Башня Измены - Фаллон Дженнифер - Страница 69

— И что ты предлагаешь? Поприсутствовать на собрании и уйти?

— Вообще-то, я бы не ушел, а убежал. Умение вовремя воздержаться от использования силы харшини считают очень ценным качеством, Р'шейл.

— А я не харшини. То есть не совсем.

— Но ты и не совсем человек, а потому не должна вести себя по-идиотски. Помни о последствиях, Р'шейл. Я еще раз спрашиваю тебя: ты готова нести ответственность за свои действия?

Р'шейл задумалась.

— Последствия бездействия могут быть еще хуже, — наконец сказала она.

— Но этого ты не знаешь наверняка.

— Да, — согласилась она и вздохнула. — Ладно. Обещаю, что Мэгина будет действовать по собственной воле. Но заставить собрание принять ее назначение мне все-таки придется.

— И потом мы уедем?

— Надеюсь.

— Хорошо. Я буду ждать у дворца с лошадьми. Тебе здесь опасно оставаться, Р'шейл.

— Опасно? Хм-м. А на границе, где идет война, не опасно? — Р'шейл с улыбкой посмотрела на своего спутника: — Расскажи мне, как это делается, Брэк. Время не терпит.

Брэк сдался. Он честно старался удержать ее и сделал все, что мог. Но она уже почувствовала силу воздействия в ночь накануне сражения. Если продолжать упорствовать, она попытается копировать действия кариенцев, и результат может оказаться самым плачевным.

Парадокс, но, воспользовавшись обычной человеческой тактикой, Р'шейл заставила Брэка выдать колдовской секрет. И он, как ни старался, ничего не смог поделать. Утешало лишь одно: после того, как дело будет сделано, они уедут. Оставаться здесь было опасно.

Глава 43

Локлон ждал Р'шейл и ее спутника-полукровку до самого заката солнца, но так и не дождался. Озябший и злой, он побрел в таверну «Голубой бык» — нужно было повидаться с Гаранусом и сообщить о своем фиаско.

Таверна, по мнению Локлона, была не самым подходящим местом для такого рода встреч. Так он Гаранусу и сказал: «Мол, кариенский жрец среди толпы завсегдатаев — что красномундирный защитник на белом снегу». Но Гаранус не согласился: в отдельном номере им никто не мог помешать, а трактирщик за щедрую мзду обещал держать язык за зубами. К тому же в День Основательниц в Цитадели полно незнакомого люда. Остальные свои резоны Гаранус счел нужным Локлону не сообщать.

Через час после прибытия Верховной сестры дождь стал потише, а еще через час унялся совсем. Опасаясь гнева Гарета Уорнера, Локлон подозвал двух пострелят, крутившихся неподалеку, и, сунув каждому по монетке, велел одному следить за дворцом Франсил и другому — за главными воротами. Денежные вложения не оправдались: никто, хоть немного напоминавший Р'шейл, в Цитадель после парада не въезжал. Либо она прибыла раньше, либо жрец ошибся.

В этот поздний час на Трактирной улице все еще гуляли. Дождь прошел, и народ грелся у костров. Локлон растолкал пьяниц, толпившихся у входа в таверну «Голубого быка», и, войдя в зал, сразу увидел Лорка. Здоровяк стоял на страже у дверей, ведущих в отдельную столовую. Выражение его лица было таким зверским, что никто не решался даже мимо пройти. Локлон подошел к дверям, и Лорк с утробным рычанием преградил ему путь.

— Меня ждут, — сказал капитан.

Лорк злобно зыркнул глазами и посторонился. Локлон открыл дверь, шагнул за порог и замер. Кроме мистрессы Хинер и Гарануса, в комнате были пятеро кариенских жрецов и высокий человек в какой-то хламиде с капюшоном. Несмотря на такие предосторожности, Локлон сразу признал в нем кариенского вельможу.

Услышав, как хлопнула дверь, Гаранус поднял голову:

— О, капитан! Надеюсь, вы принесли нам хорошие новости?

Локлону захотелось убежать. Ситуация вышла из-под его контроля. Он мечтал увидеть страдания Р'шейл, но не хотел превращаться в предателя. Он месяцами убеждал себя в том, что его связь с мистрессой Хинер — просто тактический ход. Он заставил себя поверить, что информация, переданная им, не была очень важной и что скорее он использовал кариенцев, а не они его. Представ перед неопровержимым доказательством обратного, он услышал, как умирающая совесть издала последний крик.

— Ваша информация не подтвердилась. Р'шейл не сопровождала Верховную сестру.

Кариенский лорд хмуро посмотрел на Гарануса:

— Вы же говорили, что чувствуете ее!

— Я ее чувствую, — засуетился Гаранус и, ища поддержки, глянул на других жрецов. Те согласно закивали. Бледные, с лысыми макушками, они были похожи, как близнецы. — Мы все ее чувствуем. Капитан мог ее не заметить, но никакие чары не скроют дитя демона и ее прислужника от тех, кто близок к Всевышнему. Поверьте мне, лорд Терболт, она здесь.

Локлон скосил глаза на Терболта. Это имя ничего ему не говорило — кариенской политикой капитан не интересовался. Но этот тип явно был видной персоной. И его расположение могло Локлону понадобиться.

— Должно быть, они прибыли раньше. До парада.

Гаранус пожал плечами.

— Неважно, когда они прибыли. Главное — они здесь.

— И что теперь? Чтобы убить полукровку, надо его найти. Лорд Терболт кивнул.

— А до тех пор пока они неизвестно где, мы не можем сообщить о союзе харшини с Сестринской общиной. Послушайте, Гаранус, разве вы не можете использовать ваши… силы или что-то в этом роде, чтобы выследить их?

— Какой такой союз с харшини? — вмешался Локлон. Лорд Терболт повернулся к нему:

— Сестринская община много лет состояла в тайном союзе с харшини, капитан. Дитя демона выросло под ее покровительством. Теперь они вступили в открытый альянс с хитрианцами, и харшини, которых Сестринская община объявила вымершими более столетия назад, вдруг снова появились. Нам уже сообщали, что харшини появлялись в Гринхарборе. Вскоре они подчинят весь континент своим нелепым языческим богам. Мы должны их остановить.

Локлон не верил кариенцу, но в том, что он говорил, был некий смысл. До побега с Тарджей Р'шейл воспитывалась в Сестринской общине. Ее мать была Верховной сестрой. При мысли о том, что его карьеру угробила какая-то дрянь, которая тайно собиралась погубить Медалон, у него засосало под ложечкой.

— А чего вы хотите от меня?

— Думаю, мы должны нанести визит Верховной сестре, — ответил Терболт.

Дворец сестер был пуст. Все отправились на собрание. Пройти мимо охранников не составило труда. Локлон знал, как гаркнуть на солдата, чтобы тот принялся есть глазами начальство. Вместе с Гоуном он вел лорда Терболта, жрецов и безмолвного Лорка к главному крылу дворца сестер. Лица жрецов были закрыты капюшонами, посохи спрятаны в складках мантий. Ничем особым от других гостей Цитадели кариенцы не отличались.

Гоун попал в эту компанию случайно. Он столкнулся с ними на террасе таверны «Голубой бык», куда пришел в надежде встретить покладистую послушницу. Овдовев, он проводил свободное время в компании разбитных послушниц, которые были посговорчивей, чем дочери трактирщиков, и, забеременев, не предъявляли на дружка никаких прав.

При виде процессии Гоун выпучил глаза. Впрочем, к тому времени он увяз в предательстве почище Локлона и теперь вел себя так, словно верил во всю эту чушь про Всевышнего. Ибо Всевышний, кажется, наконец-то внял молитвам несчастного мужа: вот уж несколько недель как его благоверная грязнуля покоилась в могиле, приняв смерть от чрезмерной порции каких-то семян, собранных до срока. Увидев приятеля, Локлон схватил его за руку и потащил за собой, на ходу шепотом объясняя ситуацию. Гоун охотно согласился составить ему компанию.

С охраной у входа они договорились быстро. Спорить с капитаном не осмелился никто. Со стражниками на лестнице разговор был еще короче: Локлон всыпал им по первое число за то, что попрятались от дождя, и приказал убираться на улицу. Солдаты отдали честь и убрались. Осталось самое трудное — разобраться с охраной в коридоре у покоев Верховной сестры. Эти люди подчинялись Гарету Уорнеру и плевать хотели на все распоряжения Локлона.

Локлон остановился в пролете покрытой ковровой дорожкой лестницы и, адресуясь к кариенцам, приложил палец к губам.