Берс в ребро (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 4

Последнюю фразу, на эмоциях, я практически уже прокричал. И это неожиданно возымело эффект. Часть стены в дальнем углу вдруг вспучилась под напором тележки (позже я выяснил секрет фокуса — там за шелковой, в тон настенной обивке, портьерой скрывалась обычная двустворчатая дверь) и, разметавшись в стороны, пропустила в комнату девушку в пышном старомодном платье и переднике горничной.

— Как почивалось, барин? — раздался с порога показавшийся знакомым услужливый голос.

— Это че еще за дичь? Какой я тебе, нафиг, барин? — возмутился я.

А когда девушка вывезла тележку из тени на солнечный свет, я окончательно убедился, что стал жертвой коварного розыгрыша подруги.

— Какого хрена, Ксю? Что все это значит?

— Барин, я вас не понимаю, — захлопала ресницами моя Ксю.

— Ксю, да хорош.

— Барин, я вас не…

— Вот заладила… Ладно, считай, уговорила, давай поиграем, — спрыгнув с кровати, я подскочил к девушке и, ничуть не смущаясь своей наготы, тут же по-хозяйски облапал ее за грудь и попу. — Спасибо, любимая, это было круто.

— Барин, как вы!.. — возмущенный писк Ксю я заткнул страстным поцелуем. И, подхватив девушку на руки, пулей метнулся с добычей обратно на кровать.

— Барин, я не должна. Ваша маменька… — опять понесла какую-то пургу Ксю, пока, на секунду оторвавшись от губ любимой, я сражался с завязками платья и стягивал симпатичные панталончики, оказавшиеся под платьем вместо привычных стрингов…

Однако подруга с этим квестом писец как заморочилась. Сперва приключение в вирте, с говорящим топором и сумасшедшим прыжком с шестого этажа. А потом шикарное возвращение в реал в этом декорированном под старину люксе, и самой Ксю, в виде прислуживающей барину дворовой девки, экипированной до мельчайших деталей туалета.

Очередная звонкая птичья перекличка совпала с нашим обоюдным оргазмом.

Устало поцеловав девушку в уголок распахнутых в страстном стоне губ, я соскользнул с Ксю и растянулся рядом на мягкой перине.

— Ну ты как? — пропыхтел я, обнимаю льнувшую ко мне девушку.

— Спасибо, барин, мне было очень хорошо, — слегка охрипшим голосом исповедовалась любимка, и после короткой паузы, словно спохватившись, испуганно добавила: — Только маменьке, пожалуйста, об этом не говорите. А то она шибко строгая у вас. Коли прознает, все космы мне опосля повыдирает.

— Да, блин, Ксю, завязывай уже, а! Ну правда, переигрываешь.

— Барин, вы должно быть запамятовали. Меня Аленкой кличут.

— А меня, что ли, типа, Ивашкой?

— Ну что вы, Денис Артемович, как можно…

— Не, ну правда, я серьезно… Слышь, Ксю, вот, хоть убивай меня, два момента в этом квесте я никак разгадать не могу. Первое — когда это вы исхитрились так ловко нахлобучить на меня шлем виртуалки, что я даже этого не заметил? Удобней всего провернуть затею было, разумеется, в тачке, но я же за рулем был, а потом первый выскочил, как тормознул на стоянке… И второе — с фига тут за окном лето, когда февраль на дворе?.. Ну че молчишь-то, Ксю, отвечай.

— Я не понимаю вас, барин. Аленка — я.

— Ксю, да хорош, говорю! — резко перейдя из лежачего в сидячее положение, я раздраженно цапнул заигравшуюся подругу за плечи и несколько раз сильно ее тряхнул.

— Барин, не надо, пожалуйста! — из испуганных глаз Ксю градом закапали слезы.

— Да ты задрала! Заканчивай этот спектакль!

— Успокойтесь, молодой человек, она вас не обманывает, — раздался вдруг за спиной строгий женский голос. — Бедняжка и вправду ничего не знает.

— Ба-ба-барыня, — заикаясь, проблеяла Ксю, вытаращенными от ужаса глазами таращась мне за плечо.

— Ну-ка брысь отсюда! — скомандовал женский голос. И Ксю, вырвавшись из моих объятий, цапнула платье с панталонами и, кое-как прикрыв ими наготу, метнулась к тележке.

Параллельно с метания подруги, я тоже, накинув на бедра простынь, развернулся лицом к возмутительнице спокойствия. Коей оказалась статная дама лет сорока, в элегантном атласном синем платье старинного покроя.

— Оставь, я сама помогу барину умыться и денься, — бросила дама схватившейся было за ручку тележки Ксю. — Ступай, в порядок себя приведи. А о случившемся мы поговори позже.

— Но барин сам… — захныкала потупившаяся Ксю.

— Брысь, я сказала! — прибавила дама в голос металла, и ревущую полуголую девицу тут же из спальни как ветром сдуло.

— Кто вы такая⁈ И почему?..

— Я обязательно отвечу на все твои вопросы, мальчик, — улыбнулась мне женщина. — Собственно, ради этого я к тебе и пришла. Но сперва, прошу, посмотри вот сюда.

Из складок платья дама добыла небольшое ручное зеркальце и сунула мне под нос.

Каково же было мое изумление, когда с зеркальной поверхности на меня глянуло чужое лицо парня, примерно моих лет. А чуть ниже, в районе солнечного сплетения, на голом животе обнаружилась татуировка с до зубовного скрежета знакомым топором.

Я отшатнулся от зеркала, как от гремучей змеи.

Даму же, судя по мелькнувшей на лице злорадной ухмылке, моя реакция вполне удовлетворила. Она спокойно спрятала зеркало обратно в скрытый карман и, без спросу присев на край кровати, начала обещанные объяснения…

Глава 4

Глава 4

— Сука! — прошипел я, сплевывая на грязный песок кровь, вместе с очередным выбитым зубом.

— Никак притомились, барин, — раздался сбоку насмешливый голос моего спарринг-партнера.

— Этому мы завсегда рады помочь, — тут же вторил ему зловещий шепот со спины бородача-секунданта.

Зная, что за этим последует, я в отчаянном рывке подскочил на ноги, и удар палки просвистел сзади, лишь самым кончиком оцарапав мне левую ягодицу.

— О! Вы уже вновь готовы продолжить бой? — продолжил провоцировать безусый пятнадцатилетний ублюдок по имени Горыня. — Это похвально и достойно. Прошу, барин, атакуйте. Я жду с нетерпением…

Навязанная мне в качестве оружия короткая деревянная палка (имитирующая кинжал) лишь мешала в драке, и я безо всякого сожаления метнул ее в Горыню при первой же нашей сшибке. А дальше привычно заработал кулаками — все же почти три года занятия боксом базу искусства мордобоя мне заложили знатную, и малолетнего парнишку (на полголовы ниже меня и чуть поуже в плечах), вызванного бородачом Демьяном из своих учеников для испытания молодого барина, я должен был уработать играючи.

Но…

Идеально исполненная серия из трех молниеносных джебов и коварного хука в конце — десятки раз четко срубавшая противников в школе, во дворе и даже на ринге — на сей раз целиком ушла в молоко. А словно растворившийся в воздухе перед моим стремительным наскоком парнишка, вдруг материализовавшись на полшага левее, бесхитростным рабоче-крестьянским тумаком с разворота так прописал мне между глаз, что из хрустнувшего носа струями брызнула кровь.

Попятившись в закрытой стойке, я замер в ожидании ответной добивающей атаки парни. Вместо которой мне дали секунд пять на спокойное восстановление, и предложили самому атаковать вновь. Взбодрив мою нерешительность внезапным шлепком палки пониже спины.

Я, как ужаленный, повторно ринулся в бой. Но, как не выцеливал удары, снова досадливо трижды пробил мимо цели. Ответная же плюха в челюсть от пятнадцатилетнего паренька запросто снесла меня с ног.

Я выплюнул первый выбитый зуб. И, схлопотав по заднице палкой, ринулся мстить обидчику… Так начиналось это беспросветное избиение…

Зарычав, как дикий зверь, я снова бросился на пацана, мечтая разорвать его глумливую лыбу. Его горло уже было у меня в руках, я даже будто бы ощутил пальцами упругость его кожи, и вновь бог весть какой по счету раз парнишка ускользнул от атаки «растворившись» под моими пальцами зыбким туманом. А через мгновенье страшной силы удар коленом по печени отдался яркой кровавой вспышкой у меня перед глазами, за которой последовала спасительная тьма…

— Перво-наперво, поздравляю тебя, сынок, со вторым днем рождения, — сказала, как плюнула, неприятная дама.