"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20 (СИ) - Рубанов Андрей Викторович - Страница 38

— Урод, бля! — выругался он, вытер испачканную в крови ладонь о мою майку и выпрямился перевести дух. — Вставай, падла!

Очередной пинок по рёбрам вышел на редкость болезненным, и я скорчился на земле в приступе реальной, а отнюдь не наигранной боли. Марадона досадливо выругался, ухватил под руки и вновь потянул меня в сторону высокого крыльца особняка с недостроенным вторым этажом. Новое трепыхание жертвы не насторожило и не заставило остановиться.

— Не дёргайся, козёл! — лишь потребовал Лёха Смирнов, продолжая волочь меня по земле, а в следующий миг в лицо ему упёрлось пусковое устройство.

Большой палец толкнул стопор, и — хлопнуло!

Красный огненный шар угодил в голову Марадоны, стремительно отскочил в сторону и понёсся, заскакал по двору. Опалённый и оглушённый бандит рухнул на землю как подкошенный, заорал и забился, зажимая руками глаза. Я навалился на него сверху и выдрал из кармана олимпийки ПМ, но только вскинулся с пистолетом и сразу перекатился под прикрытие «девятки».

За краткий миг нашей схватки Большак успел не только обернуться. но и неожиданно шустро для штатского сдёрнуть с плеча висевший на ремне автомат. Впрочем, сноровки в обращении с оружием ему всё же недоставало, и АКМ загрохотал с мимолётным опозданием, когда меня уже прикрыл кузов машины. Посыпалось на землю битое стекло, пули начали дырявить тонкое автомобильное железо, и я перебрался под прикрытие движка, а только скорчился там, пережидая обстрел, как на смену автоматной очереди пришёл отборный мат.

Опустел магазин?!

Я рывком приподнялся над капотом и сходу выкинул перед собой руку с пистолетом, поймал мушкой движение в дверях коттеджа и выжал спуск, но впустую — выстрела не прозвучало. Да и не попал бы с залитым кровью глазом, очень уж резво для человека своей комплекции нырнул в дом Большак.

Попутно он умудрился сграбастать прислоненный к стене помповый дробовик, поэтому ни кидаться вдогонку, ни оставаться в своём не самом надёжном укрытии я не стал. Рванул от машины с низкого старта, будто профессиональный бегун, и ударивший по пальцам браслет наручников, едва не выбил из руки пистолет. Лишь чудом не упустив оружие, мне удалось в десяток стремительных шагов заскочить за угол коттеджа, а там я повалился на колени и скорчился, не в силах вынести вспышки разрывавшей голову пульсации.

Ах ты, зараза! Крепенько приложили!

Бухнул запоздалый выстрел, картечь стеганула по забору, измочалив пару досок и понаделав дырок в соседних, но палил Большак в белый свет как в копеечку, достать меня с крыльца шансов не было ни малейших.

Пока угол не обогнёт…

Мысль эта заставила позабыть о боли; костяшками я протёр залитый кровью глаз и уставился на судорожно стиснутый в руке пистолет. Сразу обратил внимание на положение предохранителя и сдвинул его флажок вниз, затем после недолгой возни вынул из рукояти магазин и с неимоверным облегчением обнаружил в нём пять патронов. Слегка оттянул затвор — шестой оказался загнан в ствол.

Тогда я вновь зарядил пистолет и поднялся на ноги. Голова кружилась, а по щеке и шее струилась кровь, но вой Лёхи уже перешёл в неразборчивую ругань, медлить было нельзя. Я отступил на шаг от стены, но так, чтобы не высунуться из-за угла и не подставиться под выстрел с крыльца, быстро осмотрел двор. Большак покинуть коттедж не рискнул, предпочтя остаться под прикрытием стен, а вот Смирнов сумел подняться на ноги и тяжело навалился на «девятку», при этом окончательно после попадания в лицо осветительной ракеты он ещё явно не очухался.

«И не очухается», — подумалось мне, когда я закрыл левый глаз, дабы не двоилась мушка, тщательно прицелился и выстрелил самовзводом.

Хлопнуло, ствол несильно подбросило, Лёха мотнул головой и завалился на землю. Наповал уложил или только ранил, так сразу было не понять, но в любом случае опасности он больше не представлял.

Не теряя времени, я развернулся и рванул вдоль дома к дальнему углу особняка. Юркнул за него, настороженно выглянул обратно и сразу отпрянул под прикрытие стены, заметив высунутый из окна ствол дробовика. Громыхнул запоздалый выстрел, заряд картечи впустую стеганул по земле, но и так сердце буквально ухнуло в пятки.

Чуть промедлил бы и — хана! Вовремя позицию сменил…

Я непроизвольно отодвинулся от угла и наткнулся спиной на нишу оконного проёма то ли полуподвала, то ли цокольного этажа. К величайшему моему разочарованию забраться внутрь мешала вмурованная в кирпичную кладку решётка. Удалось лишь разглядеть завёрнутый в полиэтиленовую плёнку предмет, очертаниями определённо напоминавший человеческое тело.

Чёрт бы с ним, не до того!

Продолжая вжиматься спиной в стену, я задрал голову и замер в попытке удержать в поле зрения все три выходивших на эту сторону окна. К счастью, первый этаж был достаточно высоким, да ещё на полкирпича выступал декоративный карниз, и Большаку для прицельного выстрела придётся высунуться наружу чуть ли не по пояс; тут его и сниму.

Если только успею вовремя заметить. И если он не выбежит через дверь, не обойдёт и не пальнёт из-за угла. Того или другого.

Три окна, два угла. Пистолет против дробовика.

Дерьмо!

Я перебежал на другую сторону дома, присел, посмотрел за угол и вновь перевёл взгляд на окна. Высота — чуть больше двух метров, при желании смогу забраться, но точно нашумлю, да и Большак подстрелит меня с гарантией, если вдруг на него нарвусь.

Грёбаная игра в напёрстки! Три пустых проёма, и за одним из них моя смерть!

Или не за одним, а за всеми сразу? Внутренние стены могли ещё не сложить.

И что делать? Пробираться в обход и заходить в коттедж через дверь? С пистолетом против дробовика? Шикарная идея! А ну как Большак на другой стороне из окна выпрыгнет? Я в дверь — а он меня из-за угла картечью! Или из дома картечью, если просто засядет внутри и станет ждать.

И в засаде мне его точно не пересидеть. И нервы не выдержат, и кровь продолжает из башки течь; как бы в скором времени не скопытиться. Надо действовать!

Вскинув перехваченный сразу двумя руками ПМ, я отступил от дома сначала на один шаг, затем ещё. При этом не спускал глаз с окон. Никакого движения в них не заметил, зато сумел разглядеть внутренние перегородки, сложенные из кирпича. Комнат в особняке такого размера никак не меньше трёх или четырёх, Большак может быть в любой из них, а значит, шансы наткнуться на него, забираясь в одно из окон, высоки, но не критичны.

Понятно, что головой рискую, да только рискую я в любом случае, даже если ничего не стану предпринимать. А подобного манёвра он от меня точно не ждёт, глядишь — и выгорит.

Под ногу подвернулся обломок доски-двадцатки, я поднял её и под острым углом приставил к стене, а сам ухватил четвертушку кирпича и левой рукой зашвырнул в забор у противоположного угла дома. Стукнуло не сильно, но вполне отчётливо.

Выждав несколько секунд, я упёрся носком кроссовки в верх доски и привстал, заглянул в окно, готовый сигануть вниз при малейших признаках опасности. Пистолет сунул вперёд себя, но небольшая комната с единственным дверным проёмом оказалась пуста.

Карниз, подоконник — и я внутри. Забрался в дом совершенно бесшумно, не звякнул даже предусмотрительно прихваченный мизинцем свободный браслет наручников.

Я, сука, ниндзя! Бесшумный и смертоносный!

От резкого броска вновь начала разрывать голову болезненная пульсация, и я миг помедлил, прежде чем двинуться к дверному проёму. Шагать старался мягко и осторожно, но почти сразу под ногой явственно хрупнул комочек ссохшегося цементного раствора.

Твою ж мать! Я рванул вперёд, наметил движение в дверной проём и тотчас дёрнулся обратно за простенок. Ничего толком не разглядел, просто задумал поступить так изначально и на ходу менять ничего не стал.

Грохнул ружейный выстрел, кирпичная перегородка дрогнула, приняв на себя основной заряд картечи, несколько свинцовых горошин влетели в комнату и попали в дальнюю стену. Меня не зацепило.