Игры демиургов или... попаданцы в стиле стимпанк (СИ) - Чекмарев Владимир Альбертович "Сварог" - Страница 41

В первоисточнике, на отдельном листе было странное стихотворение...

Мышь булочку не стала есть

Она сама и есть врата

И в полночь призрак замка явит

Сквозь гладь монаршего пруда

Всияют окна восьмигранно

В развалинах, что были замком

И черномраморная арка

Путь обозначит в царство мрака

Коль к Освальду придет невеста

И Фебруус того захочет

Две Эннеады, рядом третья

И секста этот ряд закончит

А огненный Грифон откроет

Тому, кто встанет перед замком

Врата туда, где неизвестность

В ответ на Цезареву славу

Над этим явным шифром, приятели возились месяц

Первым делом, они разъяснили Освальда и Фебруус, тог есть Фебруус это точно февраль, а день Освальда, это ирландский праздник, в который женщина сама имела право сделать предложение мужчине, причем в случае отказа, на разборчивого жениха накладывался штраф. И происходит этот праздник 29 февраля.

Потом, учитывая то, что Эннеада, это девятка главных латинских богов, а секста - это шестерка, получился ряд чисел: 9,9,9,6... что означало видимо год события. После недолгих перестановок, образованные сеньоры вывели еще один цифровой ряд - 9+9,9,6... Что дало 1896 год.

То есть рядом с неким водоемом, в полночь 29 февраля 1896 года, проявится призрак замка, в котором откроются врата. Что такое Цезарева слава, виконт понял сразу, так называли гладиаторское приветствие: "Ave, Caesar, morituri te salutant". А вот с самим местом было непонятно. Какая-то мышь с булочкой, им где ее искать.

Учитывая, что благодаря виконту, благосостояние дома Дуранте существенно поднялось и маркиз смог не только снова нанять слуг, но выкупить из залога свою яхту, то он пригласил гостя, совершить морской променад по заливу. Их естественно увязалась сопровождать Пепитта. Друзья даже на отдыхе не смогли забыть о деле и тут в костер их размышлений, подкинула свою вязанку Пепитта. Показав на островок с непонятными развалинами, мимо которого они проплывали, девушка сказала, что он точь-в-точь Мышиный остров на озере с ее родины, что находится в местечке Блатце, в Чешском королевстве. Ученые синьоры наверняка ведь слышали о тех местах, там еще замок Гоуска есть, в котором по легенде был некогда вход в преисподнюю. Остановив порывавшегося что-то сказать маркиза, виконт, каким-то буквально звенящим голосом, спросил девушку, а как переводится с чешского Гоуска, на что девушка хихикнула и сказала - "Булочка!". А озеро, в котором находится Мышиный остров с развалинами летнего королевского замка, называлось Большой Королевский пруд. А на одном куске уцелевшей стены сохранился странный восьмиугольный оконный проем, который по легенде, то ли раз в тридцать три, то ли раз в сто тридцать три года, светится по ночам.

И вот теперь все совпало до мелочей, а так как был конец января 1896 года, то уже явно надо было собираться в дорогу.

В Прагу путешественники прибыли в первых числах февраля, и сразу направились на грузовую платформу, где сгружался автомобиль виконта, шикарный бордовый Ройс. Погрузившись в авто, друзья, спросив у полицейского в шляпе с петушиными перьями дорогу, поехали магазин, торгующий географическими картами. Купив нужные карты, путешественники вышли на улицу и увидели у своего авто странного типа, в костюме жениха, но с лицом главного плакальщика на похоронах, подозреваемого в убийстве упокоенного.

Держа в руках цилиндр, незнакомец подошел, робко поклонился и поинтересовался у благородных майне херрен, собираются ли они сегодня покидать Прагу, и не нужен ли им проводник.

Йозеф Страшлипка, так он представился, был несчастным женихом. По жизни он торговал собаками, но не брезговал и ворованными и на этом он и погорел матримониально. На одних танцульках на Панкраце, он немного позажимался с некоей пышной девицей и даже проводил ее домой, продолжая по дороге активные, но безрезультатные домогательства, а через пару недель, к нему пришел полицейский вахмистр и заявил, что его дочь беременна от Йозефа и теперь он должен на ней жениться, иначе за кражи собак, о которых вахмистру оказывается давно известно, Страшлипка загремит прямо в Панкрац.

По дороге в ратушу, Йозеф попросил остановить коляску, возле трактира "У чаши" (мол живот прихватило), а сам вышел через известный ему задний ход и теперь его ищет вся Пражская полиция. Благородные Herren от души посмеялись, а узнав, что Страшлипка умеет водить автомобил и знает все окрестности Праги на сто километров вокруг, да и местечко Блатце ему знакомо (Там в амбаре у одного крестьянина, он держал большую, но очень добрую змею, которую он потом продал одной подслеповатой графине, под видом экзотического крокодила), отсмеявшись, друзья предложили ему работу шофера-проводника, виконт отдал Страшлипке свой запасной водительский костюм и уже через четверть часа, Ройс с путешественниками несся в сторону замка Гоуска.

Всю дорогу, Страшлипка развлекал путешественников историями из своей практики торговца собаками и другими животными, присовокупляя сюда смешные эпизоды из жизни своих многочисленных знакомых.

Для затравки он рассказал историю про пса с разноцветными хвостами. У него мол был пес, надрессированный на то, чтобы через три дня после продажи, сбегать от новых хозяев. Так одной пани, Йозеф продавал этого пса четыре раза, каждый раз перекрашивая ему хвост в разные цвета, убеждая простоватую женщину, что у этой породы такой специальный помет.

Следующий рассказ звучал так: - "Знавал я одного пана, который очень хотел жениться, но был очень рассеянным, что очень ему мешало вступить в законный брак. То он забывал приехать в ратушу, то забывал, как зовут тещу и тестя, а однажды, уже накануне свадьбы, вперся с букетом цветов в "Дамскую комнату" со словами - А где тут предмет моей любви Божена (хотя невесту звали Мария)"-

Ну а после истории об обезьяне Юльче, вскочившей верхом на баронессу, снявшую с нее очки и нацепивших ее на себя, друзья буквально рыдали от смеха и попросили своего шофера, немного сбавить повествовательный напор, а то уже было больно животам.

И вот наступил канун Праздника Оскара. Маркиз и виконт, в первый же день по приезде арендовали ялик и каждый день плавали на нем по озеру, местные жители уже к этому привыкли, и то что по ночам эти странные иностранцы ездят на рыбалку, местные пейзане тоже уяснили, так что сегодняшний так сказать "выход в море" не привлек особого интереса (Страшлипку угостили шерри со снотворным, и он уже должен был досматривать десятый сон).

За пять минут до полуночи, ялик замер у Мышиного острова, окруженного кольцом непроницаемого тумана, отсекающего остров от берегов озера. И тут маркиз был поражен внезапным преображением своего друга. Виконт Фелиционе, стал как будто выше ростом, волосы его стали на вид длиннее и шевелились от порывов поднявшегося ветра, глаза как будто светились и в руках у него оказался странный предмет, в виде треугольника на рукоятке, в котором начало мерцать красное изображение грифона, в унисон световым вихрям, поднявшимся над островом. И от среди которых стал проявляться призрачный силуэт замка. А виконт, заунывным басом провозгласил: "Ave, Caesar, morituri te salutant", и прямо в стене замка вспыхнул огненный квадрат, по бокам которого проявились, пылающие силуэты грифонов.

Мастер Первого Градуса Высшего Совета Иллюминатов Фелиционе, шагнул на берег и направился к порталу, маркиз Бенито Дуранте, так и остался сидеть на банке ялика, сжимая в оцепенении весла. Но за иллюминатом, в призрачный замок проскользнула еще одна фигура. Страшлипка отнюдь не спал, ведь не смотря на простоватое лицо и манеры, Йозеф был ох как не прост. Из разговоров хозяев, он знал, что они ищут какую-то волшебную книгу, с помощью которой можно выиграть любую войну. И когда шофер заметил, что виконт, что-то ему подлил в бокал с шерри то тайком слив содержимое в фикус и с имитировал опьянение, переходящее в сон. Самым сложным было незаметно уместиться в крохотном кубрике ялика, но у него все получилось. Ведь воровать собак, было еще сложнее.