Стать собой: Путь к самопознанию. Тантра, переданная шепотом. Осознанность: Ключ к жизни в равновеси - Раджниш (Ошо) Бхагаван Шри - Страница 7

Ваше эго – очень тонкое явление. Все, что приносит ему удовлетворение, для него хорошо. Все, что не приносит удовлетворения, для него плохо. Каждый делает вид, что восхищается великой музыкой, великой поэзией, великой литературой, – и только для того, чтобы показать, что он знает толк в искусстве. Но в действительности все совершенно иначе. Эго ни за что не хочет признавать одного: собственного невежества.

Проповедь в церкви казалась бесконечной, и маленький Эрни очень устал. Громким шепотом он спросил у матери:

– А если мы сразу дадим денег, нас отпустят?

Такова чистая невинность: если проповедник хочет денег, надо дать ему денег, и можно идти домой. Зачем мучиться? Но это может сказать только ребенок. Мне бы хотелось, чтобы каждый из вас снова стал ребенком.

– Дети мои, – говорит отец О’Фланаган своим ученикам на уроке закона Божьего, – вы никогда не должны терять самообладания. Никогда не бранитесь, не горячитесь и не злитесь. Берите пример с меня. Вот, для наглядности, возьмите эту большую муху у меня на носу… Многие слабые духом разозлились бы на эту муху, но только не я. Я никогда не выхожу из себя. Я просто говорю: «Лети, мушка, лети!»

Но тут он вдруг подскочил и закричал:

– Это пчела! Это пчела! Провалиться ей в преисподнюю!

Слой сознания так тонок… Наши претензии, наши обещания поверхностны, как скорлупа. Этот священник начисто забыл о своей поучительной проповеди; он сделал как раз то, что пытался запретить другим.

Задавшему этот вопрос будет полезнее не просто любопытствовать о различиях между вещами. Стань более медитативным, и ответ придет к тебе сам. Только твой собственный ответ даст тебе истинную мудрость. Ты можешь собирать чужие ответы, но ты останешься прежним.

Всю свою жизнь я пытался изменить себя; но, кажется, ничего не меняется – я остаюсь прежним. Я безнадежен?

Прежде всего, почему ты хочешь изменить себя?

Такой как есть, ты замечателен – почему ты не можешь принять себя? И вот в чем чудо: как только ты принимаешь себя, перемена случается. Благодаря твоим усилиям она не случится, – потому что кто тебя изменит? Тот же прежний ум, – пытающийся изменить сам себя? Насильственный ум, пытающийся быть ненасильственным? Как это получится? Даже в ненасильственности будет оставаться насилие.

Гневный ум будет пытаться избегать гнева? Может быть, у тебя получится: ты можешь прививать себе определенную твердость воли. Ты можешь подавлять гнев, но ум останется прежним, а вместе с ним – и гнев. Ты сидишь на нем сверху; ты сидишь на вулкане.

Глупый ум попытается быть разумным? В самой этой попытке все прочнее будет укореняться глупость…

Где же тогда выход? В принятии. Принятие – это волшебный ключ. Прими себя таким как есть! В таком принятии возникает разум. Почему в таком приятии возникает разум? Потому что, когда ты принимаешь себя, ты больше не разделен надвое; раздвоенность исчезает… раздвоенность между тобой «как есть» и «как надо»; между тобой «как есть» и «как следует». Вот в чем коренится весь секрет шизофренического раздвоения: «Я такой-то, а должен быть таким-то и таким-то».

Так что у тебя есть только два пути: либо довести себя до помешательства, пытаясь стать «таким-то»… и ты будешь как собака, пытающаяся поймать себя за хвост, – или человек, пытающийся поднять себя за волосы. Ты можешь подскакивать, подпрыгивать на месте, но это мало тебе поможет. Именно этим занимаются ваши так называемые религиозные люди: подскакивают на месте, пытаясь поднять себя за волосы. На какой-то момент они чуть-чуть приподнимаются над землей, но тут же – со страшным грохотом – падают обратно.

Это не выход. Раздвоенность станет только глубже. Чем больше ты пытаешься, тем более терпишь поражение. А чем более ты терпишь поражение, тем более теряешь уверенность в себе, уважение к себе… – наркотики, алкоголь и тому подобное; политическая власть, деньги, рынок… люди придумали тысячу и один способ бежать от себя. И им приходится изобретать способы бегства, потому что они составили о себе безобразное представление. Сказать им: «Познай себя» – равнозначно шоку. Они не хотят познавать себя.

А Сократ и ему подобные всё говорят: «Познай себя», – только никто не слышит, никто не слушает. Никто не хочет познавать себя – потому что каждый из вас уже решил считать себя тошнотворным, отвратительным существом; считать себя больным, считать себя безобразным, считать себя ненормальным, считать, что внутри у него сплошные раны и гной. Кому захочется внутрь? Лучше не смотреть на эти раны, лучше забыть о них начисто.

Если же ты пытаешься изменить себя, что ты для этого станешь делать? Подстригать ветви: в одном месте, в другом месте… Но проблема в корнях, не в ветвях. Если подстригать ветви, крона станет гуще. Вырастет больше ветвей, вырастет больше листьев – потому что дерево примет вызов. Ты хочешь победить дерево? Отрежь один лист, и на его месте вырастут три листа – таков ответ дерева. Отрежь одну ветку, и на ее месте вырастут три ветки. Дерево не так просто победить. Оно хочет выжить. А ты можешь продолжать подстригать листья и ветки – ничего не выйдет. Глубоко под землей, глубоко внутри тебя все остается по-прежнему, потому что корни не тронуты.

Один японец был завсегдатаем в греческом ресторане, потому что обнаружил, что там особенно вкусно готовят жареный рис. Каждый вечер он приходил и просил подать ему «жаленого лиса».

Слыша это, хозяин греческого ресторана каждый раз покатывался со смеху. Иногда он приглашал пару-тройку друзей только для того, чтобы они послушали, как японский посетитель будет заказывать своего «жаленого лиса».

В конце концов это так уязвило гордость посетителя, что он взял специальный урок дикции, чтобы научиться выговаривать «жареный рис» правильно.

В следующий раз он пришел в ресторан и небрежно произнес:

– Жареного риса, пожалуйста.

Не веря своим ушам, хозяин греческого ресторана переспросил:

– Простите, сэр! Что вы сказали, сэр?

– Что слышал, – ответил японец. – Чельт побели!

Таким способом нельзя изменить себя. Ты можешь изменить одно слово, но глубоко внутри ты будешь оставаться таким же японцем, что и прежде. Где-нибудь, как-нибудь, но это проявится. Ты или сойдешь с ума, или станешь лицемером.

Ваше общество, ваше безумное общество оставляет вам только две возможности: либо сойти с ума, пытаясь улучшить себя и поднять себя за волосы; либо – если вы немного более разумны, – быть лицемером, говорить одно, а делать совсем другое… завести в своей жизни черный ход; у парадного подъезда устроить красивый фасад – нарисовать на нем идеал, нарисовать на нем «как надо», «как следует», – а самому входить в свою жизнь с черного хода, чтобы естественная, настоящая жизнь протекала закулисно.

Но это тоже создает раздвоенность: ты никогда не можешь расслабиться, ты постоянно лжешь, и тебя снова и снова ловят на лжи. Долго ли ты сможешь притворяться? И вообще притворство бесполезно, потому что все твои соседи такие же притворщики, и все видят друг друга насквозь. Каждый знает, что у него самого есть «жизнь с черного хода», – и не может быть, думает он, чтобы ее не было также и у тебя.

Как раз поэтому, когда ты слышишь, что о ком-то говорят плохо, ты всегда веришь сразу, даже без доказательств. А когда о ком-то говорят хорошо, ты требуешь доказательств. Если кто-нибудь скажет: «Этот святой только притворяется святым; на самом деле никакой он не святой. Он убийца, он развратник, он скуп, он насильствен», – ты тут же поверишь! А если кто-нибудь скажет: «Этот человек настоящий святой», – у тебя останутся сомнения. Ты подумаешь: «Это мы еще посмотрим. Надо к нему присмотреться, надо навести справки».

Ты знаешь людей; ты знаешь, каковы люди – и что же, вот так, запросто, взять и поверить, что люди могут быть хорошими? Ты знаешь, что твоя собственная добродетель притворна, – и из этого заключаешь, что ни в ком другом добродетель не может быть непритворной. Все общество состоит из лицемеров.