Одержимый (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 39

Говорила она по-прежнему мне на ухо, хотя в этом не было особой необходимости — музыка была не столь уж громкой. Пальцы её на моем плече неосознанно сжимались и разжимались, поглаживая жесткую ткань кителя. Да она не просто кокетничает, она прямо-таки изнывает от желания! Не будь тут столько народа, уже бы запрыгнула на меня с ногами.

Тьфу! Болван. Я же до сих пор с Аспектом, перехваченным у Истоминой. Активные щупальца-то я прибрал, но они неосознанно поползли сами, уже вовсю опутывая фигуру Вяземской. Да и без них эффект был бы неслабый, учитывая базовую мощь моей ауры.

Я втянул свои шаловливые тентакли. Хотел сначала вообще сбросить Аспект, но решил действовать более плавно. Для начала постарался просто ослабить до минимума влияние Дара. Вяземская не должна понять, что то, что с ней происходит — это магические манипуляции. Иначе за такие игры её папаша меня раздавит в буквально смысле.

Вальс закончился, и Елизавета с явным сожалением покинула мои объятья, протянув руку для поцелуя. От прикосновения губ заметно вздрогнула, затаив дыхание.

Да что ж такое-то… Я всё-таки сбросил Аспект Обольщения, как я мысленно назвал дар Истоминой. Но в поведении Вяземской ничего особо не изменилось. Видимо, эффект уже накопился приличный. А может, и изначально она ко мне испытывала неподдельный интерес, и аура обольщения лишь сыграла роль допинга.

А уж темперамент у Елизаветы и без всякой магии бурный — это видно невооруженным взглядом. В университете в связи с этим про неё много сплетен ходит. В том числе про то, что её погибший телохранитель был её любовником. И сейчас, познакомившись с дочкой губернатора чуть ближе, я уже был склонен поверить слухам.

Впрочем, я тоже хорош. Сам же раздраконил девчонку. Надо теперь как-то загнать этого джинна обратно в бутылку.

— Хочешь шампанского? — предложила она и, не дожидаясь согласия, взяла меня под руку и потащила за собой.

Официант — видно, её личный, потому что появился по первому же её знаку — вынырнул будто из-под земли, предлагая нам по бокалу игристого. Свой Вяземская осушила почти залпом.

— Вернёмся к твоим подругам?

— Да ну их! — беспечно махнула она рукой. — Давай лучше прогуляемся вдвоём?

— Снаружи? — спросил я, невольно оглядываясь на часы. До десяти ещё было время. Впрочем, время встречи с губернатором я знал через третьи руки, и вряд ли в моём отношении Вяземский будет особо пунктуален…

— Нет, конечно, на улице холодно, — рассмеялась Елизавета. — Но я могу показать тебе резиденцию. Здесь красиво, и много очень интересных мест.

— Да я… с удовольствием.

— Может, поднимемся наверх?

— Было бы интересно. Меня, правда, местные церберы туда не пустили.

— Ну, теперь-то ты со мной, — подмигнула она, убирая упавшую прядку волос с лица.

Мы поднялись на балкон, опоясывающий зал на уровне второго этажа, и задержались у перил. Тут атмосфера резко отличалась от общего зала. Народу было гораздо меньше, все сидели за небольшими столиками, рассчитанными на троих-четверых человек. Ни танцев, ни музыки — только, судя по всему, деловые разговоры.

Молодёжи здесь практически не было — в основном люди крепко за сорок, и высоких чинов. За столиком неподалёку от нас я увидел Кудеярова. Он показывал какие-то документы в раскрытой кожаной папке пожилому нефилиму с орлиным профилем и белоснежными седыми прядками в рыжих волосах. Он меня тоже увидел и смерил коротким, внешне безразличным взглядом.

Но меня больше заинтересовал его сосед. Аура рыжего была под цвет его волосам — оранжевой, яркой и беспокойной, будто языки пламени. В нём интуитивно угадывался Аспект Огня. Перехватывать его я не решился — предыдущие эксперименты с огненной стихией отучили меня бездумно соваться в неё. Но я пригляделся внимательнее к самой структуре тонкого тела, пытаясь отыскать в ней какие-то специфические отличия.

И они нашлись почти сразу. Сложнее было изучать их незаметно, поглядывая на рыжего искоса и не задерживая взгляд. Ещё и Вяземская, прижимаясь ко мне боком, что-то болтала, и я слушал её вполуха, поддакивая невпопад.

Грудной узел. Совсем не такой, как у меня, а больше похожий на песочные часы. Основной запас — в одной стороне колбы, причем, судя по цвету, эдра здесь нейтральна. Вторая почти пуста, но ярко светится оранжевым.

Так-так-так… Видимо, это способ дозированно перекачивать эдру в Аспект Огня, чтобы она не пёрла по меридианам, соединяющим остальные узлы, и не сжигала самого носителя изнутри. Можно попробовать повторить что-то подобное и самому — благо, аура у меня очень пластична…

— Что с тобой? Ты меня не слушаешь?

Очнувшись от своих раздумий, я повернулся к Вяземской.

— Всё в порядке. Просто… задумался. Меня предупредили, что твой отец хочет сегодня со мной переговорить. Часов после десяти. Вот, не знаю даже, как себя с ним вести.

— Главное, не лебези, — подумав, ответила она. — Он терпеть не может, когда ему пытаются льстить. Чего улыбаешься?

— Да так. Кое-кто мне советовал, наоборот, вести себя скромнее и не дерзить ему. Якобы он не любит, когда ему перечат.

— А, ну и это тоже верно, — вздохнула она. — Если честно… Я даже сама не знаю. Меня-то он любит и прощает мне очень многое. А вот с остальными… Тяжело с ним.

— Могу представить.

— Ну так что, пойдём дальше? Что бы ты хотел посмотреть?

— Не знаю. Ты же здесь хозяйка. Ну, например… библиотеку?

— Библиотеку? Вот уж удивлена. Ты совсем не похож на книжного червя.

Я пожал плечами.

— Не похож. Но, на самом деле, просто хочется побыть в более тихом спокойном месте. Устал уже немного от всей этой суеты.

Она восприняла это предложение с неожиданным энтузиазмом, даже румянец на щеках заиграл ярче.

— Что ж, давай! — шепнула она заговорщически. — Пойдем, это туда. Только быстрее, и не оглядывайся. Надо прошмыгнуть в ту дверь, пока Прокопович занят гостями.

Она взяла меня под руку и потащила за собой.

— А Прокопович это кто?

— Один из секретарей отца, он сегодня заправляет приёмом. Да вон он, старикан такой с усищами. Жуткий зануда.

Мы добрались до закрытой деревянной двери, и Елизавета, повернув ручку, быстро шмыгнула дальше. Я последовал за ней.

Узкий пустой коридор с резными деревянными панелями на стенах, залитый мягким зеленоватым светом от светильников с тканевыми абажурами.

— В это крыло гостей редко пускают, — шепотом пояснила девушка. — Тут библиотека, архивы, небольшой рабочий кабинет. Отец тут обычно уединяется, когда нужно подумать. А кабинет для приёмов у него на первом этаже, ближе к выходу.

Мы прошли почти до самого конца коридора, повернули направо и, наконец, оказались в библиотеке. Она напомнила мне ту, институтскую, в которой мы познакомились со Скворцовой. Тоже обширная, так что до верхних полок даже выстроены специальные лесенки. Только сами стеллажи и в целом мебель здесь куда более дорогая — массивная, лакированная, полки закрыты стеклом.

— Всё, как ты хотел, ­— лукаво улыбнулась Вяземская. — Тихое, спокойное местечко… Это ты хорошо придумал. Тут нам никто не помешает.

Не успел я опомниться, как она развернулась ко мне и, обвив руками за шею, впилась мне в губы жадным влажным поцелуем.

Глава 12

Самым благоразумным и безопасным в этой ситуации было бы мягко прервать поцелуй. Ну, или хотя бы не дать ему перерасти в дальнейшие активные действия. Правда, тогда я столкнулся бы с другой, не менее опасной проблемой — что делать с отвергнутой девушкой. Которая, к тому же, ещё и нефилим с боевым Аспектом, унаследованным от отца.

Впрочем, о чём это я? Я даже и не пытался. Давно уже понятно, что благоразумие и безопасность — это вообще не про меня. А совладать с мгновенно охватившей нас страстью было так же реально, как остановить голым задом мчащийся на всех парах поезд.

В общем, едва наши губы соприкоснулись, я просто ухнул в этот омут бомбочкой, аж дыхание перехватило.