МИ 2 (СИ) - Киров Никита - Страница 31

— Стрелки наносят урон противнику издалека, — продолжал я, глядя ему в глаза. На лбу и висках канцлера выступил пот и тяжёлыми каплями катился вниз. — Среди них очень много снайперов. И очень высокие требования к меткости.

— К чему ты это? — он спрашивал уже грубее и больше не юлил.

— А у штурмовиков всё иначе. У них иная стрелковая подготовка. Они вооружены гранатами, укороченными автоматами и дробовиками. Точности никакой, но им она не нужна. Нужна плотность огня.

Я поднялся над столом, опираясь на гладкую столешницу руками.

— Они подбираются в упор к позициям соперника невзирая на потери, а потом… — я затаил голос. — Они начинают дуть в свои долбанные волынки. И атакуют. Со всех сторон этот визг, крики и взрывы. Знаешь, что бывает, когда человек получает заряд картечи в упор?

— Не надо меня пугать! — вскричал Ульдов.

— Рано или поздно они захватят позицию. Самые отбитые на всю голову бойцы империи. И лучшие из них в гвардии как раз на такой случай, — я замолчал. — Слышишь этот звук вдали? Это играют волынки.

Он вздрогнул. Думаю, запугал его достаточно, чтобы спутать мысли.

— Сдавайся, — сказал я спокойным голосом. — Окажешься в тюрьме, дашь показания, закончится этот дурацкий мятеж. Погибли те, кто не должен был погибать. И последствия этого ещё не настали.

— Это ты не понимаешь, — Ульдов вытер пот рукавом. — Знаешь, что будет утром? Старик Дарио Кос, Лукас Сантек, Натаниель Аристид — они Наблюдатели Великих Домов. Их дети и наследники погибли. И они захотят найти виновных!

На столе перед ним стояла белая кружка. Он потянул её к себе и заглянул внутрь. Наверняка хотел пить, я тоже. Но наша схватка ещё идёт.

— А если не найдут, то спросят с империи, — продолжил он. — И начнётся такое, что даже мятеж твоего прадеда покажется лёгкой разминкой. Даже восстание Чёрного Волка не будет и близко похожим на этот ад, который начнётся уже завтра. Но я знаю, как от этого спастись.

— И как?

— Об этом я скажу императрице, — Ульдов развалился на стуле, который скрипнул под его весом. — Передай ей мои требования. Я становлюсь полномочным канцлером с чрезвычайными полномочиями. Я получаю в командование всю императорскую армию и гвардию. И иммунитет к дальнейшим преследованиям. А если будет ответ нет, — он хмыкнул. — Ну, придётся со всем разбираться вам самим.

— Да не о чём ей с тобой говорить, — я потянулся и взял карандаш Яна, забытый на столе. — Ты загнан в угол. Какой план ты вообще можешь предложить? Единственный разумный — мы выдадим тебя Сантеку или старику Косу. Ты же придумывал этот план по уничтожению наследников.

— Наглая ложь! — он начал потеть ещё больше. — Это всё Алексей Варга, кровожадный сукин сын, несмотря на возраст. Только он убит, и обвинить его никто не сможет. Но…

Ульдов улыбнулся действительно неприятной и самодовольной улыбкой.

— Это же империя. Кровная месть была на этих землях ещё до Вторжения Таргина Великого. Даже Павел Громов стал императором, когда исполнил кровную месть за свой почти уничтоженный род.

— И что?

— Алексей Варга убит. А вот его брат Ян жив. Если вы отдадите его рассерженным родственникам, их это устроит. Да, Огрании придётся несладко, но это позволит избежать большой войны.

На несколько секунд я даже потерял дар речи.

— Вот же ты ублюдок, — тихо сказал я. — Сам заварил это всё вместе с Алексеем Варга, а хочешь, чтобы за это расплатился Янек? Он вообще не имеет к этому отношения. Пару раз чуть не погиб.

— А это не тебе решать, — Ульдов отмахнулся. — Если так требуется во благо империи, пусть так и будет. Тем более, это же Варга. Он будет рад таким образом защитить императрицу. Но это ещё не всё.

Он снова стал увереннее.

— Информация о том, кто погиб сегодня ночью, просочилась в газеты. Наверное, это передал Рэгвард. Я пока приказал остановить тиражи, чтобы никто не узнал, но если не позвоню им через час, то…

— Давай без угроз и шантажа, — потребовал я. — Газеты — это ерунда. А гвардия, которая вот-вот ворвётся на остров — далеко нет. Они ближе. Что, думаешь защититься от них газетами? Бумажный лист пули не выдержит.

— Как хочешь, — сухо сказал он. — Тогда наш разговор закончен. Я ухожу.

— Ещё нет. Моя родственница. Ты взял её в заложники дважды. Лучше тебе её отпустить или…

В дверь постучали. Артур мог нас беспокоить только в одном случае — начало штурма. Ульдов побледнел.

— У тебя остаётся меньше времени, — сказал я. — Но ещё можешь просто оказаться за решёткой и выжить. Тюрьма Вертекс отличное, кстати, место, — посмотрел ему в глаза. — Я провёл там много лет. Дольше, чем ты живёшь.

Дверь открылась, внутрь вошёл человек и сразу её прикрыл за собой. Но это не Артур.

Директор Кичиро Кобаяши посмотрел на нас и подошёл к столу, сильно хромая. Я уже думал, что он или мёртв, или сидит где-то под замком. Артур его пропустил, наверняка подумал, что случилось что-то важное. Да и они же два старых друга.

Но Кобаяши же бывший имперский генерал, хотя и родился за морем. Должен быть предан империи. Вот только Ульдов при виде его расслабился. Это не просто так.

Ещё бы, ведь директор из-под плаща достал дробовик. И не обычный, а короткоствольный штурмовой, какими пользуются нарландцы. АКР-12, автоматическая картечница Риггера, самовзводная и очень опасная в ближнем бою. Отдача бешеная.

Прикончили охрану? Может быть, Кобаяши смог пройти через своего друга, уговорив его. Не думал же Артур, что бывший генерал имперской армии мог перейти на сторону мятежников.

Придётся по-плохому. Они думают, что я слаб. Мы недооценивали Ульдова, а они недооценили меня.

— Думаю, если ты тот, о ком говорили, — Ульдов заулыбался. — То вернёшься туда ещё, и просидишь до конца жизни. Не знаю, правда, как это возможно, но это уже не мои проблемы. Я на твои условия не согласен, Загорский.

— Рано радуешься, — произнёс я, прикидывая, как лучше атаковать Кобаяши. Огонь появляется не сразу, цепи лучше.

— А сейчас я прикажу начать штурм общежития, — заявил Ульдов. — Ты останешься здесь или сдохнешь. Похоже, это из-за тебя мой план провалился. Ну ничего, ещё не поздно всё исправить. Без тебя не отобьются.

Он усмехнулся и потянулся.

— Уже через полчаса ко мне приведут наследницу, и она сама согласится на мои условия. Всё для блага империи. А ты знай, что твоя… кто там она тебе… короче эта девка, Мария Загорская, прямо сейчас знакомится с моими бойцами. Очень близко.

— Я тебя убью, — пообещал я. — И любого, кто хоть её пальцем тронет.

Я засучил рукава. Они покойники.

— Зря угрожаешь, — Ульдов со злость на меня посмотрел и повернулся к Кобаяши. — Начинай, Кичиро. Всегда знал, что ты верный друг. Артур слишком принципиальный и упрямый, а ты более гибкий. Станешь главнокомандующим, я тебе обещаю. Ты сделал правильный выбор сегодня ночью. Командуй штурмом общежития сам.

— Я слышал весь разговор, — тихо сказал директор, глядя на меня. — Как знал, что это всё далеко не так, как говорит Ульдов. Но пришлось проявить гибкость. Если что, я девушка в безопасности, не волнуйся, — он посмотрел на меня. — Я оставил Марию в моём кабинете, никто её не тронет. Дал ей чая с мёдом, чтобы успокоилась.

Ульдов приоткрыл рот, а Кобаяши с гневом посмотрел на него.

— Мы строили эту академию, чтобы будущие правители знали друг друга с детства, — сказал он дрожащим от ненависти голосом. — Чтобы у империи, которая стала мне домом, больше не было тёмных дней, как раньше. Чтобы не было войн внутри страны, чтобы мы стали едиными. А ты всё извратил!

— Я всегда был за единство, — пробормотал Ульдов.

— Но дети погибли, — продолжил Кичиро. — Мы гарантировали им безопасность, а теперь империя виновна в их смертях. Будущее ещё более тревожно, и в этом твоя вина, канцлер Ульдов.

— Кичиро, ты забываешься, ты…

— Как бывший генерал имперской армии, — сухо произнёс Кобаяши. — Приговариваю тебя к смерти за предательство.