Названые братья. Дон (СИ) - Зайцева Мария - Страница 4

Темень, на контрасте с ярким сновидением, дополнительно ослепила, над головой горели южные, такие низкие по сравнению с родными северными, звезды, а его спутники, практически все уже проснувшиеся, тихо и скрытно ползали по лагерю, практически не переговариваясь.

Где-то сбоку замер огромной горой Карс, в другой стороне блеснул волчьими зрачками Волк, рядом так же горели глаза кого-то из его серых братьев. Степняков не было видно совсем, оно и не удивительно: прятаться эти ребята умели отменно.

Принц Ежи, поблескивая возбужденно оскалом белых зубов, нашелся рядом и, на вопросительный кивок, коротко шепнул:

— Бродит кто-то…

Дон легко перекатился на живот, проверил оружие, замер, прислушиваясь.

И распознавая совсем близко от лагеря какое-то шевеление.

Интересно, кто такой бессмертный?

Хотя, чисто внешне их компания — не особенно сложный для наживы объект. Маловато, да и странные…

Многочисленный отряд разбойников вполне мог и не пройти мимо соблазна пограбить путников.

Дон заметил легкое дуновение в стороне, там, где ночевал дракон, и усмехнулся.

Просчитались, дураки. Даже жаль их.

Хотя, с другой стороны, ребята застоялись, уже неделю ничего не происходило, надо чуть-чуть размять кости.

Да и, к тому же, сон не дали досмотреть, твари. Сами виноваты.

4

4

Разбойники были совсем плохими, в том смысле, что никакой радости в победе этаких бедолаг, грязных, вонючих, голодных, не было.

Дон презрительно оглядел пленное воинство, состоящее из десятерых испуганно скулящих мужиков разного возраста, сплюнул презрительно и отошел в сторону чистить любимый меч от дурной крови. А то кто его знает, что там внутри у этих полуживотных? Еще не хватало, чтоб полировка потускнела.

Вообще, потасовка вышла на редкость бестолковой: разбойники, судя по всему, лучше всего умели скрытно подходить к противнику, прячась в неверности предутреннего сумрака. И внезапно нападать на спящих безалаберных путников, не озаботившихся выставлением караульного. На этом их навыки, собственно, и заканчивались.

Драться никто из нападавших толком не умел, оружие было сплошь ржавое и не особенно острое, а у половины и вовсе дубинки лишь имелись в арсенале.

Нет, дубинка — неплохое подспорье в драке, но против холодной стали в умелых руках беспомощно.

А здесь и вовсе поучаствовать толком не получилось, потому что притворявшийся непонятно откуда взявшейся посреди лагеря горой дракон подождал, пока все разбойники окажутся в зоне поражения, а сослуживцы Дона, повинуясь команде Карса, скользнут в разные стороны, чтоб не попасть под линию огня, и обнаружил свое незабываемое присутствие.

Да так ярко, что ночь превратилась в день, а половина из нападавших — в малопривлекательные угли.

На взгляд Дона, Ассандр перестарался, хотя, с другой стороны, прочищение желудка пока никому еще не вредило.

Правда, лагерь пришлось оставить, слишком там неприятно стало, да и мокро, но в любом случае на дворе занималось утро, пора было двигаться дальше…

Вот только что делать с пленными, пока еще решалось.

Дон полировал меч и поглядывал краем глаза на сидящего возле пленных Карса.

Великан выглядел на редкость мирно, голос его негромко успокаивающе гудел, и лица пленников, до этого бледно-зеленые, понемногу приобретали окрас, более подходящий живым людям.

Ассандр, явно решив, что сделал свое дело, давно уже перекинулся обратно в холодного, надменного аристократа и сидел неподалеку, задумчиво глядя в сумрак леса, окружавшего полянку, на которой компания нашла себе краткое пристанище, и по его лицу вообще было непонятно, слышит ли он тихий допрос пленников, или вообще о чем-то своем думает.

Братья-степняки, в отличие от принца и Волка, имевшие явно луженые желудки, а , может, просто опыт в сожжении людей, валялись расслабленно на краю полянки и переговаривались на своем варварском наречии. Их полуголые торсы блестели на утреннем солнце, словно намазанные маслом, хотя Дон не исключал, что так оно и было на самом деле.

Он в очередной раз скользнул взглядом по родовым татуировкам и снова удивился про себя, какие странные события могли занести старших сыновей тагана Степи, наследников таганата, одного из самых обширных и сильных из четырех имевшихся, сюда, на западные земли, так далеко от степных просторов.

Впрочем, по остальным путникам вопросов было не меньше, а ответов не находилось. Да Дон и не искал их. Он путешествовал в этой разношерстной компании вторую неделю, за это время выяснил, что они уже больше полугода вот так передвигаются по просторам Империи, отдавая предпочтение границам, по пути ловят преступников, останавливаются в небольших гарнизонах, задерживаются там на неделю-другую, а в некоторых — и на месяц, преследуя какие-то свои цели…

В целом создавалось ощущение какой-то миссии, о которой знали только дракон и тролль, а остальные были лишь простыми исполнителями. Как во всем этом увязывались наследный принц, сыновья тагана степи и вор-перевертыш со своим зверьем, было неясно.

Дон примечал все, складывал в уме камни вопросов, из которых можно было уже в скором времени дом выстроить, но старательно отталкивал от разума любое желание вникнуть глубже в мотивы странной компании.

Он за эти годы странствий вдали от Мэсси специально не пытался прилипнуть к кому-то душой. Не требовалось ему. Душа Дона Сордо была далеко, на севере, рядом с неуступчивой, холодной и в то же время такой манящей и ранимой женщиной. Единственной его любовью.

И другие привязки не требовались и казались чуть ли не предательством по отношению к Мэсси. Дон понимал, что может и не увидеть ее никогда, и , скорее всего, так и будет, путь в родную страну ему был навсегда заказан, но даже мысли не возникало остановиться, остепениться, может, поискать отвлечение в ком-то…

И вот сейчас, странствуя с этой разношерстной компанией, Дон все чаще ловил себя на мысли, что, если и приникать к кому-то, то вот к ним.

Странные эти люди, настолько сильно отличавшиеся друг от друга, были каждый по-своему интересен, ощущалась в них цельность и привлекательность, на внутреннем, сердечном уровне.

Карс, спокойный, медлительный, казалось, совершенно безопасный увалень… Он любил носить просторные одежды, прятаться за длинной бородой и пушистой шапкой, надвигаемой на глаза. Но Дон видел, что под этими тряпками скрывается мощное тело воина, неутомимого и жесткого. Карс походил на спокойно лежащий на вершине горы снег. И не дай Единый потревожить кому-то эту пушистую шапку, вызвать лавину, страшную в своей неукротимости.

Дракон Ассандр, острый и холодный, хлесткий, по сравнению с троллем смотрящийся даже хрупко. Но в глазах его золотистых горел дикий огонь ярости. Это было живое пламя, воплощенное в материальном существе. Не вставай, смертник, на пути его. Сожжет и не пожалеет!

Волк, легкий, веселый, зубоскал и матершинник, не умеющий держать язык за зубами, вечно смеющийся над другими членами отряда, причем, даже Ассандру доставалось периодически. Ничего не боящийся. Неукротимый в бою, яростный, бешеный, безумный. Зверь в человеческом обличие. И Дону очень было интересно посмотреть на его реальную дикую ипостась. Что-то подсказывало, что у него очень сильный зверь.

Братья-близнецы. Туповатые внешне, совершенно одинаковые, с одинаковыми выражениями на лицах, практически синхронными движениями и манерой разговаривать друг с другом взглядами. Складывалось ощущение, что, когда они наедине, то и слова им без надобности. Следопыты, умеющие подмечать самые мелкие детали даже в незнакомой им местности. Охотники, причем, получше даже, чем зверье Волка. Стрелки, легко попадающие белке в глаз. Отменно соображающие в опасных ситуациях, умеющие реагировать резко и жестко.

И, наконец, Анджеер. Принц Ежи. Самый молодой, самый неприспособленный к походной жизни. Самый опекаемый. Самый слабый. Чистокровный человек, без примеси магии. Но это на первый взгляд.