Дочь мэра (СИ) - Орлова Юлианна - Страница 49

Ну смейся. Хорошо смеется тот, кто смеется последний ведь.

Иду к машине задом, мониторя ситуацию впереди себя. Яна не думает приближаться, да и этот Саша тоже не делает и шагу вперед, но взгляд при виде на мое Облачко ощутимо меняется.

Тоже плывет.

Блять, он очень похож на меня.

Мы оба поплыли.

Глава 39

Мне кажется, мое сердце сейчас выпрыгнет. Я чувствую, что что-то не так, почти сразу. Вот просто щемит до боли сердце. И потому быстро сообщив маме, что иду на день Рождения к однокурснице и может даже с ночевкой (причин ей не верить мне попросту нет), хватаю сумочку и мчусь к центральным воротам, которые от нашего дома буквально в трех минутах пешей прогулки.

Белое платье и кеды — вряд ли смотрится как «обычное», но я очень хочу быть красивой сегодня по-особенному, ведь на вечере будут друзья Богдана, и все они будут меня оценивать. Хоть бы кто что ни говорил, всегда первое впечатление — оценить нового человека по внешности.

Мне даже пришло в голову подвести глаза, просто чтобы было…

Наверное, мое предчувствие, срабатывает не просто так. Буквально за десять минут до выхода я же столкнулась с Сашей, с которым мы теперь стараемся не пересекаться.

Ощущения такие, будто бы я глубоко ранила человека, мне даже сложно с ним здороваться.

Просто не получается смотреть ему в глаза.

Он скупо поприветствовал меня, явно рассмотрев довольно нарядный вид, и тут уже ушел во двор. То есть все было быстро, так, как будто ему и вовсе неинтересно мое общество.

Хорошо если все так. Но моя уверенность крепнет изо дня в день, что это, увы, неправда. Цветы тому доказательство. Прислать их было больше некому, и если это не Богдан, то ответ до боли очевиден.

Так и оказывается, когда я, сжимая сумочку, вижу перебранку Саши и Богдана. Исаев не сможет просто проигнорировать подобный выпад, и я уже замечаю, как они размахивают кулаками.

Приходится поднажать, и уже я так быстро бегу, что начинаю задыхаться. Падаю на грудь Богдану и так хочу верить, что это их остановит от кровопролития. Ему же совсем нельзя…нельзя так напрягаться.

Но он словно не слышит меня, а даже когда мне удается придавить хотя бы шатким авторитетом, выдает свои условия. Когда я остаюсь с Сашей наедине, мне приходится полминуты просто отдышаться, чтобы не задохнуться.

Он смотрит на меня волком, грудная клетка раздувается. Я делаю шаг назад, ощущая острый пик, направленный мне в спину. Волосы разлетелись по спине, и все мои шаткие попытки привести их в одну форму в незамысловатой прическе — провалились.

Я стою перед Сашей и собираюсь с мыслями, но вот безопасник отца, напротив, идет напролом.

— Я не стыжусь своего поступка, — отрезает он, всматриваясь в меня взглядом побитой собаки. Конечно, нельзя сказать, что он при этом лишен злобы.

Ясно. Разумеется, не стыдится, я думаю, он еще и гордится этим.

— Саша, я прошу тебя…я умоляю тебя не делать так больше.

Сомнений в том, что он меня не послушает, у меня нет. За годы его службы у отца я поняла одну вещь — Саша упертый осел, а еще он очень вспыльчивый, хоть и старается обуздать самого себя.

— Я пытался, у меня не получается. Не получается, — по слогам рубит он, играя желваками.

— Саша, мне жаль, но не отвечу взаимностью, потому что отношусь к тебе как старшему товарищу. У меня не выйдет выдавить из себя чувства, тем более сейчас.

Повисает тишина, но она настолько объемная, что сдавливает тело со всех сторон. Ежусь, переминаясь с ноги на ногу. Вечера давно перестали быть теплыми, и настало время гулять в плотных колготках. Мне кажется, что острота момента феноменальна, буквально пару секунд, и кожа вскроется под напором такого наточенного взгляда мужчины.

Объективно, он прекрасный человек, и я не перестаю верить в то, что это просто минутное помешательство. Иначе как вообще?

Он же меня знает с детства! В какой момент все могло так кардинально измениться?

И хотя я буквально готова натягивать любые доводы на эту необъятную реальность, Саша не думает облегчать мое состояние.

— Отец в курсе?

Вот теперь все волоски на теле медленно встают дыбом, остается только верить, что он не сделает подлость. Но ведь Саша совсем не такой, он настоящий мужчина.

Все Саши такие, я плохих не знаю и точно не узнаю.

— Пока нет, но я скажу ему, — утвердительно киваю, ощущая адский огонь на щеках.

Мужчина ухмыляется зло, а потом переводит на меня серьезный взгляд и пришибает словами.

— Вот в чем разница, Яна. Я пришел к нему и сказал о том, что чувствую. Попросил твоей руки. В лоб. Потому что я не ссыкло подзаборное и мне не двадцать лет. Я не лажу в окна к той, которую люблю, я прихожу и заявляю о своих намерениях.

Мой дар речи пропадает, вместе со способностью рационально мыслить. Он что? Дыхание сбивается, сердце несется вскачь. Мне на минуту кажется, что я в шаге от того, чтобы потерять сознание.

— Саш, ты что сделал? — меня начинает мутить. — А что отец?

— Не думаешь же ты, что он выдаст тебя замуж насильно? Разумеется, он втащил мне. И сказал, что в целом-то все зависит от тебя. Но за мысли такие не похвалил. В любом случае сначала ты его дочка, а потом только я главный безопасник, которому он доверяет. Не безосновательно.

— Саш…

У меня нет слов, чтобы выразить свои скачущие из стороны в стороны мысли. Но ответ отца радует и одновременно пугает. Почему он мне ничего не сказал? Может поэтому такой поникший был?

Моя совесть начинает царапать грудную клетку изнутри.

— Не говори ничего. Я просто буду продолжать тебя добиваться. Он тебя разочарует, Яна. И не спеши в своих действиях и решениях, которые могут впоследствии причинить тебе боль, — тихо и уверенно проговаривает по слогам Саша, пока я дрожу, испытывая очевидный стресс от происходящего.

Он не касается меня, за что я ему благодарна, но и в ответ я не даю ничего. Просто молча разворачиваюсь и иду в машину к Богдану, который все еще следит за ситуацией и может даже не моргает.

Вдруг что?

Глава 40

Короче я чет не догоняю, но Облачко садится в машину как в воду опущенная. Я тут же навостряю свой борзометр (ибо какого хера вообще?) и уже собираюсь идти разбираться с престарелым письконосителем, когда Яночка первая перехватывает мою руку и кладет себе на коленку, сверху накрывая второй ладошкой.

Вот это она молодец, вот это хвалю. Даже как-то сразу не получается продолжать злиться. Пялюсь только на аккуратный профиль и с ума схожу. Вообще-то я смотрю не только на профиль, но в вырез платья, наполовину скрытый за кожаной курткой. Косоглазие скоро разовьется с такой красотой…

Это я опять отвлекся.

Ладно. Не очень-то и хотелось мне куда-то идти, но мозги вынести хочется. Блин, я ощущаю себя бабой, которая боится потерять мужика и собирается выяснять любые проблемы на берегу сразу и сходу. Проще говоря, хочет жрать мозг своему мужику по поводу и без!

— Облачко, я очень злюсь. Вот максимально. Так что давай быстренько мне вещай, что это за ху…до такое пришло в наш дом. И почему он вообще пизд…говорил чет о том, что воевать собрался до последнего. Вздоха если, то я прямо сейчас это организую и дело с концом.

Я думал, что Облачко хотя бы улыбнется, но она стала вообще белее стенки. В тон к платью. То есть моя румяная булочка растеряла все краски только что и все из-за хер пойми кого. Натянуть ему глаз на жопу и все!

— Яна, — зову ее, отчего Кудрявое Облачко дергается и переводит на меня расфокусированный взгляд.

— Кто это? — спрашиваю уже без юмора, ведь мне совсем не смешно, мне вот сейчас напряжно.

Никогда не испытывал ничего подобного, вот почему даже толком идентифицировать свои чувства не могу.

— Это глава службы безопасности моего отца. Саша. И он…начал оказывать мне знаки внимания, но я не отвечаю. В общем, я сказала ему, что между нами ничего не может быть, — сбивчивым голосом и как-то очень нервно вещает Яна. Пока я, очевидно, обтекаю от полученной информации.