Путь тьмы (СИ) - "N& - Страница 58

Глаза Малеммила расширились настолько, что, казалось, они вот-вот соприкоснутся, возьмутся за руки и пойдут гулять по всему лицу в поисках подходящего ложа для полноценного слияния. И Никаниэль его прекрасно понимал. Он сам еще не до конца верил в происходящее. Но, с учетом постигших Альйон перемен, случиться могло и не такое.

— А знаешь… — на лице Малема отразилась глубокая задумчивость. — Помнишь когда тебя чуть не убили у Шадинала?

— Забудешь такое. — буркнул Ник, невольно прикоснувшись к тому месту, где его шею пробила стрела.

— Мне еще тогда один из нападавших показался странным. Вроде орк, а вроде и… Что если это был полуорк-полуэльф?

— Это невозможно! — воскликнул принц, отшатнувшись словно от удара. — Чтобы с этими… Да никогда!

— Я тоже так думал. — признался Малеммил. — И все же… — он сокрушенно покачал головой. — Надо было сразу возвращать тебя в Эльфхейм. Теперь уже столько времени прошло.

Никаниэля будто насквозь продул морозный ветер. Тот мигом охладил сердце и затушил еще один огонек, теплившийся в глубине израненной души. А ведь их уже осталось совсем немного.

Малем. Конечно. Как можно было надеяться на его дружбу? Долг перед родиной — вот что двигало им все это время. Он же даже жену с ребенком искать не отправился, лишь бы убедиться, что наследник престола в целости вернется в Бьюнилирин, а не влипнет в еще какую-нибудь историю.

— Можешь не беспокоиться. — холодно заявил Ник. — Я иду в Эльфхейм воскрешать Элельен и сворачивать не собираюсь. Свободен.

Малеммил открыл было рот, чтобы еще что-то сказать, но наткнулся на ледяной блеск золотых глаз, и в лучах восходящего солнца те показались ему двумя кинжалами, готовыми вот-вот безжалостно вонзиться в тело жертвы. А потому эльф лишь покачал головой и убрел помогать сворачивать лагерь. Все, что он мог сделать в сложившейся ситуации.

Проводив бывшего друга тяжелым взглядом, принц резко выдохнул сквозь стиснутые губы и осмотрелся. Повсюду люди складывали палатки и навесы, готовясь к дневному переходу. И каждый, на кого падал взгляд Владыки, вздрагивал, судорожно пытаясь ускориться. Все знали как не любил задержки их мрачный лидер. Он даже остановки на обед делать не разрешал, заставляя всех есть на ходу.

Но никто не роптал.

Одни шли с ним за славой, другие за богатством, третьи ради высших целей. Кто-то и вовсе присоединился, ища спокойствия и уверенности в завтрашнем дне. И пусть повсюду бродила нежить, но она строго подчинялась темному искусству, защищая от невзгод расшатывающегося мира. В отличие от бросивших их на произвол судьбы аристократов.

Никаниэль не снабжал людей продовольствием и не обещал светлого будущего. Он вообще ничего и никому не обещал. Но, тем не менее, следовавших за ним становилось только больше.

Неожиданно Ник увидел светловолосую макушку, мелькнувшую за колесом одной из телег. Осененный внезапной догадкой, он поспешил туда и успел схватить кендера, тянувшую за собой полкорзины яблок.

— А? Что? — засуетилась малявка. — Это потерял кто-то. Я как раз ищу владельца. О, Ник, и ты здесь? Тоже пришел посмотреть на монстриков? Я слышала они здесь жуть какие интересные! Пойдем, там один вообще словно из разных частей собран.

— Давно не виделись, Ванесса. — произнес принц, не выпуская из ладони маленькой ручки.

— Разве? — совершенно искренне удивилась кендер. — Вроде совсем недавно вместе гуляли.

— Ага. В Лесу Погибели.

На мгновение лицо миниатюрной женщины исказила тень, но она быстро вернула себе прежний беззаботный вид.

— Это… Это не может быть она! — потеряв привычную невозмутимость, проскрипел Учитель. После неудачной попытки подставить Никаниэля, он надолго пропал, но теперь, похоже, не выдержал. — Невозможно! Ее… Она… Какого кфхана⁈

— Дреди, какая встреча! — всплеснула свободной рукой Ванесса. — Ой! — она закрыла рот ладошкой, но было уже слишком поздно.

— Нам определенно нужно поговорить. — решительно заявил Ник и потащил полурослицу туда, где им никто не помешает.

Оставив позади сворачивающийся лагерь, принц отвел кендера под сень коряжистого дуба, одиноко стоявшего в стороне от мощеной камнем дороги. Шириной обхвата четыре тот давно уже потерял кору и листву, застыв мертвым памятником дням минувшего величия. Но даже сейчас любой подошедший ощущал отголоски былой мощи, затухающими волнами расходившиеся от массивного ствола.

Усадив Ванессу среди корней, Никаниэль сделал пару шагов назад и уставился на нее, уперев руки в бока. Словно строгий наставник, заставший ученика за приколачиванием своих ботинок к полу.

Дредерс опять умолк, а в голове у Ника вертелось столько вопросов, что он не знал с какого начать. Поэтому решил первым делом посмотреть на полурослицу сумрачным взглядом.

И обомлел.

Ничего даже близко похожего он не видел за все те разы, что разглядывал подобным образом животных и представителей различных рас. Да и в доставшихся по наследству воспоминаниях Учителя тоже зияла пустота.

Белый саван оставшегося жизненного срока малышки светился ярче Люминистилла в Лесу Погибели. Кроме того, нежно обняв Ванессу за плечи, тот ниспадал к земле, растекался весенними ручьями и дивной рекой струился вдаль, исчезая где-то за горизонтом.

— Ты… бог? — только и сумел вымолвить ошарашенный принц.

— Нет. — кендер улыбнулась с легкой ноткой грустинки, не давшей уголкам губ занять привычное место. — Но, возможно, стоило бы.

Глава 47

Уже не один десяток раз Никаниэль наблюдал остаток жизни у различных живых существ. У животных тот походил на колышущуюся пелену, едва державшуюся, чтобы не сорваться, у разумных напоминал саван, тем более яркий и плотный, чем дольше душе оставалось до встречи с богами. Доводилось Нику и срывать этот саван, обращая жизнь в некроэнергию, а тело в невесомую горсть праха.

Но, глядя на бесконечное полотно отмеренного Ванессе срока, принц и представить не мог насколько могущественным должен быть некромант, чтобы сдвинуть тот хотя бы на толщину волоса. Не говоря уже о том, чтобы отнять. Можно ли вообще подобным образом убить бессмертного?

Тем не менее, Никаниэль не был бы собой, если бы не сумел взять себя в руки. Слишком многое ему довелось пережить, чтобы и дальше стоять с открытым ртом, словно эльфенок впервые увидевший единорога. А потому, заставив себя не думать о природе оказавшегося перед ним существа, строго заявил:

— У меня есть вопросы.

— И ты не отпустишь меня, пока я все не расскажу? — грустно улыбнулась кендер.

На мгновение задумавшись, Ник решительно кивнул.

— Ну тогда спрашивай. Обещаю отвечать честно. Но знай, не все ты сможешь понять, а из того что поймешь — не все придется тебе по нраву. Иногда лучше жить в неведении…

И куда только девалась смешливая неунывающая полурослица, готовая в любой момент помочь и поддержать спутников. Пусть по-простому, по-детски, непременно ввернув что-нибудь про летающих радужных свиней, но зато всегда тепло и с искренним состраданием. Теперь же, глядя в глаза Ванессы, принц видел в них бесконечную печаль и мудрость того, кому не суждено когда-либо умереть своей смертью.

— Тот дневник. — начал Никаниэль, поднимая давно интересовавшую его тему. — Он же не был на самом деле дневником некроманта, да?

— Да. — не отпираясь, согласилась малышка. — Это была кендерская книга рецептов. Причем весьма неплохая. Кому еще придет в голову смешать в одном блюде фрукты, овощи, мясо, острый перец и залить все это сладким сиропом?

— Значит ты брала все из головы?

— Ну да. Пришлось.

— Но зачем?

Откинувшись спиной на ствол мертвого дуба, Ванесса задрала голову. По нижней ветке, смешно взмахивая крыльями, скакал галчонок. Тот щебетал, радуясь лучам ласкового солнца, и время от времени бросал настороженные взгляды на расположившихся внизу собеседников. Вдруг им тоже вздумается подняться наверх и отобрать его жучков? Улетать галчонку совсем не хотелось.