Последний свет (СИ) - Лекс Эл - Страница 26

— Может, вы ошиблись? — я пожал плечами. — Что-то сделали не так?

— Исключено. Все параметры полученного материала досконально совпадали с нашими расчетами и моделями. — Арамаки покачал головой. — Видимо, единственная ошибка заключалась только лишь в предположении о том, что этот тот самый материал, что нам нужен.

— Что, вообще никто не смог ничего выжать из люксия? — внезапно спросила из-за спины Фиби. — Я бы попробовала.

— Исключено, милая дама. — вымученно улыбнулся Арамаки. — Даже наш лучший, самый сильный оперативник, не смог ничего выжать из этого материала. Все, чего он добился — это лишь крошечный всплеск световой активности, и не более.

— Так, может быть, они просто не тот Свет использовали? — улыбнулся я.

— Что вы имеете в виду? — прищурился Арамаки.

— Покажите мне ваш люксий.

Глава 14

Я ожидал, что Арамаки стушуется от моего предложения и начнет отказываться, но он внезапно широко улыбнулся и сделал жест рукой, словно сеет семена по широкой дуге:

— А отчего бы и не показать? Вполне себе покажу. Следуйте за мной.

Он развернулся и снова направился в сторону лестницы. Все той же лестницы, по которой мы спускались сюда, только теперь — к другому ее пролету, к тому, который вел на этаж еще ниже. По ходу дела, она вообще в этом здании одна-единственная (плюс лифт, конечно) и нанизывает на себя, как на нитку, все этажи. Ну, или Арамаки пытается показать все именно в таком свете… Зачем бы ему это ни было нужно.

Мы спустились еще на один этаж ниже, и перед нами снова открылось большое помещение. Такое же большое, как аналитический отдел пятью метрами выше, только, в отличие от него, здесь не было никаких перегородок, что делили бы пространство на отдельные закутки. Даже наоборот — здесь вообще не было никаких перегородок, только редкие колонны, исполняющие роль силовых узлов конструкции.

И все это огромное свободное пространства, общей площадью, пожалуй, способное потягаться с футбольным полем, занимали люди в белых халатах и всякие… штуки.

Не знаю, почему Арамаки решили не идти по проторенному пути всех других исследователей и организовали эдакий опен-спейс вместо обособленных отделов, каждый из которых занимает отдельное помещение или несколько помещений и друг друга даже не видят, но выглядело это эффектно. Десятки различных агрегатов, от огромных, на пол-десятка квадратных метров, до небольших, размером с коптер, для которых хватало небольшого пьедестальчика, были равномерно рассеяны по всей этой площади. Рядом с каждым из них в обязательном порядке стояли порою целые ряды компьютеров, где-то они дополнялись высокими холодильниками с прозрачным дверцами, где-то комплектовались другими, неизвестными мне приборами… И вокруг всего этого технологического безобразия постоянно перемещались десятки людей.

Больше всего это напоминало муравейник, или даже скорее муравьиную ферму, из серии тех, что заводят в тщетной и бессмысленной надежде на то, что ребенок увлечется жизнью насекомых и будет часами на них залипать, забыв про хулиганства и капризы. Такой же непонятный, но завораживающий хаос движения, звуков и жестов.

Даже появление высокого начальства не отвлекло этих муравьев от их архиважных задач. Только несколько субъектов, оказавшихся рядом и заметивших наше прибытие, уважительно склонили на мгновение головы перед господином Арамаки, бегло, но не без любопытства, окинули взглядом остальных, и снова вернулись к своей работе.

— Это наш исследовательский отдел. — похвалился Арамаки, широким жестом обводя помещение. — Нравится?

— Планировка какая-то странная. — ответила Трилла, от которой я ожидал комментариев в последнюю очередь. — Даже ни одной стены нет.

— Когда-то были. — Арамаки кивнул. — Но потом, в рамках эксперимента, мы их убрали и получили интересный результат. Оказалось, что свежий взгляд на проект со стороны коллеги, который тоже является ученым, но при этом не занят в этом самом проекте, может принести много новых и интересных идей, в отличие от уже замыленного и уставшего взгляда целевого специалиста. Даже если этот посторонний взгляд будет случайным и мимолетным. Прошу за мной.

Арамаки двинулся вперед, аккуратно лавируя между белыми халатами, и мы двинулись за ним. Прошли мимо большой бандуры, напоминающей недостроенный экзоскелет, мимо свисающего с потолка мотка кабелей, намотанных на металлический манипулятор, заканчивающийся чем-то вроде примитивной оквадраченной головы с единственным желтым «глазом» (голова внимательно следила за жестами стоящего перед ней ученого, двигаясь вслед за рукой), мимо какой-то сетки, вроде бы из металла, но висящей прямо в воздухе. Ее ячейки постоянно «текли» вниз, но при этом сетка не двигалась с места, вися как приклеенная.

— Почему они все работают? — подозрительно спросила Кейра. — Хотя ладно они… Те, что сверху, аналитики — они же тоже сидели спокойно за своими компьютерами! Почему? Они будто не знают, что происходит!

— Потому что они не знают, что происходит. — просто ответил Арамаки, обернувшись, но даже не потрудившись притушить голос.

— Почему⁈ — ужаснулась Кейра.

— Потому что им это не нужно. — Арамаки пожал плечами. — С моей точки зрения. Если им рассказать о произошедшем, это лишь посеет панику, а паника — это путь к хаосу, который сейчас и без того уже практически поглотил мир. Если же они просто будут продолжать свою работу, то кто знает — может, именно сейчас кто-то из них совершит революционное открытие, которое поможет нам выпутаться из сложившейся ситуации.

— Самое время. — не сдержался от усмешки я. — Самое время для того, чтобы придумать какое-нибудь чудо… Где ваш чудо-металл?

— Так вот же. — Арамаки протянул руку и указал на ту самую сетку из текучего металла, что висела в воздухе в метре от него.

— Ага… — глубокомысленно, чтобы ни у кого не возникло сомнений в моей заинтересованности материалом, сказал я и пошел вокруг этой инсталляции, внимательно ее осматривая.

В отличие от многих других объектов, этот хотя бы находился за стеклом. Говоря точнее — в большой цилиндрической колбе диаметром в метр, сверху и снизу органиченной толстыми металлическими шайбами. В шайбах, видимо, скрывались какие-то устройства — как минимум, те, что подсвечивали висящую сетку, и, наверное, те, что и позволяли ей висеть при помощи какого-нибудь магнитного поля.

Сетка была «соткана» из толстых нитей, диаметром в половину моего мизинца каждая, но это очень примерная оценка, поскольку нигде и никогда толщина материала не было однородной. Точно так же, как сетка пыталась течь вниз, в направлении воздействующей на нее гравитации, так же она пыталась изменять и свою собственную структуру, включая и толщину элементов, ее составляющих. Но, несмотря на все те метаморфозы, что с ней происходили, при взгляде на квадратики сетки сразу складывалось четкое понимание того, что площади их поверхностей будут строго одинаковыми, и равными друг другу, если кому-то взбредет в голову их измерить.

— Ну как? — Арамаки прервал молчание, которое тянулось уже секунд тридцать.

— Похоже на инсталляцию в музее современного искусства. — честно признался я. — Если бы слева стоял подписанный маркером писсуар, а справа — шалаш из сухой лапши, я бы, наверное, полностью уверился в этом выводе.

Арамаки задумчиво посмотрел на люксий и внезапно широко улыбнулся:

— А что, похоже! Правда ведь похоже!

— Значит, это и есть люксий? — вкрадчиво спросила Фиби, выдвигаясь чуть вперед из строя девушек.

— Он самый. — Арамаки кивнул. — Интересно?

— Что это вообще такое? Почему он такой? — Фиби ответила вопросом на вопрос.

— Это уникальный, искусственно синтезированный металл. Вы же в курсе, что при воздействии на проводник каждого просветленного Свет изменяет его структуру и форму, превращая его по сути в рукоять для светового оружия, на которое уже наращивается сам поток световой энергии?

— Разумеется. — Фиби кивнула. — Именно с этим связано то, что световое оружие всегда больше по размеру, чем проводник.