Враг неведом (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 21

Фаиль мысленно усмехнулся. Он уже привык к чванству местных вояк. Последние считали себя пупами земли и к «пришлым», как правило, относились с плохо скрываемым презрением. Исключение составляли профессионалы-наёмники из Европы и Штатов, да и то — не потому что саудовцы их уважали, а потому что побаивались.

«Если бы ты только знал, кто я на самом деле…»

Мысль мелькнула и сразу ушла. Нельзя думать о себе настоящем. Собой можно стать только дома…

— Смена вашего взвода закончилась. Почему ты здесь?

— Раис наложил взыскание. Господин капитан его утвердил, — Фаиль указал глазами за швабру. — Я должен выдраить до зеркального блеска всю галерею.

— Я отменяю приказ твоего раиса, — надменно произнёс лейтенант.

— Но господин капитан сказал…

— С нарыбом Раджабом я договорюсь сам, — перебил саудит. — Десять секунд, и чтобы духу твоего здесь не было. Время пошло.

Выпятив челюсть и заложив руки за спину, он неспешно двинулся вдоль длинного ряда окон.

Ефрейтор беззвучно хмыкнул и, подхватив швабру с ведром, бросился в другой конец коридора. Спустя пять секунд за закрывшейся дверью остались и индюк-лейтенант, и отмененное им взыскание. В целом, получилось удачно. Благодаря одному напыщенному идиоту удалось сэкономить целую кучу времени.

Взыскание Фаиль «заработал» себе вполне осмысленно. Нынешней ночью ему — кровь из носу — требовалось попасть на четвертую галерею, и всё, что нужно, он успел разглядеть ещё до появления лейтенанта. Теперь надо было лишь передать полученную информацию, и чем быстрее, тем лучше…

Из галереи открывался прекрасный вид на «ракетную» часть авиабазы, и абы кого сюда не пускали. Ну, разве что по недомыслию какого-нибудь прапорщика-старшины, наказавшего проштрафившегося подчиненного работой в «секретной» зоне. Господину раису было совсем невдомек, что именно сегодня настоящие руководители Фаиля Рабаха дали ему задание проследить за возможным массовым запуском размещенных на базе «противоракет».

Они не ошиблись. Массовый запуск действительно состоялся. Девяносто шесть выпущенных за одну минуту «огненных стрел» — именно столько сумел насчитать Фаиль и, если ошибся, то ненамного…

В казарму он прибыл через пятнадцать минут. Здесь глушилки сотовой связи уже не работали, и говорить по мобильному никто не мешал.

— Ас-саляму алейкум, дядя Саид! Как твое драгоценное здоровье?.. Хорошо? Счастлив слышать, да продлит Аллах твои годы…

Фаиль прижимал к уху смартфон и радостно улыбался. Общение с родственником — это святое.

— Как сам, говоришь? У меня всё отлично. Служу. Вот, думал, на выходные в гости к тебе заехать, а потом, дай, думаю, позвоню прямо сейчас. У тебя же вроде бессонница, а у меня смена как раз закончилась… Да, да, как просил… Ну, если бы у меня было столько родственников, как у тебя… Шесть братьев, у каждого по две жены, и у каждой по восемь детей, это сколько одних только племянников получается, а? И если все они вдруг в один день в гости к тебе нагрянут?.. Да шучу я, шучу, конечно… Что говоришь?.. Приезжай сегодня?.. Нет, сегодня я не могу. Служба…

Разговор с «дядей» длился ещё минут десять, но главное уже было сказано. Информацию о запуске и количестве выпущенных ракет Фаиль передал.

Вообще, считалось, что на авиабазе Эль-Хардж дислоцируются ЗРК «Пэтриот», предназначенные для защиты центральной части страны от ракетных атак со стороны мятежного Йемена или Ирана. Вот только местные военные эти комплексы ни разу не видели. В эту часть базы их просто не допускали. Там хозяйничали другие, и по-арабски они ни бельмеса не понимали…

А сегодня «пакистанец» отметил для себя весьма любопытный факт: ракеты ушли не в южном или восточном, а в северном направлении. Какие цели они должны были поразить, ефрейтор не знал, как не знал и о том, что стартовали они с установок, донельзя похожих на американские морские Мк-41, только расположенные не на боевом корабле, а на суше, и запускались с них не баллистические перехватчики, а — в нарушение Договора РСМД — самые обыкновенные «Томагавки». Точно такие же, какие взлетели в ночное небо четыре минуты назад из акватории Персидского залива с американских эсминцев «Лабун», «Хиггинс» и Бэрри'. Такие же, какие четыре минуты спустя должны были выскользнуть из ячеек УВП находящихся в Красном море эсминцев «Фитцджеральд», «Стетем», «МакКэмпбелл» и «Бенфолд».

К несчастью, Фаиль так и не узнал, насколько важной оказалась переданная им информация.

Его задержали через два дня, а через неделю казнили…

Глава 3

Лекарство от «Томагавков» (3)

Иран. Авиабаза Хамадан. 8.06.2018 г. 03:25

Несмотря на ночную прохладу, кондиционер в машине работал на полную. Тускло мерцали экраны, двое находящихся в боевом отделении офицеров напряженно вглядывались в переплетения линий и мельтешащие символы. Непосвященным это могло показаться игрой, сборкой компьютерной головоломки, но для того, кто в курсе, как действуют современные комплексы РЭБ, всё было предельно ясно — обычное боевое дежурство.

— Не нравится мне этот борт, — внезапно пробормотал тот, у кого на погонах было на одну звездочку меньше.

— Чем? Поясни, — повернул голову старший по званию.

— Во-первых, он сильно отклонился от начального курса. Во-вторых, движется прямо на нас. А, в-третьих, и это самое главное… Вот, посмотри…

Лейтенант «подсветил» курсором отметку цели. Рядом раскрылось окно параметров.

— Да. Интересно. Гражданский рейс, а кроме сигналов транспондера каждые четыре секунды отправляет какой-то запрос на прыгающей частоте…

— И, что еще интересней, получает ответ с теми же частотными характеристиками.

— Шифрование?

— Протокол неизвестен.

— Откуда идут ответы?

— Вот сектор с поправками.

На мониторе пассивного слежения за объектами появилась черно-белая карта с выделенной цветной зоной.

— Всё чудесатее и чудесатее, — пробормотал старший. — А персы, как обычно, не в курсе… Ладно. Доложимся по инстанции.

На четкий короткий доклад и получение указаний ушло чуть меньше минуты. За это время подозрительный борт успел приблизиться к базе ещё на четырнадцать километров.

— Ну что ж, раз авиация не успевает, попробуем сами…

— За вымя пощупаем? — хохотнул лейтенант.

— За органы управления и контроля, — поправил весельчака командир.

Секунд двадцать в отделении слышалось только шуршание клавиатур, гудение кондиционера да тихое попискивание сигнальных устройств.

— Вот черт! Сопротивляется, гад! — откинулся в кресле старлей. — Ну, ничего. Сейчас мы ему устроим… весёлую ночку.

— Глушилка?

— Врубай!

Писк приборов усилился.

— Ага! Не нравится⁈ — старший расчета азартно потёр рука об руку. — Сейчас. Сейчас мы его дожмём… Та-ак… перекладываем сигнатуру… дешифровка… берём на контроль… аккуратненько, аккура… Эх! Ёлки зелёные!

— Перестарались, — разочарованно выдохнул второй оператор.

На пару секунд в кабине повисло молчание.

— Всё нормально. Просто не повезло, — командир щёлкнул тумблером связи и ровно проговорил в микрофон. — Взять цель на полное сопровождение не удалось. Наблюдаю резкое снижение цели. Судя по сигнатуре сигнала, это БПЛА тяжёлого типа. Вероятно, ударный. Внешнее управление отсутствует. Предполагаемое место падения — семьдесят тридцать четыре, разброс два, азимут шестьдесят пять…

Две поисковых вертушки прибыли в квадрат 70−34 через двадцать минут. Еще через пять был обнаружен потерпевший крушение неизвестный летательный аппарат. Эксперты, обследовавшие место падения, подтвердили выводы специалистов РЭБ: аппарат действительно беспилотник, только очень большой…

Катар. Авиабаза Эль-Удэйд. 8.06.2018 г. 03:30

Резкий разгон. Форсаж. Тело вжимается в кресло. Рукоять на себя. Отрыв.

Земные огни уходят вниз и назад. Их тут же сменяют небесные. Чёрное южное небо, усеянное мириадами звезд. Плывущий среди них месяц кажется утлой лодочкой, затерявшейся в ночном океане.