-то непонятное, зыбкое. Как будто она парит в воздухе, а внизу…

Тьфууу!

Проснулась оттого, что мелкий паразит, сходив с утра в лоточек, влез после этого мокрыми лапками ей на голову. Возмущалась долго, но закончилось все веселой возней, которую они устроили в постели. После того как вымыли лапки и все остальное.

Да и вставать уже пора было, если честно. Половина десятого утра. Но, наверное, идти «в гости» рано, и Даша старательно занималась домашними делами, хотя ее же просто магнитом тянуло сходить к соседу.

В конце концов в половине одиннадцатого она решилась, понадеявшись, что тот в это время уж точно не будет спать. Впрочем, кто его знает, какой режим дня у писателя? Вдруг он пишет всю ночь, а потом спит до вечера? Но вчера-то он не спал. Вот на то Даша и надеялась.

А день был теплый, солнечный. Отчего-то ей захотелось одеться как-то понаряднее. Стоило осознать, что наряжаться она собирается для соседа, Даша тут же в сердцах фыркнула. Но яркую оранжевую маечку все-таки надела. Потом подхватила своего котика и вышла из дома.

И опять это ощущение, будто идет в клетку со львом.

Чем ближе подходила, тем это ощущение усиливалось. У самых соседских ворот Даша огляделась, поддавшись невольному желанию оттянуть момент встречи. Однако стоило ей оказаться напротив входа, калитка беззвучно отворилась.

Мужчина и его собака уже были на месте.

Получается, ее ждали?

Даша смутилась, покраснела под стать своей яркой майке. Пролепетала:

– Здрасьте…

Глеб коротко кивнул на приветствие, развернулся и пошел вглубь двора к флигелю. Собака потрусила за ним.

«Мог бы и поздороваться нормально», – сердито подумала про себя Даша. А он словно услышал ее мысли, проговорил не оборачиваясь:

– Здравствуйте, Даша. Проходите, посмотрим вашего римского сенатора.

Вот же… Но она уже пошла следом.

Сработал доводчик, медленно и почти беззвучно закрыл за ней калитку.

Даше от этого сделалось жутковато, она даже немного замешкалась. Мужчина невозмутимо продолжил идти, сворачивая к флигелю, а собака остановилась, обернулась к ней, всем своим видом как бы говоря:

«Ну, я жду».

– Марта, – донеслось до Даши. – Иди в дом.

Сказано было ровно и без эмоций. Но, похоже, Марта в отличие от Даши эмоции хозяина различала. Да и собственные эмоции испытывала, потому что смерила Дашу далеким от восхищения взглядом и бесшумно удалилась в сторону главного особняка.

– Даша, где вы? – раздался голос Глеба.

Все еще глядя вслед Марте, Даша заторопилась войти. И практически уткнулась носом мужчине в грудь, ахнув от неожиданности. Тот ее вовремя поймал, придержал за плечи. Секунду они так и стояли, а потом Даша решилась поднять глаза.

Что выражало лицо Глеба, она так и не поняла, но густые светлые брови его были чуть нахмурены, а взгляд держал Дашу не хуже силков. Секунда прошла.

– Осторожнее, – сказал Глеб и мягко отстранил ее от себя. – Кота придавите.

– Ой, Брутечка… – тут же спохватилась она и кинулась его осматривать.

– Давайте его сюда. Совсем, поди, кота, затискали.

С этими словами мужчина взял Брута и пошел к столу. А Даша недоумевала – это что сейчас было? Он что, пошутил? Как-то сами собой расправились плечи, а нижняя губка выпятилась. Видя, что Глеб занят осмотром, а на нее не обращает внимания, Даша сначала рассматривала его спину прищуренным глазом, потом подошла и встала рядом. Смотрела на его руки, смотрела, да и выдала вдруг:

– А можно вопрос?

Секундное молчание.

– Попробуйте.

– Вот вы писатель…

Молчание в ответ.

– А что вы сейчас пишете?

– Можно сказать, я сейчас в творческом отпуске, – ответил он ровным тоном.

Похоже, у него сегодня приступ откровенности, подумалось Даше, но ей и впрямь было интересно узнать побольше.

– А ваше увлечение скульптурой… – робко протянула она, особо не надеясь на ответ.

– Хотите посмотреть? – быстрый нечитаемый взгляд, усмешка.

– Да! Ой, извините, – смутилась она.

А мужчина слегка приподнял бровь, как бы удивляясь ее детской непосредственности. Негромко свистнул, тут же в дверях возникла Марта. Он указал собаке на котенка, коротко бросил:

– Сторожи.

И обернулся к Даше со словами:

– Теперь ваш римский сенатор отсюда никуда денется, – и отошел к мойке мыть руки. – Подождите, через минуту я буду готов.

Глядя на его такую выразительно невозмутимую спину, Даша подосадовала на себя, что не может так же вымороженно реагировать на все, как он. Но недовольство и досада меркли перед предвкушением.

Это было прямо как новенький детектив!

Ужасно неизвестно и ужасно интересно все, что этого загадочного мужика касалось. На языке вертелась сотня вопросов, но задавать их ему она робела. И дело даже не в том, что он взрослый. Даша с детства привыкла общаться с друзьями отца и брата, который был старше почти на четырнадцать лет.

Да и интересы у нее были довольно далекие от обычных интересов девушек в ее возрасте. Косметика, тряпки, парни – все это шло как-то мимо нее. Парни были, в основном друзья. И в силу природной непосредственности характера друзей у Даши было много. Имелся даже некоторый опыт отношений. Не то чтобы совсем неудачный, но…

Мужчина обернулся, вытирая руки полотенцем. Взглянул еще раз на животных, будто какой-то мысленный сигнал отдал, потом перевел взгляд на нее и сделал жест в сторону двери.

И Даша послушно последовала приглашению.

***

Пока шли рядом, она все же набралась храбрости и спросила:

– Глеб, а что вы делаете здесь? Ну, в деревне?

– Отдыхаю, – невозмутимо ответил тот.

Ответ исчерпывающий! Даша даже скривилась, понимая, что ее попытки завязать разговор разбиваются о стену его невозмутимости. Но тут мужчина, до того смотревший в сторону, повернулся, сосредоточив на ней свое внимание. Это было…

Да, она хотела привлечь его внимание, но кто ж знал, что теперь под его прямым взглядом начнет вот так краснеть и задыхаться. Собственная идиотская реакция Даше совсем не нравилась. Пришлось отводить глаза.

Она так и не заметила, когда подошли.

– Ну что, все еще хотите посмотреть?

– О? Да, конечно.

– Мы пришли, – сказал Глеб.

Потом открыл большие металлические двери сарая-бункера и вошел внутрь. А Даша остановилась на пороге. Странно, она всегда считала, что в мастерской скульптора должно быть очень светло. А тут темно как в погребе. Почему-то Глеб не спешил зажигать свет, а того, что проникало сквозь небольшие окна, хватало лишь на неясный полумрак. И сноп света от входных дверей, падающий на…

Нет, это, конечно, была скульптура, но довольно странная. Даша остановилась, отойдя чуть в тень, чтобы видеть ее отчетливо в лучах света. Мужчина, странно изломанный, будто распятый в позе на коленях. Лица как такового не было, нечто смазанное… И необычный материал для скульптуры. Бетон.

Такого Даше точно не приходилось видеть раньше. Судить о художественной ценности данного произведения ей было сложно. Ясно одно: скульптура вызывала весьма неоднозначные эмоции.

Углубившись в созерцание, Даша чуть не обмерла от неожиданности, когда мужчина неслышно подошел сзади. Он стоял теперь очень близко, почти касаясь ее своим телом. Первый мгновенный испуг сменился внезапным томлением, а этот человек положил ладони ей на плечи. Ладони ощущались на теле как печати, как знак власти. Ей вдруг почудилось, что она маленькая трепещущая птичка, пойманная в сеть.