Парад искажений (СИ) - Филатов Валерий - Страница 22

Ткачёв сердито взглянул на свои руки.

— А женщина, которая всего лишь, близкая родственница Генерального секретаря, ставит мне какие-то условия! А чтобы встретиться с информатором, мне нужно сбросить наружку из МВД! Налицо уже раскол… внутренний.

Трефилов выпучил глаза после этих слов, а Андропов, наоборот, внешне казался спокоен. Только сжимал и разжимал в кулак пальцы правой руки.

— Ещё до событий в Зареченске, — продолжал Андрей Викторович. — Я заметил, что люди… простые и обыкновенные люди, начали вести себя по-другому. Нет того романтизма пятидесятых, когда мы работали на всеобщее благо. Резче стал индивидуализм, собственничество и желание выделиться. Да вы и сами знаете, стоит вспомнить дело на «Ждановской».

Тут Ткачёв наступил на «больной мозоль» Андропова. Председатель резко стукнул ладонью по столу.

— Хорошо, Андрей Викторович. А что вы предлагаете?

Ткачёв растерялся — он не был готов к такому вопросу. На помощь пришёл Трефилов.

— Юрий Владимирович, разрешите?

Андропов кивнул.

— В связи с тем, что западные спецслужбы ведут активную разработку наших партийных функционеров второго и третьего звена, а также чаще стали действовать через главарей криминала, предлагаю начать оперативную работу в направлении выявления связей…

— Вы предлагаете, — усмехнулся Андропов. — Ввести тридцать седьмой год? Объявить нынешних партработников врагами народа?!

— Было бы неплохо, — буркнул Ткачёв. — И воров в законе присовокупить. Слишком часто на них выходят из-за бугра с различными предложениями. И ведь не отказываются!

Юрий Владимирович опять хотел ударить по столу, но сдержался. Только нажал кнопку интеркома и тихо сказал:

— Принесите коньяк и закуску. Меня ни для кого нет…

1981 Глава 11

Под коньяк беседа пошла более продуктивная. Трефилов с Ткачёвым наметили план оперативной работы, и Андропов с ним согласился.

Юрий Владимирович не пил — берёг здоровье. Сахарный диабет давал знать. А Трефилов с Ткачёвым бутылку коньяка уполовинили.

— Приступайте к делу, товарищи, — Председатель дал понять, что генералам можно уходить. Андропов выглядел сильно усталым и глядел на бумаги с планом, разложенные на столе склонив голову на поднятую руку. — Анатолий Романович, о ходе работы докладывайте мне лично раз в неделю.

Трефилов ответил «есть», и потянул за руку Ткачёва, но тут Андропов будто что-то вспомнил.

— Андрей Викторович, задержитесь на пару минут…

Когда Трефилов вышел из кабинета, Председатель поднялся и кивнул на бутылку.

— Не стесняйтесь, генерал.

Потом Андропов подошёл к Ткачёву и присел рядом на стул.

— Скажите, Андрей Викторович, а на ваш взгляд какова возможность того, что западные спецслужбы успешно проведут свою операцию?

Ткачёв уже наливший в рюмку коньяк, так его и не выпил.

— Если начистоту, то боюсь, что мы уже опоздали с принятием контрмер… Но поборемся, а там видно будет, — генерал ока не понимал к чему клонит Председатель.

— Я попрошу вас, Андрей Викторович, не упускать из виду «бриллиантовую мафию». С вашими связями в МВД, я думаю, это возможно.

— И кому докладывать о возможных намерениях «мафии»?

— Лично мне, — улыбнулся Андропов. — И ещё одно… И пусть это останется между нами… Сформируйте «особую» группу для сбора информации по «бриллиантовым» фигурантам. И группа должна быть готова к… решительным действиям.

Выходя от Председателя, Ткачёв ещё не понимал «конструкцию», предложенную ему для создания Андроповым. Выпитый коньяк и пережитые недавние события не дали Ткачёву сосредоточиться. Только войдя в свой кабинет, и не обратив внимания на обеспокоенный взгляд секретаря, генерал собрал в уме весь ход разговора. И понял, чтобы до конца сложить «конструкцию», ему нужен человек, разбирающийся в тонкостях взаимоотношений советской «элиты». Иначе Ткачёв будет тыркаться носом в помойные углы закулисных интриг.

Автондил отпадал. Авторитет слишком хитёр, чтобы не использовать генерала в своих целях. Кудрявцев тоже отпадал. Андропов же прямо сказал, что задача по «бриллиантовой мафии» никому не должна быть известна. Кто бы ещё смог помочь Ткачёву разобраться?

Андрей Викторович снял трубку и набрал известный ему номер.

— Вас слушают, — послышался приятный женский голос.

— Я хотел бы заказать столик на двоих, скажем, часа через два…

— Секундочку, — попросила женщина. Послышалось шуршание, будто листали страницы. — Ресторан «Новые Черёмушки» в шестнадцать ноль ноль. Вас устроит?

— Вполне, — пробурчал Ткачёв и повесил трубку. — Ещё бы знать где этот ресторан…

Ткачёв приехал в ресторан в дурном расположении духа — сегодня работа совсем не клеилась, ранение Жевнова не было пустяковым, да вдобавок разболелась голова. А тут ещё швейцар на входе вручил генералу букет из роз.

— Просили передать, — сказал швейцар, пожимая могучими плечами.

Администратор проводил генерала до столика.

— Цветы поставить в вазу?

— Что? — не понял Андрей Викторович. — А, да, конечно…

Администратор ушёл, а к столику подошла маленькая изящная женщина в элегантном платье. Она улыбнулась Ткачёву умело накрашенными губами и прошептала:

— Вам привет от Хмеля.

Андрей Викторович не сразу сообразил, что женщина назвала пароль, и какое-то время удивленно её разглядывал.

— Генерал, приходите в себя, — попросила она. — Мы будем обедать, или в гляделки играть?

Ткачёв, наконец, понял кто перед ним и засуетился. Принесли вазу с цветами, напитки и закуски.

— Что вы хотели? — женщина умело расправлялась с салатом.

— Мне нужен человек. В некотором роде аналитик по взаимоотношениям в высших эшелонах власти. Для консультаций.

Она глотнула из бокала клубничный напиток.

— Как скоро?

— Вчера…

Женщина кивнула.

— Что-то ещё?

Ткачёв приподнял ладонь, будто говоря: «Пока нет».

Она доела салат и промокнула губы салфеткой.

— Пойду, попудрю носик. А вы расплатитесь и уходите. Спасибо за обед.

После её ухода генерал позвал официанта:

— Счёт, пожалуйста!

Расплатившись, Андрей Викторович подумал, что Хмель получит от связного задание и сам выйдет на генерала, когда консультант будет найден.

Утром так и получилось. «Волгу» Ткачёва остановил постовой ГАИ на въезде в Москву. Лейтенант учтиво поздоровался и показал на заднее колесо.

— Твою же мать! — ругнулся Пал Палыч и принялся менять спущенный баллон. Ткачёв вышел из машины под мягкий падающий снег и услышал:

— Сегодня в шесть вечера. Есенинский бульвар, дом пять, квартира пять…

Андрей Викторович провёл день в торопливом ожидании. Лиза пару раз попыталась попасть ему на глаза, чтобы продемонстрировать обновку, но генерал не придал ей ни малейшего значения, полностью поглощенный в дела.

В шесть вечера он отпустил Трофимова возле Есенинского бульвара, вручив старшине пакет с апельсинами для Жевнова.

— Пал Палыч, поезжайте к лейтенанту. До дома я сам доберусь… позже…

Чем нравился Трофимов Ткачёву, тем, что не задавал лишних вопросов и не настаивал.

Андрей Викторович нашёл дом и поднялся на второй этаж. Позвонил в дверной звонок. Дверь ему открыл Хмель.

— Заходи, Викторыч, — и на вопросительный взгляд генерала, спешно ответил. — Тут живёт старичок, который тебе нужен. Зовут его Гурам Ефимович Толь. Личность, тебе скажу, весьма интересная. Ну, ты сам все увидишь…

В гостиной однокомнатной квартиры, за круглым деревянным столом, сидел маленький старик и размеренно поедал торт «Вацлавский» прямо из коробки, запивая чаем из литровой алюминиевой кружки.

— Ну-с, — старичок отодвинул коробку на середину стола и сделал большой глоток чая. — О чём говорить будем?

Ткачёв откашлялся в кулак.

— Гурам Ефимович, не расскажете нам о взаимоотношениях в Кремлёвской элите?

Толь причмокнул губами и прищурился на генерала.

— Слишком размыто ставите вопрос, эээ…