Край ледника (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 43

– Да, ты не знаешь. Отведи меня к этой женщине-дроу, и я развяжу ей язык, не сомневайся.

Пенелопа знала, что здесь она идет по очень тонкой грани. Здесь было ее место, ее владения, не Бренора, но дворф был одним из самых могущественных людей на севере. Пенелопа любила и уважала короля Бренора и считала его справедливым и добрым, но она также хорошо понимала его отеческую заботу о Кэтти-бри и всех остальных, кого он считал своей семьей.

Было неразумно перечить королю Бренору Боевому Топору в вопросах семьи и друзей.

– Архимаг Громф сейчас с ней, – сообщила им Пенелопа. – Он использует магию разума, которой его научил Киммуриэль, пытаясь найти любые намеки на события, которые она неохотно разглашает. Киммуриэль уже провел с ней некоторое время и сделает это снова, когда вернется. Он отправился в Лускан, чтобы поискать кое-какие книги и схемы в библиотеке Главной Башни. Мы ожидаем его возвращения в любое время.

Они прошли по длинному внутреннему коридору на третьем этаже особняка, который заканчивался дверью. Как только их цель стала очевидной, Бренор устремился вперед.

 – Позволь мне войти и поговорить с Громфом, – взмолилась Пенелопа.

– Я могу говорить сам за себя, – ответил Бренор.

– Король Бренор! – резко сказала Пенелопа, и дворф развернулся.

– Она даже не поймет тебя, или ты ее, – объяснила Пенелопа. – Насколько мы можем судить, она говорит только на языке дроу, и на диалекте, который затрудняет…

– Я достаточно знаю этот язык, чтобы справиться, – заверил ее дворф и снова направился к двери.

– Даже дроу с трудом понимают ее! – заявила Пенелопа. – По крайней мере, позвольте мне попросить жрицу Даб'ней, или Копетту, или кого-нибудь другого, подготовить еще одно заклинание понимания языка, чтобы между вами двумя не было недопонимания.

Бренор не замедлил шага.

– Громф рассердится, – предупредила Пенелопа.

– Громф может поцеловать меня в волосатую задницу.

Бренор протиснулся в дверь, чуть не ударив Даб'ней по лицу, когда она направлялась к выходу из комнаты.

– Нашел.

Бренор хмыкнул, оглядываясь на вздыхающую Пенелопу. Дворф протиснулся мимо испуганной жрицы дроу. Пвент и Реджис последовали за ним.

Даб'ней в замешательстве вскинула руки, кивнула в знак приветствия Вульфгару и вернулась в комнату, закрыв за собой дверь.

– Ты ничего у нее не узнала? – спросил Вульфгар, когда они с Пенелопой остались одни.

– Очень мало, – ответила Пенелопа. – Киммуриэль попробовал на ней свои ментальные трюки, но ушел, убежденный, что Аззудонна обучена преодолевать подобные вторжения. Она молода для дроу, но я уверена, что она опытный ветеран.

– И она даже не знает, как сюда попала?

– Что касается этой конкретной детали, я совершенно уверена, что она говорит правду. Это сделала Гвенвивар. Я хочу верить, что это не так, но, когда я позволяю надежде вести меня в этом направлении, в глубине души я знаю, что лгу, чтобы утешить себя.

Вульфгар вздохнул, поцеловал Пенелопу в лоб и направился к двери.

– И это еще не все, – неожиданно продолжила Пенелопа, и Вульфгар резко остановился и обернулся с любопытным выражением на лице.

– Киммуриэль пытался связаться с Джарлаксом, – объяснила Пенелопа. – Он нашел тот волшебный свисток, который носит Джарлакс, который, как он объяснил мне, является их связующим маяком. Но когда он проследил за ним магически, то обнаружил, что свисток держал другой дроу, одетый так же, как Аззудонна.

– Одетый так же?

Пенелопа открыла магически скрытый дверной проем в боковой стене коридора и провела варвара внутрь маленькой комнаты, куда сложили вещи Аззудонны, ее одежда висела на вешалке. Она произнесла заклинание света, втащила Вульфгара и закрыла дверь.

– Тюленья шкура, – сказал человек из Долины Ледяного Ветра, как только приблизился к черным штанам. – Это одежда для защиты от холодных ветров.

– Предположительно, это то самое место, где Громф оставил наших четырех друзей.

У Вульфгара было мрачное выражение лица.

– Никто не стал бы носить это в глубокой пещере Подземья.

– И это сломанное копье и меч сделаны в основном изо льда, – сказала ему Пенелопа, указывая на оружие, поставленное у боковой стены. – Копетте было трудно сломать копье, чтобы извлечь его из раны Аззудонны...

Вульфгар удивленно посмотрел на нее при упоминании о ране.

– Забудь о ране. На данный момент достаточно сказать, что было трудно сломать копье, и Копетте было так же трудно починить его с помощью магии.

– Хорошо.

Он глубоко вздохнул.

– Так что же это значит? Что она не из того же места, откуда родом Дзирт. И она оттуда, куда отправилась Кэтти-бри.

– Это то, о чем я думаю.

– Тогда что: на севере живут дроу? – рассуждал Вульфгар. – На поверхности?

– Похоже, что так.

Варвар на мгновение задумался.

– Будь осторожна в том, как ты преподнесешь это Бренору, – предупредил он. – Он отправит армии Гаунтлгрима, Мифрил Халла, Адбара и Фелбарра на льдинах через Море Плавучего Льда, чтобы добраться до любого, кто, по его мнению, удерживает Кэтти-бри против ее воли.

Пенелопа не стала спорить. С другой стороны, она не собиралась сообщать об этом королю, пока не получит больше информации.

Как она заметила: никто не встанет между Бренором и его семьей.

Бренор ворвался в комнату, вызвав изумленные взгляды Громфа и женщины-дроу, которая сидела на кровати.

– Убирайся, – приказал Громф.

– Где моя девочка? – спросил Бренор у незнакомки. – Ты скажешь мне сейчас, или я не врежу кулаком тебе в нос!

– Я не убью ее ради тебя, мой король! – Пвент угрожающе зарычал.

– Что? – спросил Реджис позади них, потому что слова двух разъяренных дворфов определенно не соответствовали их свирепому тону и угрозам.

Громф вздохнул.

– Приятно осознавать, что я среди друзей, – сказала Аззудонна, качая головой.

 Бренору потребовалось больше времени, чтобы осознать, что они с Пвентом на самом деле сказали, чем для того, что эта дроу говорила на совершенно обычном диалекте дворфов!

– Я думал, она говорит только на языке дроу, – сказал Бренор.

– Я наложила на нее новое заклинание понимания языков, чтобы вы смогли поговорить, – объяснила Даб'ней.

– И второе заклинание, чтобы наложить на комнату область истины, – понял Реджис.

Бренор сделал паузу, и тогда почувствовал. Он хотел ворваться с ревом и угрозами, но область правды помешала ему произнести пустые угрозы.

– Ты не можешь лгать в этой комнате, глупый дворф, – сказал Громф Бренору. – Твой блеф был раскрыт, как только ты его произнес.

– Что может оказаться гораздо лучше, – сказал Реджис и, протиснувшись мимо дворфов, встал перед Аззудонной. – Теперь ты знаешь, что мы на самом деле не враги и не так уж страшные. – Он взглянул на Тибблдорфа Пвента. – Ну, этот может быть, – признал он.

– Если бы мои хозяева хотели моей смерти, я была бы мертва, – спокойно ответила она. – Я Аззудонна.

– Из? – спросил Реджис.

Женщина не ответила, только усмехнулась над его слабой попыткой.

– Рад встрече, добрая леди. Я Реджис Тополино из Кровоточащих Лоз. Это король Гаунтлгрима Бренор Боевой Молот и его дворф-защитник Тибблдорф Пвент.

– Хочешь Пвента? – спросил ее берсерк, выпячивая грудь. Он ударил кулаком в ладонь, затем поднял ее, чтобы щелкнуть пальцем по огромному шипу на голове. – Ты расскажешь нам о королевской дочке, или ты не получишь Пвента!

– Пожалуйста, объясни как работает заклинание истины свирепому дураку, – обратился Громф к Бренору. – Он сбивает с толку, даже когда знает, что говорит.

 – Король Бренор – отец Кэтти-бри, – сказал Реджис Аззудонне, и ее мимолетное выражение удивления показало хафлингу, что она знала, что Кэтти-бри не являлась дворфом, и поэтому знала Кэтти-бри. – Мы будем очень признательны за все, что ты можешь рассказать нам о нашем потерянном друге.