Дрянь с историей (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 16

— Плохие новости? — участливо спросил через некоторое время Яков, и женщина смутилась.

— Скорее, никаких. Прости, я тут закопалась…

— Ничего страшного, я тоже первым делом полез проверять почту, — рассмеялся он. — Скажи, а ты к нам надолго?

— При приёме на работу меня уверяли, что нет. — Ева улыбнулась. — А сама пока не знаю. Но не думаю, что окончательно, всё-таки хочется вернуться в патруль, мне там нравилось.

— Удивительно, — медленно качнул головой Яков, разглядывая её сквозь очки с каким-то сложным, неопределённым выражением. — Ты, такая молодая и красивая женщина, и вдруг патруль…

— А ты думаешь, что красивая женщина не может охотиться на потусторонних тварей? — нахмурилась Ева.

— Удивительно не то, что может, а то, что испытывает такое желание, — отозвался он и тут же поспешил весело вставить, опередив готовую высказаться Еву: — Позволь, прежде чем предашь меня анафеме за шовинизм, я всё же закончу мысль? Я же не отговариваю и не спорю, просто досадно такое прекрасное произведение природы пачкать по подворотням.

Ева улыбнулась уголками губ и насмешливо качнула головой.

— Я не собиралась ругаться, просто хотела сказать, что не нужно думать о патруле как о неких сверхлюдях и бойцах спецназа. Основная часть патрульной работы довольно рутинна, а большинство пришельцев с Той Стороны — опасны только для неподготовленных обывателей. Конечно, всякое бывает, но это не передовая на войне, и вероятность погибнуть или пострадать в патруле гораздо ниже шанса попасть под колёса в большом городе.

— Справедливо, — согласился мужчина и рассеянно потёр скулу кончиком указательного пальца, на котором блеснул чёрным камнем перстень-печатка. Ева на мгновение замерла — что-то в этом показалось знакомым.

— Мужчины редко носят украшения, необычно, — задумчиво заметила она.

— Украшения? — непонимающе нахмурился Яков, но потом сообразил и улыбнулся. — А, это? Арифметический артефакт, помогает проводить быстрые расчёты в уме. Так удобнее, особенно со студентами и их домашними работами. У нас на кафедре многие ими пользуются, а делает один преподаватель. Не наш, из природников. Хочешь попробовать?

— Я не придумаю сейчас подходящую задачу, — отмахнулась Ева, сообразив, что такой же перстень видела и у декана, и, кажется, у кого-то ещё. — А почему специализация на ритуалах?

— Самые широкие и, на мой взгляд, недооценённые возможности, — без раздумий отозвался Стоцкий. — Если какая-то чародейская задача не решается, то за неё просто не взялся хороший начертатель.

Говорить на любимую тему он мог бесконечно, а Еве это оказалось только на руку: её тоже очень интересовали ритуалы. Пусть задать прямой вопрос и попросить о помощи она не могла, потому что не хотела доверяться малознакомому человеку, но в любом случае был шанс почерпнуть что-то полезное. И Калинина даже порадовалась, что Ольга куда-то ушла и довелось познакомиться с этим интересным специалистом.

О ритуалах они и проговорили до самого прибытия поезда — сначала в чайной, потом по дороге, а потом Яков извинился и отлучился куда-то на пару минут, а Ева не стала ждать и вернулась на вокзал.

Глава третья. Расписание и студенческий билет

Регулярного прямого поезда от столицы до Орлицына не было, поэтому обычно туда добирались с пересадками — сначала до губернского города, а оттуда уже — четыре-шесть часов местной электричкой до Орлицкого уезда. Но чтобы облегчить жизнь студентам, в начале и конце учебного полугодия по маршруту два или три раза проходил отдельный состав. Шёл он небыстро, чуть больше суток, но дешевизна билетов и отсутствие пересадок компенсировали неудобства. А учитывая, что для немалого количества студентов дорогу оплачивал университет, маршрут пользовался успехом.

Без приключений, конечно, не обходился ни один рейс, и поговаривали, что назначение на него являлось в депо формой наказания для провинившихся охранников и проводников: вырвавшаяся на волю стая молодёжи, жаждущей надышаться свободой перед началом учебного года, чего только не устраивала. Относительно тихо бывало только в единственном купейном вагоне: даже те студенты, которым родители оплачивали более дорогой билет, предпочитали гулять вместе с товарищами в других вагонах.

Нынешний рейс мало отличался от всех предыдущих, даже считался у поездной бригады удачным: никто не отстал на промежуточных станциях, обошлось без серьёзных драк и вызова неотложки с полицией. А что сломали шесть туалетов и два окна в тамбуре разбили — мелочи жизни.

Алишер Хубиев, студент-первокурсник с факультета оборотного искусства, сходил с поезда в прекрасном настроении. В руке у него была небольшая сумка с небогатыми студенческими пожитками — много ли имущества у вчерашнего детдомовца, на левом плече висела старая и потрёпанная, но верная гитара, на правом — Алексей Желнин, студент из его будущей группы, слегка переоценивший свои силы в борьбе с дешёвой водкой.

— Счастливого пути, друг! — белозубо улыбнулся Хубиев проводнику, который помог спустить тяжкую ношу с высокой подножки и прощально махнул рукой, переключившись на следующих пассажиров.

На низкой платформе с прибытием поезда воцарились страшный шум, толчея и суета, сориентироваться в которых с таким довеском не стоило и пытаться. Алишер дотащил вяло перебирающего ногами тёзку — вчера они решили, что тёзки и по этому поводу друзья до гроба, — до фонарного столба и прислонил к нему, проверив, как держится на однокашнике рюкзак.

— Мам, да я трезвый… — промямлил тот, тряхнув кудлатой головой. На свежем воздухе, даром что солнце нещадно палило, ему как будто полегчало.

— Вай, сынок, мама видит! — хохотнул Алишер, похлопал его по шее и заозирался, намереваясь закурить и подождать, пока основной поток схлынет.

Расставаться с вредной, но родной привычкой ради университета он совсем не хотел, даже несмотря на грядущий режим жёсткой экономии табака: когда там ещё перваку удастся выбраться в город — неизвестно, а с собой много не утащишь. Собственно, он планировал забежать в магазин по дороге в университет и прикупить ещё блок-другой, но план, учитывая балласт в лице Желнина, трещал по швам.

Зато экономить Алишер начал сразу: не успел достать пачку, как прямо рядом с ним у какой-то девушки каблук зацепился за трещину, и студентка, вскрикнув, полетела вперёд, а чемодан — в сторону, под вагон. Реакция не подвела, и вместо щербатого асфальта платформы незнакомка влетела в охапку Хубиева.

— Вай, как мне повезло! Какие красавицы с неба падают! — просиял он совершенно искренне.

— Ой! — смущённо проговорила спасённая, залилась румянцем, но симпатичному черноглазому парню улыбнулась охотно и с явным удовольствием позволила помочь себе обрести равновесие. — Спасибо большое!

Алишер совсем не льстил, девушка была чудо как хороша — пушистые светлые волосы обрамляли свежее юное личико с нежной кожей и большими голубыми глазами.

— Стоишь, красавица? Сейчас, погоди… — парень нырнул под вагон и проворно выбрался оттуда вместе с чемоданом. — Вот твой беглец!

— Спасибо ещё раз! Я бы, наверное, нос расквасила, если бы не ты, — просияла она, схватив поставленный на колёсики чемодан за ручку. — Я Света, с прикладной, первый курс.

— Тебе подходит, — похвалил Хубиев, имея в виду сразу и имя, и специальность: кафедра прикладного использования потусторонних явлений выпускала массу ценных специалистов, по большей части лабораторных, и, по его мнению, новой знакомой белый халат должен был подойти отлично. — Алишер, я с оборотного, тоже первый.

— Ух ты, и превращаться можешь? — живо восхитилась она.

— Могу, — горделиво приосанился парень. — В барса, великого горного охотника. Через раз, правда, получается, но… — добавил с некоторым смущением и виноватой улыбкой, однако продолжить не успел.

— Света, ну где ты ходишь? — налетела на них ещё одна девушка, с суровым узким лицом и некрасивыми тяжёлыми веками, густо подведёнными голубым карандашом. Или веки были нормальные, портил карандаш?