Итерация II (СИ) - "Корольков" - Страница 32

К концу 1943 г., СССР окончательно и полностью вывел из Синьцзяна своих военнослужащих.

Москва, ответь Сургуту

Солнечный, морозный московский день, 15 декабря 1939 года, для Наркома обороны маршала Советского Союза Климента Ефремовича Ворошилова мало чем отличался от десятков и сотен предыдущих. Конечно, тревожила обстановка на фронтах борьбы с белофиннами, войска продвигались слишком медленно, оплачивая каждый пройденный километр своей кровью и жизнями. Быстрого, победоносного похода, как в Польше — не получилось. А тут ещё зима, морозы, снег. Не понаслышке знавший, каково это воевать зимой, маршал даже поёжился.

Нет, по докладам с мест и от начальников главков, всё вроде складывалось благополучно: созданы запасы оружия, боеприпасов, продовольствия, ГСМ и прочего, грозная боевая техника — тоже имеется. Вроде и делается всё возможное и невозможное, но, тревога не отпускала. Нарком понимал, что информация поступает с опозданием, не полная, отчасти, не исключено — искаженная. Он собрался уже было вылететь на место, но получил категорический отказ и предложение направить другого, начальника ГлавПУра, например. А что? В Монголии Лев Захарович справился, стало быть разберётся и здесь.

«Идея с отправкой Мехлиса неплоха, тем более исходит от «самого». Куда только Лев Захарыч запропастился? По всему должен подлетать к Москве, а от него ни слуха, ни духа. Не иначе проверками увлёкся. Узнать бы, где сейчас этот Лев, но ведь пойди, попробуй найди его на бескрайних просторах страны. Чёртова связь. Вот был бы у каждого в кармане телефон, набрал номер и сразу узнал: где человек, чем занят, когда прилетит. Н-да. А время поджимает. Может другого кого отправить?». — промелькнуло в мыслях Климента Ефремовича. «Что же, денёк ещё подожду и, если Мехлис не появится, предложу другую кандидатуру.».

Размышления Наркома прервал треск звонка одного из многочисленных телефонов.

— Ворошилов!

Из трубки, сквозь треск помех, донёсся знакомый голос начальника ГлавПУра:

— Товарищ Нарком, Мехлис у аппарата. Докладываю: в связи с особыми обстоятельствами, группа проверяющих во главе со мной сделала вынужденную посадку в посёлке Сургут. Самолёт исправен, люди — здоровы. В Москву прибудем по завершению подготовительных мероприятий.

— Лев! Какие могут быть обстоятельства? Ты срочно нужен здесь!

— Государственные обстоятельства, товарищ Нарком. Для их решения мне нужна неделя.

— Какая неделя! Двое суток и не более! — прорычал недовольный Нарком.

— Трое, Климент Ефремович. До прибытия сменщика. — продолжал настаивать Мехлис.

— Хорошо, но не более того.

— Кроме того, прошу Вашего решения на срочную передислокацию ближайшего стрелкового полка в Сургут.

— Лев Захарович, ты не заболел часом? Какой, к чертям, стрелковый полк? Где я тебе его возьму, тем более — зимой! Там, морозы поди, не чета московским. Нет, никакого полка не дам! Поморозишь людей, угробишь технику, и вообще…

— Климент Ефремович! Развёрнутый полк, с танками, артиллерией и прочим — не прошу. Для обеспечения охраны и обороны нужны красноармейцы, численностью почти в полк.

— Где ты его разместишь? В поле? В лесу? Вообще понимаешь, чего просишь? — ревел в трубку Нарком, красный от возмущения. — Охраной пускай войска НКВД занимаются. Это их задача.

— Вопрос С размещением и материальным обеспечением — решён. Но, запасы из расчета на марш и неделю автономности — нужны. Для оперативности, предлагаю отказаться от санного гужевого обоза и перебросить личный состав автотранспортом.

— Лев! Ты точно болен! Где я тебе столько грузовиков возьму?

— Я разговаривал с Анастасом Ивановичем Микояном, он согласился помочь.

— Микоян согласился? Быть того не может!

— Дело государственной важности! — повторил Мехлис.

— А у нас в армии других и не бывает! — язвительно ответил Ворошилов, — Где я тебе в тех краях полк возьму? Чай не Подмосковье!

В этот момент из трубки раздался особо сильный треск и связь прервалась.

— Алло! Черт возьми! Алло! — кричал в трубку Нарком, но абонент не откликался, — Твою же за ногу! И что теперь делать? Откуда вообще этот Сургут взялся? Куда полк отправлять? Хотя нет, куда я спешу? Позвоню-ка в начале Анастасу, доложу Кобе и если он согласится… — задумчиво бормотал Климент Ефремович в пустоту кабинета, затем снял трубку телефона правительственной связи и услышав голос телефонистки сказал:

— Соедините с товарищем Микояном…

***

— Товарищ Микоян, армейский комиссар первого ранга Мехлис на связи. Из Сургута. Соединить? — спросил незнакомый голос, раздавшийся из трубки обычного городского телефона.

— Откуда? — удивился заместитель председателя Совнаркома СССР, по совместительству — Нарком внешней торговли и председатель Экономического совета при СНК СССР, — Соединяйте.

— Здравствуй, Анастас Иванович, — собеседник был возбуждён.

— Приветствую Лев Захарович, какими судьбами? — поинтересовался он у одного из навязанных ему Сталиным представителя военного ведомства. Вообще, в состав Экономсовета, от НКО вошли три человека: Будённый, Мехлис и Щаденко. Анастас Иванович с симпатиями относился к Буденному, равнодушно принял назначение Мехлиса и недоумевал, от назначения Щаденко. Однако, аргументов, для исключения из Экономсовета хотя бы одной кандидатуры, у него не было, пришлось смириться.

— Ты не поверишь… Я тут тебе такое нашел, приеду — плясать будешь, — вкрадчиво, но вдохновенно начал охмурять собеседника Мехлис, — Очень приятный сюрприз, но, в начале скажи, как ты относишься к консервам и концентратам и новым рецептам?

— Ты что, Лев, пока летал по Сибири, заодно научился перемещаться во времени и пространстве? — удивился Анастас.

На другой стороне линии стало тихо, затем послышался кашель, и каким-то необычным голосом, Мехлис спросил:

— Конечно же нет, наука утверждает, что это невозможно. А с чего это Анастас Иванович, ты такие вопросы задаешь?

— Да ты этим вопросом прямо в точку попал. Словно у меня в кабинете, за спиной стоишь и в бумаги заглядываешь. Я как раз доклад ГлавИнтенданта читаю, а в нём как раз речь о консервах и концентратах идёт. Давай, вези свою находку.

— И о чём пишет Хрулёв? Жалуется, что запасов мало, промышленность с задачами не справляется, необходимо срочно увеличить выпуск продукции? Если об этом, то читал…

— Как читал, Лев? Доклад сегодняшний!!! Шутишь?

— Почитал бы, говорю. Связь местная на ладан дышит, вот и искажает слегка.

— Тогда ладно. Когда в Москву прилетишь?

— Неожиданные проблемы появились, как разберусь, так сразу и вылечу.

— Какие в каком-то отдалённом посёлке могут быть дела, настолько важные, что требуют личного участия начальника ГлавПУра и члена Экономсовета страны? Что-то ты темнишь. Ещё и консервы приплёл. Где вообще этот Сургут находится? — нахмурил лоб Микоян.

— На реке Обь, между Томском и Остяко-Вогульском[1].

— Как ты там оказался? И что такого необычного, удивительного можно найти в эдаком захолустье?

— Подробности потом. Вернусь в Москву, тогда обстоятельно обо всём поговорим, обсудим. А ты меня за это с Хрулевым замиришь. Нам троим впрягаться вместе придется.

— Хорошо. Так какое у тебя дело? — удивлённый неожиданным звонком и ходом беседы спросил Микоян.

— Важное, государственное, уровня Экономсовета, не меньше.

— Ничего себе! А я здесь причём?

— Транспорт позарез нужен, Анастас Иванович. Грузовики. Полк стрелковый перевезти.

— Ничего себе, у тебя просьбы. Где же я тебе их найду? И армия что, не в состоянии всего один полк перебросить?

— Грузовики нужны в Тюмени или Остяко-Вогульске[2]. Это как товарищ Ворошилов решит: откуда полк возьмут, там они и понадобятся. А насчёт того, что не можем… Санным обозом не перекинуть, людей поморозим, а железной дороги поблизости нет, и ближайшие лет сорок — не предвидится.

— Ты прям гадалка, о будущем заговорил, да ручку позолотить просишь. Но, всё равно не по адресу. С этим к другому Наркому надо..