Ахтимаг - Бабкин Михаил Александрович - Страница 6

– Нет, – Ройд надел шляпу, встал. – Они, пассажирские, дрессированные и самостоятельных вольностей себе не позволяют. Это только свободные драконы любопытны сверх меры: как увидят чего необычное, непременно его на зуб попробовать хотят… На то колдун и рассчитывал, не зря ж он сколько лет с драконьим молодняком работал.

– Не понимаю, чего особенного в том неощутимом стекле можно углядеть? – с досадой поморщился мэр. – Тот же город, те же поля. Тоска, одно слово. Рутина.

– Весенний город и весенние поля, – предположил Ройд. – Зелёные. Разве не удивительно, особенно для перелётного дракона, увидеть весну среди холодной осени?

– Слова, слова, – мэр снисходительно улыбнулся, – романтический вздор, сыскарь, не более! – Ройд до этого сомневался, надо ли сказать мэру то, что он от него утаил; после услышанного Ройд не колебался:

– Между прочим, вы знаете, куда подевались головы погибших драконов?

– Нет, – мэр насторожился, – и куда?

– Через полгода узнаете, – мрачно пообещал Ройд. – Потому не советую распускать вашу уборочную команду, – и вышел из кабинета.

Улыбка сползла с лица мэра.

Чего Ройд, собственно, и хотел.

Глава 2

«Четвёртое правило сыщика: остерегайся вдов!»

Пассажирский дракон летел над плотным слоем туч: похоже там, внизу, разгулялась нешуточная гроза; летел, размеренно взмахивая перепончатыми крыльями и лишь иногда, недовольно порыкивая, менял высоту, уходя от встречных – лоб в лоб – тяжёлых грузовых аэролётов. Пассажирский дракон был опытный, в возрасте: молодые, как правило, или боялись тех грохочущих механизмов до одури, немедленно впадая в панику и удирая куда глаза глядят, или же приходили в ярость и пытались атаковать аэролёты, доставляя тем немало хлопот своим водителям. Впрочем, молодых драконов транспортная фирма «Драко-Экспресс» на столичные маршруты никогда и не выпускала, предусмотрительно опасаясь ненужных проблем.

Ройд сидел в первом ряду у окна, неподалёку от водителя и его молодого напарника – сидел и, скучая, поглядывал то в лобовое стекло кабины, то в окно: внизу сплошная тучевая пелена от горизонта до горизонта, ни одного просвета; впереди, в блеклой синеве неба, бездвижный краешек утреннего солнца, проклюнувшийся из туч; вдалеке, параллельным курсом, протянулась цепочка туристических ковров-самолётов. Всё как всегда, ничего интересного. Смотреть было не на что… Самое время покурить и подумать, что делать дальше. Но курить во время полёта строго запрещалось, да и нечего было курить – Ройд забыл взять сигарет в привокзальном буфете.

– Скоро в столице будем? – зевнув, поинтересовался Ройд у водителя, хотя и сам знал, что скоро. – Надеюсь, по графику летим?

– Минут через пять, думаю, – водитель деловито подёргал стальную цепь-вожжи, пропущенную через щели в полу кабины; дракон медленно пошёл ввысь, уходя от близких туч. – Того и гляди молнией снизу шарахнет, – повернув голову к напарнику, озабоченно пояснил водитель, – не хотелось бы! Оно, конечно, ничего страшного, но если чешуйные пластины на брюхе приварятся, то драк несколько дней до одури чесаться будет, пока чешуя по новой не расслоится. С таким на маршрут не выйдешь, по технике безопасности запрещено. Учись, парень! – водитель умолк и вернулся к управлению драконом. То есть стал бесцельно перебирать звякающие вожжи и тихо насвистывать нечто грустное, хотя, скорее всего, он попросту ругал грозу с её молниями на музыкальном птицеэльфийском – Ройд особо не прислушивался.

Впереди и справа от дракона, словно получив хорошего напутственного пинка, из туч вынырнул указательный ангел: золотая фигура блестела как начищенный самовар и не заметить её было невозможно. Более всего ангел походил на тощего поросёнка с крыльями – наверняка его создавали впопыхах, без художественных излишеств, лишь бы выполнил своё задание и ладно… всё одно драконодромные ангелы были одноразовыми.

– Вон там! – громко сказал напарник, – справа.

– Вижу, – коротко ответил водитель, натягивая цепь; дракон, предвкушающе облизываясь, охотно повернул к блестящему предмету.

– Главное, чтобы не сожрал, зараза, – озаботился водитель, – с него станется! – указательный ангел стремительно пошёл вниз, дракон нырнул в тучи следом за ним и в кабине немедленно стало темно, ни зги не видать. Однако дракону это ничуть не мешало: он, гневно рыча, летел следом за удирающей от него добычей, то и дело раздражённо плюя в неё огнём. Рычание вдруг потонуло в протяжном громе, ослепительно полыхнуло голубым; кабинка резко накренилась и Ройд лишь чудом не выпал из кресла.

– Ангела ветром швыряет! – на миг повернувшись к пассажирам, во всю глотку проорал водитель. – Ох и болтанка сейчас начнётся. Граждане, пристегнитесь! – Ройд, чертыхаясь, нашёл в темноте страховочный ремень, на ощупь пристегнулся к креслу.

– Раньше предупреждать надо было, – проворчал он, – ас поднебесья, – и замолчал, чуть не прикусив язык: началась обещанная болтанка.

Поднебесный ас, надрываясь, тянул стальные вожжи то так, то эдак, пытаясь выровнять сумасшедший полёт дракона, но тот, не обращая внимания на его попытки, тупо пёр следом за указательным ангелом, повторяя все его непредсказуемые скачки и виражи. Наконец ангел вывалился из облачного слоя и пошёл вниз гораздо ровнее; болтанка сразу прекратилась, Ройд наконец-то смог перевести дух.

Дождь и град оглушительно застучали по крыше кабины: у Ройда немедленно заложило уши то ли от грохота, то ли от чересчур поспешного спуска. Ройд несколько раз судорожно сглотнул, но лучше ему не стало и он бросил это бесполезное занятие – само пройдёт, когда приземлятся. Уткнувшись лбом в холодное стекло окна, Ройд попытался разглядеть, далеко ли до драконодрома, но ничего толком увидеть не смог: всё было скрыто мутной стеной ливня.

Кабину тряхнуло разок-другой, вслед за тем под полом мерзко заскрежетало и тряска сразу прекратилась; водитель, не оборачиваясь, объявил:

– Прибыли! До полной остановки из кресел не вставать! Сейчас под навес заползём, тогда и выйдите… Курить, кстати, уже можно, – с этими словами он достал сигарету и тут же задымил: в кабине запахло дешёвым крепким табаком. Ройд сглотнул набежавшую слюну, послал в душе водителя к чёрту и, отвернувшись к окну, принялся ждать высадки.

…Первым делом Ройд направился в драконодромный буфет, купить сигарет и бутылочку светлого пива, для успокоения нервов: болтанка приключилась основательная, потому брать что-либо более крепкое Ройд не решился, и так земля под ногами качается. Выйдя из здания драконодрома с багажной сумкой на плече, открытой бутылкой в одной руке и дымящейся сигаретой в другой, Ройд устроился на ближайшей скамье, возле карликовых елей. Расстегнув по жаре куртку и сдвинув на затылок шляпу, прихлёбывая холодное пиво из горлышка, Ройд с удовольствием поглядывал на проходивших мимо девушек, одетых по-летнему: девушки на Ройда, к сожалению, внимания не обращали. Впрочем, Ройд и не намерен был сейчас знакомиться с кем либо из них – достаточно того, что имеется. То есть пива и сигарет, большего Ройду пока что не требовалось.

Осенняя гроза полыхала над столицей бирюзовыми молниями; едва различимый гром то и дело заглушался недовольным рёвом драконов из дальних ангаров – ящеров перед вылетом специально не кормили, потому как голодный дракон, предвкушая кормёжку в конце пути, летит куда как быстрее сытого.

Хотя гроза гуляла во всю, на улице было сухо – всепогодный магический купол прикрывал столицу и от ливня, и от ветра, и от холодных осенне-зимних сезонов: в городе всегда стояло нежаркое лето. Откровенно говоря, Ройд был против столь тепличных условий, но при сотворении купола – лет десять тому назад – никто его мнения не спрашивал. Лично он, Ройд, предпочитал вечному искусственному лету нормальную смену времён года, пусть и с дождём, и снегом, и с прочими погодными неожиданностями: так оно, по мнению Ройда, было куда как правильнее и интереснее.

В своё время добрейший король Дибри Второй пообещал, что подобные купола будут установлены над всеми городами королевства, но после внезапной смерти правителя дорогостоящий проект закрыли и всепогодная защита осталась только над столицей. Что, разумеется, не порадовало остальных, не столичных жителей: по королевству даже прокатилась волна «погодных» бунтов, грозивших перейти в вооружённый конфликт со столицей – однако регулярные войска под предводительством брата покойного короля немедленно подавили назревающую смуту. Зачинщиков принародно, с трансляцией по всем линиям связи, наказали: кого необратимо казнили, кого «преобразовали» в неодушевлённые предметы, на том волнения и закончились. А «преобразованных» поместили в столичный Музей Наказания, приобщив к коллекции прочих заколдованных смутьянов: за многие века здесь накопилось преизрядное количество самых разных экспонатов-«преобразованных», хоть историю королевства по ним изучай! Впрочем, её и изучали: экскурсии в Музей входили в обязательную школьную программу и всемерно поощрялись властями как полезное для воспитания дело.