Когда Земля вскрикнула (с иллюстрациями)* - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 1

Я довольно смутно вспоминаю, что мой друг Эдуард Мелоун, сотрудник «Газетт», говорил мне что-то о профессоре Челленджере, с которым он пережил замечательные приключения. Однако я настолько занят своими профессиональными делами, и моя фирма была настолько завалена заказами, что я очень мало следил за всем, что творится на свете, за всем, выходящим за пределы узкопрофессиональных интересов. Единственно, что удержалось у меня в памяти, это что Челленджер представлялся мне каким-то диким гением, обладающим жестоким, нестерпимым характером.

Поэтому я был очень удивлен, получив от него деловое письмо следующего содержания:

Это письмо я передал своему старшему клерку для ответа, и он уведомил профессора, что м-р Пирлесс Джонс имеет удовольствие принять его предложение. Это было обычное вежливое деловое письмо, начинавшееся с трафаретного выражения:

На это последовал следующий ответ профессора, имевший вид загородки из колючей проволоки:

Мне стало ясно, что я имел дело с сумасшедшим, и я почел за благо, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги, пойти к моему другу Мелоуну, которого я знал еще с тех пор, когда мы оба играли в Ричмондской спортивной команде.

Он был все тот же неунывающий ирландец и очень потешался над моим первым столкновением с Челленджером.

— Ничего, ничего, сын мой, — заявил он. — После пятиминутного разговора с ним вам покажется, что с вас живого содрали кожу. Ему ничего не стоит оскорбить человека.

— Так с какой же стати с ним так няньчатся?

— Никто с ним не няньчится. Если бы собрать всю ругань, скандалы и полицейские протоколы...

— Протоколы?

— Да, черт возьми, он ничуть не задумается спустить вас с лестницы, если вы ему не понравитесь. Это первобытный пещерный человек в пиджаке. Как сейчас представляю его с дубиной в одной руке и кремневым топором в другой. Бывает, что люди родятся не в том столетии, а он опоздал родиться лет на тысячу. Это тип раннего неолита или что-то в этом роде.

— И такой тип — профессор?

— В том-то и дело. Это самый могучий ум Европы, обладающий невероятной силой, которая воплощает все его замыслы и реальность. Окружающие делают все от них зависящее, чтобы сдержать его, коллеги ненавидят его со всем пылом, но с таким же успехом пара жалких траулеров сможет сдержать трансатлантического гиганта. Он просто их не замечает и идет своей дорогой.

— Так, — сказал я, — одно для меня ясно: я не желаю иметь с ним никакого дела. Я откажусь от его предложения.

— Ничего подобного. Вы примете его целиком и безоговорочно, — имейте в виду — целиком или потом вы очень пожалеете.

— Почему?

— Хорошо, я вам объясню. Раньше всего, не принимайте всерьез всего, что я вам наговорил о старике Челленджере. Всякий, кто с ним соприкоснется ближе, начинает любить его. Право же, старый медведь вовсе не так страшен. Я, например, вспоминаю, как он тащил на спине младенца-индейца, заболевшего чумой, тащил сотни миль до реки Мадейры. Во всяком случае, он великодушен и никогда не причинит вам зла, если вы будете с ним честны.

— У него вообще не будет случая как бы то на было со мной обращаться.

— Ну и сваляете дурака, если не пойдете к нему. Вы слышали когда-нибудь о «тайне Хенгист-Даун», о затопленных шахтах на Южном берегу?

— Да, какое-то таинственное исследование угольных шахт, насколько я понял.

Мелоун хитро подмигнул.

— Так поняли? Ну и ладно! Видите ли, старик мне доверяет, и я не могу много говорить без его разрешения. Но кое-что я вам могу сообщить, потому что об этом было в газетах. Некий Беггертон, составивший себе капитал на каучуке несколько лет тому назад, оставил все свое состояние Челленджеру с условием израсходовать его в интересах науки. Это была громадная сумма, несколько миллионов. Тогда Челленджер купил землю в Хенгист-Даун, в Суссексе. Это были никуда негодные земли на северной границе меловой области, а он закупил большой участок и загородил его колючей проволокой. В центре его владений была глубокая выбоина. Здесь он затеял раскопки. Он объявил, — Мелоун подмигнул снова, — что в Англии есть нефть и он намерен это доказать. Он построил маленький образцовый поселок с колонией хорошо оплачиваемых рабочих, которые поклялись держать язык за зубами. Сама выбоина так же отгорожена, как и весь участок, и охраняется свирепыми собаками, овчарками. Много репортеров чуть не оставили там свою жизнь, уже не говоря о задней части брюк в зубах овчарок. Словом, дело серьезное и крупное, и ведет его фирма Томаса Мордена, но она тоже связана словом и должна соблюдать тайну. Очевидно, подошло время, когда потребовался специалист по артезианским колодцам. Неужели теперь вы будете так глупы, что откажетесь от подобной работы, сулящей такие интересные перспективы и чек на солидную сумму по их реализации, не говоря уже о сотрудничестве с самым поразительным человеком, какого вы когда-либо встречали и никогда больше не встретите.