Парад искажений (СИ) - Филатов Валерий - Страница 25

— Браво, Андрей! Вы проделали огромную работу!

В тихий августовский вечер на конспиративной квартире Гурам Ефимович Толь просмотрел схемы, предоставленные ему Ткачёвым.

— Что я могу сказать со своей стороны… Пока не вижу ни одного кандидата, способного заменить Брежнева. Ну, пожалуй, только сам Юрий Владимирович нацелился на кресло Генерального секретаря Партии. Это даст ему немного времени, но, Андрей… Нет у Андропова кадров, способных кардинально изменить положение в стране. Нет! Страна очень большая, а перестановки надо делать быстро. Нет, не успеет Андропов.

— Хорошо, — Ткачёв хлебнул чай из большой кружки и с сожалением посмотрел на половину торта «Птичье молоко». Толь имел феноменальную способность поедать торты незаметно для окружающих. — Как вы думаете, где в цепочке под названием «руководство СССР» самое слабое звено?

— Не поверите, — щелкнул языком Гурам Ефимович. — Сам Брежнев и его дочь. Слишком многое он позволил Галине за восемнадцать лет своего управления. А самое неприятное, что он сделал своё управление фундаментальным, кажущимся незыблемым. И в глазах народа, и в глазах партийных функционеров. Вы думаете, что этого не понимают там — на Западе?! Очень хорошо понимают, и непременно этим воспользуются.

— Каким образом? — не понял Ткачёв. — Как можно расшатать такого исполина, как Советский Союз?!

Толь злорадно захихикал.

— А кто вам сказал, Андрей, что СССР — это некий исполин? Вот скажите, а на чём держится идея построения коммунизма?

Андрей Викторович задумался. Ему и в голову никогда не приходило думать об этом. Он жил и работал, считая социалистическое общество самым прогрессивным. Это было данностью. Зачем об этом думать?!

— Не утруждайтесь, Андрей, — Толь отправил в рот приличный кусок торта, зажмурился от удовольствия. — Вот вы можете зайти в кондитерский цех ресторана «Прага» и принести мне фирменную выпечку просто так. А большинство людей не могут позволить себе такое даже в праздник. Вы думаете, что это нормально?!

— Наверное, нет. Но ведь нужно стремиться к тому, чтобы любой желающий смог иметь такой торт на праздник.

— И вы думаете, что такое возможно?

— А почему нет?!

— Да, потому что у вас нет ничего, чтобы сделать такое возможным! Нет инфраструктуры, позволяющей выпекать и продавать такое количество тортов, чтобы удовлетворить всех желающих. А на Западе она есть. Там уже давно другой подход к решению различных задач. Более гибкий и продуктивный. А мы у них не учимся. Решили, что сделаем коммунизм в отдельно взятой стране, и прём, как ослы. А как сделаем, чем сделаем, когда сделаем… никто не знает.

Ткачёв нахмурился.

— Выходит по-вашему, что коммунизм в СССР делать не надо?! Страна относительно недавно спокойно вздохнула после войны…

— Вот именно, что вздохнула, — махнул рукой Толь. — Войной можно прикрываться ещё сотни лет… А попробуйте мыслить иначе! Победа в войне была мощной идеей, вокруг которой концентрировались усилия. Ставились жесткие сроки выполнения тех или иных задач, спрашивали за эти сроки — не приведи Господи! Но это была конкретная цель! Осязаемая! А что сейчас?! Пятилетний план, реализуемый только на бумаге и бравых рапортах секретарей обкомов. А в действительности — пшик! Мы с какого-то перепугу решили, что теперь всё можем, и бояться нам нечего. Вот возьмём вход наших войск в Афганистан…

— А там, что не так?!

— Да всё не так! — воскликнул Гурам Ефимович. — Нет информационно-идеологической поддержки, нет технического обеспечения, нет чётко поставленной цели. Вот что мы там делаем?!

— Выполняем интернациональный долг…

— Вы сами-то в это верите? — захохотал Толь.

— Ладно. А что бы вы сделали?!

— Я бы объявил Афганистан рассадником мирового терроризма и центром производства наркотиков. Что, кстати, недалеко от истины. А СССР — единственной страной, способной с этим бороться на благо всеобщего мира. И провел бы мощную информационную компанию с привлечением всех мировых СМИ. Привел бы документальные факты, снял документальные фильмы, интервью с лидерами различных стран. А ещё бы накопал факты о причастности ЦРУ и других «нехороших» организаций к производству и распространению наркотиков. Вы читали Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев»?

— Не довелось…

— Так вот там есть замечательная сцена, когда Остап Бендер вещает любителям шахмат о превращении Васюков в центр вселенной. За полчаса он убедил людей, что задрипанная деревня сможет стать мировой столицей — центром шахматной мысли.

— И ему поверили?!

— Он был достаточно убедителен, — улыбнулся Гурам Ефимович. — Вы ещё не знаете, что такое направленная пропаганда. Это оружие похлеще ядерной бомбы. Радиация и взрывная волна ломает тело человека, а пропаганда — ломает ум и сознание.

— Так что делать?! — вопрошал удивленно Ткачёв.

— Вам? Внедряйте в окружение Брежневой своего человека. Уверен, вокруг неё уже крутится толпа иностранных агентов…

Осень для Андрея Викторовича была полна событий. Наконец, он нашёл время, чтобы оформить развод с Людмилой. Конечно, он немного винил себя в том, что так вышло, но недолго. А вот его бывшая теперь жена, будто с цепи сорвалась. Но Ткачёву было не до Людкиных претензий — в начале октября тяжело заболел генерал Кудрявцев, и Елизавета много времени проводила в больнице у койки отца. Хорошо, что Андрей Викторович за это время более менее научился разбираться в телефонном аппарате и в хитросплетениях документооборота в Комитете. Да ещё выздоровевший лейтенант Жевнов подменял Лизу во время её отсутствия.

Глушко с блеском выполнил поставленную перед ним задачу. Он уговорил трех бывших сотрудников милиции на работу в опергруппе Ткачёва, но остро встал вопрос с легальной работой и жильем. Как ни странно, но в этом затруднении помог Гурам Ефимович — у Толя были обширные связи, и опергруппа в полном составе была трудоустроена грузчиками на одну из плодоовощных баз в Москве. Ткачёв стал готовить внедрение своего агента в окружение Галины Брежневой…

— Андрей, это очень рискованно, — с жаром говорил Гурам Ефимович, откусывая от торта «Прага» внушительный кусок. — Агент должен обладать безупречной репутацией и сказочным богатством! К тому же, в эту «компанию» его должен привести проверенный человек. У тебя есть такой?

— А вы что предлагаете? — спрашивал Ткачёв, потирая лоб.

Толь в порыве раздумья без слов доел торт.

— Есть у меня одна идея, — вытирая губы, кивнул Гурам Ефимович. — Двадцать пятого октября будет празднование дня рождения Галины Вишневской. Знаете такую оперную певицу?

Ткачёв признался, что не знает.

— Галина Павловна с мужем дружны со Светланой Щелоковой. Праздновать наверняка будут в ресторане. Пусть агент будет там с какой-нибудь шикарной женщиной, на которую стоит нацепить изысканные бриллианты. Уверен, Щелокова не пропустит их мимо своего внимания. Ну, а там по обстановке. Главное, чтобы женщина вызвала зависть у присутствующих дам. Тогда Щелокова тут же попытается завязать знакомство с агентом — она не привыкла, чтобы её кто-то затмевал. У вас есть кандидатура на такую роль?

Ткачёв почесал затылок.

— Женщины есть, только я не знаю насчёт затмения…

— Ох, Андрей! У меня есть знакомый гримёр. Он из простушки сделает Мерилин Монро. И наряд подберёт соответствующий. Ладно… У нас есть две недели, и я постараюсь обучить ваших агентов поведению в «свете». И давайте готовить легенду.

— А как нам получить приглашение на празднование дня рождения Вишневской? И где я возьму бриллианты?!

Толь всплеснул руками.

— Андрей, я не могу все делать за вас! Кто из нас генерал КГБ? За последние десять лет Андропов сделал из этой организации государство в государстве. И научился везде и всюду совать свой нос. Так придумайте что-нибудь!

Ткачев, образно выражаясь, сломал себе голову, пытаясь найти кандидатуры на роль агентов. Всех кого он предложил Толю, были забракованы.

— Андрей, не можете найти кандидатов — вербуйте из тех, кто уже в окружении! — кричал Гурам Ефимович, отталкивая «Вацлавский». — Вы меня довели до того, что даже торт не хочется!