"Фантастика 2023-116". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Стерх Юрий - Страница 35

Первый контроль

Я посмотрел на студента, затем на то место, где еще совсем недавно стояла машина с затемненными стеклами и, наконец, решился.

— А можно я попробую? — я повел глазами в сторону одинокого молодого человека с сигаретой в зубах.

Щуп я освоил еще четыре дня назад. Это, конечно, сложнее, чем увидеть ауру, но ничего, отец хороший учитель, и у меня всё получилось чуть ли не с первого раза.

Я постараюсь объяснить на пальцах, как это работает. Щуп, как бы это правильно сказать, он у меня в сознании! Самое сложное — представить этот щуп мысленно, но это еще полдела, самое главное — представить его надо было так, как будто он есть наяву на самом деле и во всех деталях. Чем отчетливее ты представляешь себе этот щуп, тем он легче проникает в ауру человека, и тем послушнее становится твой оппонент.

Отец говорил, что со временем это будет происходить чисто автоматически, на рефлексах. Но пока мне с созданием этого щупа приходилось попотеть.

— Ну, попробуй! — получил я согласие от отца.

Я, немного волнуясь, присмотрелся к студенту. Его ауру я увидел практически сразу, даже как мне показалось, не сильно расфокусировал при этом взгляд. Старательно создав щуп, я осторожно потянулся к его ауре.

Так, есть контакт!

Студент, ничего не подозревая, продолжал увлеченно читать книгу.

Я немного растерялся, что дальше?

Щуп, как бы почувствовав мою растерянность, тут же исчез, и мне пришлось всё повторять заново. Со второго раза всё получилось увереннее и быстрее. Послал ему установку — надо встать и попрыгать, постоянно хлопая себя по плечам, чтобы согреться.

Пару секунд ничего не происходило, а затем молодой человек подскочил, выронил книгу и стал прыгать, и хлопать себя по плечам как заведенный.

Затем ему поступила от меня команда — присесть и отжаться десять раз, а затем побегать вокруг лавочки. Студент как заправский физкультурник выполнял все мои команды, хотя было видно, что отжимается он, наверное, первый раз в жизни. Решив, что с него хватит, я дал ему установку сесть на лавочку и снова взять в руки книгу.

Разорвав контакт с аурой, я внимательно посмотрел на молодого взъерошенного парня. Тот осмысленным взглядом посмотрел вокруг себя, сразу же заволновался, потрогал себе лоб и стал озираться. Немного затравленно глянул на нас, быстро захлопнул книгу, затем встал и быстрым шагом пошел куда-то по аллейке. При ходьбе его мотыляло из стороны в сторону так сильно, что у меня возникли опасения, как бы он не врезался в дерево или какой-нибудь фонарный столб.

Отец, наблюдая за моими художествами, сидел и улыбался одними глазами.

— Поздравляю! Есть небольшие огрехи, но мы их со временем обязательно исправим.

— Спасибо! А какие?

— Основное — не надо торопиться выводить щуп, пока не дашь человеку установку успокоиться. Посмотри! Он сейчас в панике, пульс зашкаливает, весь мокрый, руки натружены. В лучшем случае подумает, что заболел. Понимаешь, о чём я? Начнет думать всякое, начнет вспоминать, кто был рядом, да еще анализировать не дай бог! А это для нас всегда не очень полезно. Согласен?

Я кивнул, соглашаясь.

— Как ты себя чувствуешь? Виски не ломит? Есть слабость?

— Да, голова болит жутко, и виски ломит сильно! И слабость какая-то просто запредельная, раньше у меня такой не было никогда. Вон, руки трясутся, и в глазах двоится, но ерунда это всё… — я постарался улыбнуться, — сейчас пройдет!

— Было чувство неуверенности после контакта?

Я потер виски и посмотрел на отца.

— Да, пару раз казалось, что щуп вот-вот выскочит.

— Ну, это нормально! Особенно для первого раза. А вообще-то, ты меня сегодня опять удивил и снова порадовал!

Отец встал с лавочки и, больше не говоря ни слова, пошел по аллейке, а я поспешил за ним.

— Я тоже свой первый раз помню, как будто это было вчера, — чуть повернув ко мне голову, проговорил он. — В тот день мне исполнилось десять лет, и мне удалось взять под контроль взрослого мужчину. И я также хорошо помню, что у меня это получилось далеко не с первого раза, так что хвала тебе!

Вот так и прошел мой самый первый контроль!

Глава 9 Новый 1987 год

Сегодня тридцать первое декабря одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года!

Новый год!

Это первый Новый год в моей сознательной жизни, который я буду отмечать в кругу своей семьи и близких. Те детские праздники, которые были до интерната, я не помню совсем, мал был тогда еще.

Интернатские же праздники отпечатались в моей памяти, но были какие-то однообразные, серые, а вот Новый год на заставе, это, конечно же, праздник, который запомнился мне на всю жизнь!

Всё было! И праздничный стол, где Фома был царь и бог, и дед Мороз, и Снегурочка, в которой без труда можно было узнать жену нашего замполита.

Приехали наши грузинские шефы и привезли столько разносолов разных, что только от одних запахов можно было гарантированно слюной захлебнуться. Грузинский детский ансамбль выдал нам такую культурную программу, дети пели и так зажигательно танцевали, что многие наши тоже пустились в пляс и пытались подпевать. И заметьте, всё это на трезвую голову, ведь в Пограничных войсках какая может быть пьянка!

Отец еще утром предупредил — вечером пойдем в «Арагви». Там соберутся его самые близкие и проверенные люди.

Договорились, что ближе к девяти вечера за мной и тётей Тамарой заскочит Пётр. К этому времени мне надо быть уже полностью собранным и нарядным.

Отец недавно подарил мне свой костюм, который он так ни разу и не надел, очень солидный, из дорогой ткани — тройка называется. После месяца интенсивных тренировок и калорийного питания (тётя Тамара решила меня просто закормить) я еще больше раздался в плечах и теперь размер у меня с отцом стал практически одинаковым.

К назначенному часу во входную дверь позвонили. Я открыл. На пороге стояла Тамара Павловна. Выглядела она для своих лет очень даже здорово! Из-под расстегнутого пальто выглядывало красивое строгое платье, в руках небольшая сумочка, на шее бусы из крупного жемчуга, в ушах такие же сережки, на голове сложная прическа. Прям не Тамара Павловна, а жена какого-нибудь зарубежного дипломата.

— Пойдем, Коля! Петя уже внизу, ждет нас!

— Ага, я сейчас, мигом!

Быстро закрыв за собой дверь, мы спустились на лифте на первый этаж.

Обычно, когда мы с ней выезжали на рынок или выходили из дома вместе, то тётя Тамара никогда не выходила из лифта на первом этаже. Чаще это бывало на втором, иногда на третьем. Всегда спускалась по лестнице, держась ближе к стене, никогда не шла со стороны перил и меня туда не пускала. Если кто-то незнакомый в это время поднимался нам навстречу, то она всегда пропускала его мимо нас, начиная при этом суетиться и делать вид, что что-то забыла дома. Она так естественно начинала копошиться в своей сумочке и с вопросом в глазах поглядывать на меня, что я даже сам в это искренне верил. А она, как будто невзначай прикрывая меня собой, краем глаза следила за проходящим мимо.

Потом она многозначительно поглядывала на меня — мол, учись, Коля, пока я жива! А я и учился, впитывал все премудрости и тонкости учения от тёти Тамары, как сухая губка.

Сегодня же нам опасаться было некого, потому как у подъезда нас встречал сам Пётр собственной персоной.

Быстро погрузившись в машину, мы покатили в сторону ресторана по заснеженной и праздничной ночной Москве. Всюду попадались небольшие группки шумно веселящейся молодежи, тоже торопившейся за свой праздничный стол. Везде по городу чувствовалась атмосфера наступающего новогоднего праздника.

При входе в ресторан нас встретил всё тот же старый швейцар в ливрее. Выделив меня из всех прибывших особо, он услужливо улыбнулся.

— Проходите-проходите, только вас и ждем, Николай Иванович! С наступающим вас!

На входе мы сдали вещи в гардероб и поднялись на второй этаж.

Стол в кабинете с балкончиком был сервирован на десять персон. Красиво расставленная посуда и легкие закуски подчеркивали атмосферу праздника. В ближнем к столу углу кабинета, на высокой подставке был установлен небольшой цветной телевизор. По телику шел какой-то концерт. Рядом с телевизором стояла небольшая настоящая ёлочка, наряженная яркими гирляндами и красивыми игрушками. Под ёлкой, как и положено, находились шоколадные Дед Мороз и Снегурочка.