Маруся и близнецы (СИ) - Хаан Ашира - Страница 31

— «Можно ли это считать моим первым разом?» — Никита отвел двумя руками волосы от лица Маруси, обнял его ладонями и добавил: — Нет, нельзя. Твой первый раз был с нами.

— Что было потом? — спросил Макар. — Ты не писала о нем больше.

— Он куда-то пропал, и домой я ехала одна… — Маруся была вся пунцовая. — Назавтра его сестра подошла ко мне и передала, что он со мной расстается.

— Мудак, — сказал Никита.

— Гондон, — добавил Макар.

— Хватит… — она снова попыталась отвернуться, но Никита не дал. — Я была дурой! Это вы хотели услышать?!

— Ты была ужасно развратной девчонкой… — сообщил он, глядя ей прямо в глаза. — Просто у тебя не было нас, чтобы как сделает поразвратничать.

— Были…

— Были, но ты была взрослая, а мы еще нет, — вздохнул Макар. — Вот и оставалось только дрочить на тебя и ждать.

— И дождаться, — Никита обеими руками залез под ее топик, растопыренными пятернями сжал грудь и зашипел довольно. — Давай, потрись своими трусиками о мои джинсы. Исполни мою подростковую фантазию.

— Кстати, там у тебя в дневничке было и про нас… — заметил Макар.

— Ой! — сказала Маруся, представив, что там могло быть про них. — Ой-ой-ой!

И даже сделала попытку бежать…

39

Маруся давно спала.

Абсолютно обнаженная, она устроилась в пиратском гнезде между двумя такими же голыми братьями, сплетясь с ними в единое существо.

Никита чувствовал дрожь ее ресниц на своей щеке, и поэтому не мог себя заставить выпустить ее из объятий или даже пошевелиться.

Макар вжимался в ее спину, губами гладил заднюю поверхность шеи — и тоже не спал.

Лунные лучи расчерчивали интерьер мансарды яркими полосами.

Вечер был бурным, и Маруся утомилась невероятно. Воплощать подростковые мечты двух взрослых парней со всей силой юношеского либидо — кто угодно утомится.

Быть наказанной за все то, что писала про братьев в своем дневничке — долго, подробно, сладко, жестко… Еще бы не уснуть, будучи оставленной в покое всего на три минуты и с тех пор ни разу не сменить позу от усталости.

Эта мансарда видела столько их игр — в викингов, северных разбойников из сказок, в индейцев, в первооткрывателей Америки, в аборигенов Австралии, в мальчишек из страны Неверлэнд, в королей всех выдуманных и реальных стран, в Железную маску и принца и нищего. В Мстителей и армию Локи, в трансформеров и котов-воителей, в звездных варваров и и инопланетных захватчиков.

И, конечно, в пиратов.

Маруськин отец никогда не жадничал и разрешал переоборудовать мансарду хоть в космический корабль, хоть в землянку партизан. Хотя они справлялись и без внешних атрибутов — одной фантазией.

Сколько настольных игр было разложено прямо на полу, сколько наборов «Лего» собрано, сколько квестов и стрелялок пройдено тут, сидя друг напротив друга…

Девчонки…

Тоже были.

Близнецы играли тут в «бутылочку» и целовались, прячась за пиратскими флагами.

И трахались — каждый на своей койке, но в унисон доводя подружек до оргазма и соревнуясь, чья громче орет.

Но таких игр, как этим вечером, мансарда еще не видела. Таких сумасшедших игр, в которых все трое почему-то выигрывали.

Макар и Никита откровенно говорили Марусе:

— Мы тебя хотим. Всю. По-всякому. Вставай. Поворачивайся. Нагибайся. Раздвигай. Соси.

За такие расклады они бы давно уже схлопотали от других девчонок по морде и ушли дрочить в уголок. Но почему-то Марусе это нравилось.

Она умудрялась творить невообразимо порочные вещи с совершенно невинным видом. Пронзенная двумя членами, краснеть от пошлой шутки. Смущаться, когда они ее рассматривали и тут же трогать их самих совершенно бесстыдно.

Им сносило голову от того, что самая главная игрушка, которую им с самого детства хотелось отлупить и замучить, с радостью отдавалась в их руки, чтобы они ее отлупили и замучили.

И теперь, когда она спала между ними — нежная, мягкая, хрупкая, вызывающая невероятную нежность, им казалось, что счастливее их быть не может.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Потому не получалось и заснуть — выпустить ее из рук, закрыть глаза. А вдруг это окажется сном?

Наивно? Глупо?

Но лучше продолжать держать в руках.

Не выпускать.

Не разговаривать, но точно знать, что брат ощущает то же самое — сладко-щемящее в груди, от которого не уснуть, и единственное лекарство — любоваться маленькими припухшими губами, касающимися подбородка Никиты. Острой грудью с истерзанными темными сосками. Тонкими пальчиками расслабленно лежащей на бедре руки. Дорожкой позвонков, которых можно невесомо касаться губами, словно подсчитывая — все ли на месте.

А выспаться можно и потом.

Когда?

Потом…

Когда луна подобрала свои лучи и скатилась за темную череду елей, видимую из окна, Макар приподнялся и встретился взглядом с Никитой.

Им никогда не требовались будильники, которые могли услышать родители. Они всегда чувствовали нужное время интуитивно. Тот час, когда все в доме засыпают и, если действовать тихо, можно наконец воплотить в реальность все дерзкие задумки.

Правда, они никогда не догадывались, что Маруся этажом ниже тоже просыпалась вместе с ними и слушала, как они выбираются из мансарды через окно.

Сегодня все будет иначе.

Никита легонько подул на ее веки, она смешно сморщила нос и с трудом приоткрыла глаза.

И сразу потянулась за поцелуем. Такая маленькая славная девочка, уютная и гладенькая со сна. У обоих в голове мелькнули еретические мысли никуда не идти. Но нет.

Это важнее.

— Просыпайся, — сказал Никита, поглаживая ее пальцами по тоненьким ключицам. — Пора.

— Куда?

— На озеро купаться, — Макар чмокнул Марусю в плечо и подскочил. Их одежда валялась вся вперемешку, и он кинул шорты сначала Никите, потом влез в свои, а потом протянул Марусе ее коротенькие мини-шортики.

Футболки, кажется, остались внизу, но он вынул из шкафа свежие. Маруся, сонно хлопая глазами, потянулась к своим белым трусикам, но он подцепил их большим пальцем ноги и откинул подальше.

— Нам только добежать. Ты бы еще купальник надела.

Маруся так утонула в их футболке, что можно было и шорты не надевать. Она подвязала ее на животе и где-то тут окончательно проснулась.

Особенно когда Никита сбросил из окна веревочную лестницу.

— Я первый, — сказал он. — Марусь, ты следующая. Если что — поймаю.

— Вы берете меня купаться на озеро ночью? — наконец сообразила она.

— Мы берем тебя с собой, — подтвердил Макар. — Ты теперь тоже из содружества пиратов, как же не взять тебя купаться?

— И вы правда там купаетесь, никаких девок?

— Разве я бы стал врать? — хмыкнул Никита, выскальзывая за окно.

Он ловко цеплялся за веревочные перекладины, а с середины вообще спрыгнул на землю.

Бум — ударили о землю голые пятки. Тот самый звук, что Маруся слышала по ночам.

Только теперь она отправлялась с ними.

Как настоящая пиратка.

40

Когда бежишь по росистой траве ночью к озеру купаться — совершенно неважно, что тебе уже двадцать четыре, и ты взрослая женщина, специалист в нейробиологии, будущая звезда науки.

Это все равно ощущается таинственно и остро. Словно тебе пятнадцать, словно это не знакомые тропинки в исхоженном вдоль и поперек лесу, а инопланетные джунгли, словно тебя накажут родители за то, что удрала ночью.

Тебя обгоняют жизнерадостные лоси — твои сводные братья-близнецы, которые подгоняют, не давая затормозить на обрывистом берегу — и заставляют ласточкой прыгнуть в гладкую черную воду, в которой отражаются звезды, распахивая второе небо близнецом первого.

Но вы раскалываете его своими телами, поднимая фонтаны брызг, и в каждой капле — звезды, звезды, звезды…