Туман искажений (СИ) - Филатов Валерий - Страница 25

— В какой-то мере ты прав, — почесал щёку Хмель. — Правила игры поменялись.

— А ещё я думаю, что Хэй позвонил своему шефу и выпросил у него денег на борьбу с радикалами. Надо звонить Гришаеву и инструктировать для разговора с куратором.

— А не будут ли американцы стараться подмять под себя «За свободу»? — предположил агент.

— А зачем? — возразил Ткачёв. — Все наши политики у них «на крючке». А наш президент первым старается вылизать задницу американскому коллеге. Зачем им здесь радикалы, способные наводить ужас на проамериканскую элиту и ненавидящие всё американское? Думаю, что они постараются разузнать об организации больше и уничтожить. И преподнести это, как свою победу за демократию. Им нужен договор об одностороннем ядерном разоружении. Со всех сторон, как ни посмотри. В этом случае наши правители станут, вообще, ручными.

— Хорошо, мы прикроем Гришаева в его разговоре с Хэем…

— Да. Нам надо организовать и передать информацию в американское посольство до разговора Хэя с Гришаевым. Например, что готовиться покушение на Березовского. И что ещё лучше, что некоторые предприятия, на которые нацелены американцы, являются объектом террористических атак.

— Не думаю, что терракты будут аргументом, — засомневался Хмель.

— Точно! — воскликнул Ткачёв. — Мы подсунем информацию, в которой укажем, что мэр Собчак желает баллотироваться в президенты. И пользуется поддержкой организации «За свободу». Пока они будут работать по команде Собчака, мы попробуем пропихнуть в нашем парламенте запрет на ратификацию договоров, касающихся безопасности ядерного потенциала. Сообщи Вике, чтобы к лету готовила деньги для подкупа парламентариев.

Куратор был сильно обеспокоен. Положение создавалось угрожающее, и только успехи армии в Грозном более менее сглаживали общее впечатление. Тут ещё пришла информация от источников, остававшихся преданными интересам России, что на южных рубежах готовиться какая-то крупная провокация. На самом деле таких донесений приходило множество, но функционеры СБП не обращали на это внимания, больше озаботившись личным обогащением.

Зашёл вызванный Гришаев, присел за стол, повинуясь жесту куратора.

— Рассказывайте, Евгений Арсеньевич, — попросил куратор, поглядывая в окно.

— Структура приступила к выполнению задачи, и судя по донесениям, президент Америки в больших сомнениях по поводу поездки в Россию.

— Этого мало, — поморщился куратор. — Я рассчитывал на большее…

— Структура не настолько многочисленна и только начинает развиваться. Ей не хватает ресурса.

— Чем я ещё могу помочь?

— Источниками информации. Их явно недостаточно для принятия быстрого решения.

Куратор написал на бумаге имя и фамилию, показал Гришаеву. Тот кивнул, и куратор сжёг листок в пепельнице.

— Передайте руководителю, что к маю операцию необходимо закончить. Президент, с подачи Березовского решил ввести мораторий на боевые действия в Чечне. На сорок пять дней. Мол, сам президент США прилетает на празднование Дня Победы… Какая уж тут война… Мораторий будет подписан со дня на день. И вот ещё что… Американцы что-то готовят в Крыму, и действуют через правительство Украины. Было бы неплохо помешать им.

— Я передам руководителю… Разрешите идти.

— Не задерживаю.

Евгений Арсеньевич вышел от куратора и направился в свой кабинет, который он недавно выпросил. В старом было ещё два сотрудника, но при них разговаривать по телефону с Ткачёвым было непозволительно. Пусть и сотрудники частенько отсутствовали. Свой кабинет можно закрыть и, включив «глушилку», спокойно разговаривать.

— Запоминайте, — сказал Гришаев, позвонив Ткачёву. — Вячеслав Асташин. Это разработчик программы прослушки в здании посольства США. Правда, в 1991 году Бакатин лично передал схему и материалы по разработке программы послу США, но, я точно знаю, что некоторые вещи не были отражены в материалах.

— Например?

— Часть устройств питаются от батарей отопления, естественных испарений и от вибрации несущих конструкций. Схема подключения к этим устройствам непосредственно звуковоспроизводящих приборов не была отражена в переданных послу материалах. Бакатин просто отдал техническое задание. Устройства вмонтированы в стены и работоспособны, а в окружении Асташина остались люди, знакомые с техникой подключения.

— Принято.

— И ещё… куратор просил узнать о планах «партнёров» по Крыму.

— Я попробую.

Ткачёв слегка ошалел от свалившихся на него заданий. Ему казалось, что кроме него и его команды, больше никто не озабочен таким наглым действием западных спецслужб на территории России. Его это беспокоило, но раз взялся за гуж, то не говори, что не дюж.

Он понимал, что бить будут, и, возможно, ногами, но главная цель у Ткачёва была одна — не допустить соглашения об одностороннем разоружении. Всё остальное можно было уладить потом. Конечно, потом будет долго, затратно и нервно, но потом можно играть ядерными мускулами, а не скулить собакой. Ибо в этом мире слова не понимают, а уважают только силу. И сейчас можно сдать промежуточные позиции, чтобы не отвлекать на них ресурсы, такие нужные сейчас для выполнения главной задачи.

Хмель быстро «дёрнул» окружение разработчика Асташина. Оказалось, что американцы предлагали ему работать на них, но Вячеслав твёрдо заявил: «Я Родину не сдаю!». Так что найти нужного специалиста труда не составило. И после этого у Ткачёва появилась возможность «слушать» американское посольство, и даже нашлась группа, способная это делать круглосуточно. Для этого Ткачёв привлёк коллег бывшего майора Федосеенко, предложив им довольно приличное вознаграждение.

Анализа информации не хватало катастрофически, и Андрей Викторович вспомнил про Сергея — того молодого человека, прослужившего немного в политической разведке КГБ. Другого варианта не было…

Ткачёв приехал к нему домой, прикупив по дороге пару игрушек и фруктов.

— Простите, а вы к кому? — спросил открывший дверь Сергей, оборачиваясь на детский плач в глубине двухкомнатной «хрущевки». — Заходите, я сейчас…

Пока Ткачёв топтался в тесной прихожей, хозяин успокоил ребёнка и вышел к Андрею Викторовичу.

— Ещё раз простите, — Сергей увидел в руках гостя игрушки и сумку с фруктами, потом внимательно взглянул на Ткачёва. — Вы не ошиблись адресом?

— Нет, Серёжа, не ошибся. Мы можем поговорить?

— Да. Проходите на кухню. Жена со старшим ушла в поликлинику.

Ткачёву понравилось, как держится Сергей. Не истерит, лишних вопросов не задаёт. Андрей Викторович отдал хозяину игрушки и сумку, присел на стул.

— Я предлагаю тебе, Сергей, послужить ещё. По твоему бывшему профилю. Аналитиком политической разведки.

— Вы точно ошиблись адресом, — нахмурился хозяин.

— Ты не понял, сынок. Родине послужить. Она тебя обучила и…

— Бросила в трудное время. Уходите, пожалуйста, и… подарки заберите.

Ткачёв не тронулся с места.

— Подарки не тебе, а детям. И не лично от меня, а от государства в моём лице. А ты сейчас нужен стране, сынок. Других нет. И платить тебе буду я. Присядь…

Сергей, косясь на Ткачёва, уселся за стол.

— И что я должен делать?

— Каждый день ходить на службу. И анализировать поступившую информацию. В конце дня писать аналитическую справку.

— И всё?!

— Да.

Хозяин вздохнул.

— А если у меня не будет получаться?

— А вот этого не должно быть, Серёжа. Тебя учили анализировать, ведь так?

— Да, но…

— Я понимаю, — кивнул Ткачёв. — Напиши, что тебе для этого нужно: периодику, радио, телевизор, книги… Ты в каком отделе работал, по какой стране?

— США и Канада, — тихо ответил Сергей.

— Годится. Ты знаешь кого-нибудь, кто бы смог помочь тебе по Европе?

— Не знаю. Надо подумать.

— Вот и подумай. К работе приступаешь завтра, — Ткачёв достал бумажку с адресом, ключ и деньги. — Приходишь в девять утра, уходишь в пять вечера. Официально я тебя устрою через пару дней, когда просмотрю твои отчёты. И, само собой, ты не говоришь никому, где служишь на самом деле. Супруге скажешь, что устроился помощником коммерческого директора торговой фирмы. Фирма торгует фруктами, овощами, консервами. Вопросы?