Кофе с молоком - "bastet" - Страница 63

Я облегчённо выдыхаю. И чувствую счастье. Это всё о чем я мечтал! Майя моя, беременная моим ребёнком, мы вместе и впереди у нас долгая счастливая жизнь…

Противный писк какого-то прибора маячит где-то вдалеке. Врывается в мою идиллию. Он не исчезает когда мы выходим из клиники, когда едем домой, когда заходим в дом. Дан и Майя его не слышат. Писк становится всё громче. А потом сначала исчезает Дан. Он поднимается в свою комнату, и когда я хочу спросить у него кое-что,

то его не оказывается дома.

Я спускаюсь вниз и облегчённо вздыхаю. Блондинка по-прежнему на кухне. Она готовит обед и увидев меня грустно улыбается.

— Саш, не умирай — вдруг говорит она не своим голосом. Точнее, это её голос, но он очень тусклый и сиплый.

— Что значит не умирай? — не понимаю я — Ты чего, я жив…

Подхожу ближе и вглядываюсь в её лицо.

— Ты хочешь, чтобы всё было так, но это иллюзия… — продолжает нести Майя какой-то бред — Ты умираешь…

— Нет, нет — я качаю головой и обнимаю её. Ощущения абсолютно реальные.

— Саш, я люблю тебя… Я слишком поздно сказала тебе эти слова. Прости меня… — чувствую, как перестаю ощущать тепло её тела.

Реальность вдруг рассыпается на маленькие черные квадратики… Я один. В темноте. Противный писк прибора становится просто невыносимым…

— Блондинка, что за шутки блин, как ты это сделала? — спрашиваю я в пустоту. — Майя!

— Я всегда буду любить тебя. Слышишь, Грубиян… Всегда! — начинает плакать она, разрывая мне сердце своими всхлипами.

— Я жив. Я жив. Я жив! — кричу в темноту — Я не мог проиграть, нет!

Пытаюсь найти выход из темноты, бегаю как слепой котёнок туда-сюда, так долго, пока не начинаю задыхаться. Майю не слышу. Не знаю даже, рядом ли она… Падаю на колени, охваченный первой волной жуткой паники…

— Пойдём отсюда — разрывает мое сознание холодный голос Матвея — Хватит рыдать над трупом…

Его появление придает мне сил. Я снова бегу и кричу в темноту, что есть силы, но меня никто не слышит.

— Он не труп — возражает Майя.

— Шансов на то, что он выживет практически нет — обрушивает Матвей — Пойдём…

Слышу неясные звуки, а потом отчетливо её хрип, что заставляет меня замереть на месте.

— Я убью тебя, паршивая ты сука! — голос этого выродка пропитан такой ненавистью, что мне становится физически больно — Придушу и положу к нему в гроб, пусть развлекается на том свете…

— Матвей… — отчаяние в её сдавленном голосе просто сумасшедшее.

— Сегодня ты сама придёшь ко мне. Хватит отказывать. Я твой муж. И имею право с тобой спать…

Кашель Блондинки продолжается безумно долго. Но я чувствую, что Матвей ушёл. Отпустил её.

— Прости, Саш, прости… Пожалуйста, живи, только живи, если тебя не станет… — почти шёпотом просит она — Я уйду за тобой.

— Не смей, слышишь, Блондинка! — ору я в пустоту, но добиваюсь лишь того, что звук прибора начинает частить — Не смей даже думать о смерти! Я не позволю! Я запрещаю! Я… я…

Внезапно писк становится одним длинным пронизающим до костей свистом.

— Саша, нет! — кричит Майя не своим голосом и я понимаю, что это оно, то самое.

Я умер.

Перестаю слышать какие-либо звуки. А потом как будто кто-то давит мне на грудь магнитом. И когда пытается убрать от меня этот магнит меня тянет вперёд. Странные ощущения. Дефибриллятор! — вспыхивает в моём мозгу догадка. Меня пытаются вернуть!

Несколько подобных толчков и я вдруг резко начинаю чувствовать боль, открываю глаза и вижу потолок больничной палаты.

— Твою мать — выдыхаю я беззвучно, натыкаясь на удивлённые взгляды врачей. Ищу Майю, но в палате её нет.

Не успеваю спросить где она, как мне на лицо одевают кислородную маску, а в вену на руке втыкают иглу. Чувствую внезапную слабость и проваливаюсь в сон.

37. Красные розы

— Дилан приехал! — я взволнованно захожу в кабинет отца, забыв постучать в дверь — Требует встречи со мной.

Отец отрывается от бумаг и строго смотрит на меня.

— Я скажу охране, чтобы его не пускали. У тебя всё? Мне нужно работать.

— Боюсь он так просто от меня не отстанет. Мой телефон уже забит его сообщениями — делюсь я, садясь за стол перед ним.

— Что пишет? Угрожает?

— Нет. Пока это только просьбы, но я знаю Дилана, он будет мне угрожать как только поймёт, что я не реагирую на его просьбы — волнуюсь я — Он сказал, что никогда не даст мне развод.

— Не слушай его. Дилан делец, я не хотел тебе говорить, но он написал мне сумму за твоё освобождение — усмехается отец, откидываясь на спинку кресла.

— Что? — задыхаюсь я от шока — Сколько?

— Полмиллиона евро, Тесса. Твоя свобода по его мнению стоит именно столько.

— Вот мерзавец — шиплю я.

— К сожалению, вытащить такую сумму из бизнеса я могу только в течении нескольких месяцев, а он не хочет ждать, требует через неделю перевести ему всё.

— И что мы будем делать? — беспокоюсь я.

— Тянуть время. Можно конечно обратится в суд, но я не хочу чтобы наша фамилия мелькала в жёлтой прессе — заключает отец.

Мой телефон, лежащий в кармане брюк начинает вибрировать. Я достаю его и увидев имя звонившего, вздыхаю.

— Включи на громкую — просит отец.

— Тесса — злобный голос моего пока ещё мужа моментально вызывает у меня дрожь — Выйди из дома.

— Нет, уходи — стараюсь ответить твёрдым голосом, но у меня плохо выходит.

Дилан чувствует мой страх.

— Мы только поговорим. Объяснишь мне, почему о твоём желании развестись мне сообщают посторонние люди. Я же говорил тебе, что ты моя…

— Разве? А как же деньги, что ты требуешь у моего отца? Полмиллиона, столько значит я стою? — не выдерживаю я.

— Значит знаешь — вздыхает он — Да, я назвал такую сумму, но знаю что у твоего папаши не будет денег к нужному сроку, а значит никакого развода не будет.

— Ошибаешься, Дилан. Я так или иначе разведусь с тобой! — выкрикиваю я и сбрасываю вызов.

Внутри всё колотится от ярости и злобы. Отец наливает мне стакан воды и я жадными глотками пью, почти захлебываясь. Как же я его ненавижу!

Успокоится получается не скоро, потому что Дилан, после разговора со мной, звонит отцу.

Я не слышу, что он ему говорит, но очевидно, что ничего хорошего. Отец сначала багровеет, потом бледнеет, затем ударяет кулаком по столу, жёстко стискивая зубы. Я с тревогой смотрю на него.

— Посмотрим — наконец произносит он и завершает разговор.

— Что он сказал? — волнуюсь я, гася внутри нехорошее предчувствие. Отца не так легко вывести из равновесия.

— Ничего, иди к себе — говорит он чуть слышно и вдруг начинает хватать ртом воздух и заваливаться на бок.

— Отец! — кричу я и кидаюсь к нему.

— Дочка… — выдыхает он и теряет сознание.

Скорая приехала быстро, но даже эти минуты показались мне вечностью. Я постоянно проверяла пульс и боялась, что папа не доживёт до приезда врачей.

В клинике его сразу же забрали в реанимацию, а я осталась сидеть в коридоре, в полном шоке. Я не знала, что у отца были проблемы с сердцем. Не знала, что ему нельзя волноваться и сильный стресс может его убить. Об этом мне рассказала Стелла, что приехала в клинику сразу после моего звонка.

— Это из-за меня, сестренка — выдохнула она, виновато посмотрев на меня — Когда-то очень давно я влюбилась в страшного человека, которому была не нужна. Я не могла без него жить и начала его преследовать. К тому моменту он был женат, и у него был маленький сын. Устав от моих приставаний, он решил расправиться со мной. И ему это почти удалось… Тогда у отца впервые по-настоящему сильно заболело сердце. Он так переживал за меня, что его сразил инфаркт…

— Почему я об этом ничего не знаю? — возмутилась я.

— Ты ведь никогда не была близка с отцом — напоминает Стелла — А после свадьбы ещё больше отдалилась.

— Я до сих пор не могу простить ему этого брака! — признаюсь я — Он мог мне помочь, но не стал. Выдал замуж за человека старше меня на 20 лет! Разве этому может быть оправдание?