Кофе с молоком - "bastet" - Страница 47

— Вот именно он, не я! — выкрикиваю отчаянно — Я не люблю его и никогда не любила… Была лишь симпатия, потому что он хороший…

Уже не пытаюсь сдержать поток слез и утыкаюсь в подушку, заглушая всхлипы. Тина гладит меня по голове. Успокоившись, продолжаю.

— Я ему не подхожу. Если смогла изменить Максу, значит смогу изменить и ему. Захочется, запрыгну на любого. Саша не заслуживает такую девушку. Я не хочу делать ему больно, но лучше пусть всё закончится сейчас, чем потом, когда он успеет ко мне привыкнуть. Я сказала ему, что ненавижу. Осталось лишь самой в это поверить.

— Зря ты так. Принимаешь любовь за симпатию — замечает подруга — Стала бы ты соблазнять Сашку, если бы не любила его? Зачем?

Я хочу ответить, но мой телефон вдруг начинает вибрировать. Мама звонит.

— Да — беру трубку и содрогаюсь от рыданий, которые слышу на том конце — Мама? Что случилось?

Сердце замирает и после её слов падает вниз так резко, что я кажется теряю сознание.

— Дан в тюрьме — говорит она и снова плачет, да так горько, что у меня появляется ком в горле — Он убил Лукрецию…

— Что?! — пораженно выдыхаю — Он не мог никого убить! Как ты можешь в это верить!

— Улики, дочка. Всё против него — всхлипывая говорит она — Ему светит немалый срок. Я вообще сомневаюсь, что он доживёт до суда…

— Черт, а как Никки? — вспоминаю про невестку.

— Родила — тихо отвечает мама — Она так плакала, что у неё отошли воды.

— Боже… — откидываюсь я на подушку.

— С ней и ребёнком всё в порядке, если можно так сказать. Без успокоительных она пока не может. Твердит, что Дан не мог убить и это какая-то ошибка… — неживой голос поражает меня обреченностью.

— Я тоже так считаю — твердо говорю, потому что знаю, брат не мог. Он не убийца.

— Прилетишь? — просит на выдохе.

— Конечно. Завтра. Держись мам. Не плачь. Это ошибка. Дана отпустят — говорю короткими предложениями не в силах произносить длинные фразы.

Прощаемся и я рассказываю Тине о Дане. Она в шоке. Тоже твердит, что он не мог убить. Это же очевидно. Если… если только это случилось ненароком….

Запрещаю себе думать об этом и решаю немного поспать. Завтра с утра, как только соберу вещи, поеду в аэропорт. Пишу куратору о семейных проблемах, заверяя, что сдам все задания, когда вернусь. Билета на прямой рейс нет и я полечу с пересадкой. Это даже хорошо, что я улетаю. Не говорю ничего ни Саше, ни Максу. Не хочу, чтобы один из них полетел со мной. А так и было бы, узнай они о моем отъезде.

Когда уже подъезжаю к Реджо, меня догоняют сообщения от них. Отвечаю одинаково. Обоим отправляю и выключаю телефон.

"Семейные проблемы. Я должна быть рядом с семьёй. Не приезжай. Вернусь, всё объясню".

Не знаю каким образом, но мне дают возможность увидеться с Даном. Даже посвящают в детали расследования, хотя это закрытая информация. Я шокированна тем, что узнаю. Мама была права, по всем уликам выходит, что убийца мой брат. Я и сама начинаю в это верить. Бедная Лукреция… Она не заслужила умереть так рано.

Меня приглашают в комнату для свиданий, где за столом уже сидит Дан. На его руках наручники, которыми он прикован к перекладине стола. На лице несколько ссадин, красные глаза, а на шее вижу алую полосу от веревки, словно его душили. Костяшки пальцев на обеих руках сбиты. Вспоминаю слова мамы о том, что до суда он может не дожить… Нервно сглатываю и сажусь за стол перед ним. Он смотрит на меня долго. Молчит разглядывая мое лицо, словно решает стоит ли вообще начинать со мной разговор. Я тоже смотрю на него бесконечно долго. Не могу подобрать подходящих слов.

— Веришь? — наконец спрашивает Дан с ухмылкой.

— Не знаю — отвечаю честно.

— Значит, тоже думаешь, что я мог совершить такое… — разочарованно отводит взгляд — Зачем пришла тогда?

— Хотела тебя увидеть.

— Увидела? — в его взгляде мелькает злоба.

— Дан, я переживаю за тебя. То, что случилось с Лукрецией это ужасно… — пытаюсь его поддержать.

— Не убивал я её. И наркотой не накачивал, не верь! — перебивает брат — Трахнул и ушёл. Всё. Я задолбался это объяснять. Из меня тут какого-то психа лепят!

— Тебя пытались убить, да? — осторожно интересуюсь, косясь на дверь.

— Ага. Родители Лу уверены, что убийца я. Они не остановятся пока я не сдохну — грустно улыбается — Со мной всё, коровка. Я не выйду.

— Нет, выйдешь! Ты нужен нам, мне, родителям, жене и дочке… — озвучиваю очевидное.

— Не приходи больше — почти шёпотом просит Дан и в его покрасневших наверное от недосыпа голубых глазах я вижу боль — Не нужно.

— Ты не хочешь меня видеть? — задыхаюсь от возмущения.

— Не хочу, чтобы ты запомнила меня таким — указывает взглядом на наручники — Пусть в твоей памяти я останусь несносным братцем, а не преступником…

— Ты что прощаешься? — не понимаю.

— Прости меня за всё. Я был полным придурком… — опускает голову.

— Нет, не сдавайся — я дотрагиваюсь до его рук и он вздрагивает — Мы вытащим тебя, обязательно. Ты не сядешь…

Дан смотрит на меня таким взглядом, что у меня перехватывает дыхание. В глубине его глаз тлеет надежда. А ещё что-то такое знакомое, родное… Не успеваю понять, что, в комнату заходит полицейский и велит мне уйти.

— Я люблю тебя, брат — говорю на прощание и выхожу за дверь, чувствуя, как по моим щекам катятся слезы…

Я опять плачу. Блин. За последние дни это одно из моих постоянных занятий. Эмоции меня убивают. Их много. Они разные и часто поражают меня контрастом. Я не могу справится с собой. В моей жизни всё давно полетело куда-то в бездну. Сначала погиб Олег, теперь Дан в тюрьме… Оба моих брата так или иначе пострадали. Один потерял жизнь, другой свободу. И непонятно была ли в этом воля случая, или все же над нашей семьёй висит какой-то злой рок… Не знаю.

Еду в больницу к Никки. Тоже волнуюсь за неё и за племянницу. Помню невестку такой счастливой на нашем дне рождении, и когда вижу её теперь поражаюсь и расстраиваюсь ещё больше. Она бледная, стеклянные глаза, смотрит в одну точку и никак не реагирует на мой приход.

— Привет — здороваюсь я, и не надеясь услышать ответ.

— Привет — повторяет невестка таким же тихим голосом.

Я присаживаюсь на стул возле её кровати и вздыхаю.

— Как ты? — спрашиваю обеспокоенно, рассматривая её лицо.

— Как видишь — Никки наконец смотрит на меня — Давно ты приехала?

— Сегодня. Я была у Дана — услышав имя мужа она вздрагивает и закрывает глаза.

— Он не убийца — шепчет едва слышно — Я не могла так ошибаться в нем. Меня никто не слушает. Все говорят одно, врачи, медсестры: мне повезло, что это была не я… Ты тоже считаешь своего брата монстром?

— Нет. Иначе бы меня здесь не было.

— Но ты сомневаешься… — как-то понимает она — Значит, есть на то причины…

— Возможно. Дан вспыльчив. Он мог её толкнуть. Намеренно убить нет, но случайно…

— Майя — перебивает Никки — Если бы он толкнул её и увидел, как она лежит в луже собственной крови ты думаешь, он бы смог уйти? Равнодушно покинуть квартиру и лечь дома спать? А на утро так натурально разыгрывать удивление при виде полиции?

— Я не знаю — выдыхаю убито.

— Не мог. Нет. Никак не мог бросить любовницу в таком состоянии. Это бесчеловечно. Это жестоко. Это ужасно — говорит Никки и я понимаю, что она права. Брат не стал бы уходить, если бы увидел Лукрецию на полу.

— Дан бы ничем ей не смог помочь — вспоминаю материалы дела — Удар был слишком сильный. Плюс её состояние… Нет, даже если бы он был рядом, спасти бы не получилось…

— Как он? — спрашивает невестка и по её состоянию я вижу, что она хотела бы заплакать, но держится благодаря препаратам.

— Так себе — решаю не врать — Не верит, что сможет выйти.

— Я бы хотела его увидеть. Познакомить с дочерью… Она такая крошечная — улыбается девушка — Он её обязательно полюбит. Как я. С первого взгляда.

— Не сомневаюсь — зеркалю её улыбку — Я пойду, выздоравливай.