Сладкое королевство (СИ) - Кец Евгения - Страница 7

Белки, сахар и ванилин размешиваю и на водяной бане грею до шестидесяти градусов, медленно взбивая, пока сахар полностью не растворяется. Чувствую себя ювелиром, будто взвешиваю температуру, как он сотые части грамма, — нельзя перегреть, а то свернётся белок, а недогреешь, сахар не растворится. Добираюсь нужного результата и взбиваю получившуюся массу на высокой скорости.

Мама готовит завтрак и варит нам кофе, увлёкшись, мы проморгали, когда надо было поесть. Время уже почти двенадцать, а нас ждут ещё украшение торта и сборка всех вкусняшек так, чтобы ничего не испортилось и не помялось. До дачи путь неблизкий, пару часов точно займёт. Середина мая, выходной — все едут за город...

Кручусь по своей маленькой кухоньке, заставленной мисками, кружками, кастрюлями и формами для выпечки, словно венчики миксера. Радуюсь, будто ребёнок, когда получаю устойчивые пики из белка, как рассказывали на вебинаре. Добавляю лимонный сок и крахмал — осторожно перемешиваю и перекладываю смесь в кондитерский мешок. Мне кажется, уже не только кухня, но и я сама пропиталась ароматом сахара, ванили, свежих фруктов и ягод, приправленных лёгкой ноткой лимонного сока.

Высунув язык, старательно вывожу круги и бортики на силиконовой форме, мама молча наблюдает и, пока я ваяю последнюю заготовку для пирожного, широко улыбается:

— Смотрю, тебе и правда это нравится.

— Да, я и курсы купила, — перевожу взгляд на маму, — знаешь, я же всегда любила сладкое, а Оксанка вообще сладкоежка, каких поискать. Уже и не помню, почему перестала печь сладости, Матвей же тоже любит конфеты, — хмыкаю. — Помнишь, я раньше делала домашние с орешками, разлетались как горячие пирожки в мороз...

— Работа, — пожимает плечами мама и дёргает бровью.

— Что работа?

— Работа тебе мешала. Ты погрузилась в распри не только клиентов, но и начальства, совсем забросила семью, перестала баловать себя и любимых своим кулинарным талантом.

— Думаешь, Матвей из-за этого охладел ко мне? — отправляю пирожные в духовку на полтора часа и присаживаюсь на край стула.

Теперь можно и житейской мудростью напитаться от любимой мамы.

— Не исключаю, — кивает. — Ты когда в последний раз приводила себя в порядок и встречала мужа с улыбкой?

— Давно, — бурчу. — Но это не помешало ему обглодать несчастный бисквит для «Красного бархата», — сетую на выходку супруга.

— Так, тебе не просто так пришло в голову сделать большой тройной торт...

Качаю головой и попиваю чай, перекусывая бутербродом с колбасой.

Мама так легко всё раскладывает по полочкам, что у меня будто глаза открываются после зимней спячки. Я так погрузилась в свои страдания и переживания и совсем забыла, что рядом со мной живой человек, у которого свои мысли и чувства. Я наседала, чтобы мы поговорили, а потом спокойно отпустила. А можно же было поступить умнее...

Стоило показать, что мы способны всё наладить. Улыбнуться, встретить любимым блюдом и тихо побеседовать на кухне, а вместо этого мы пересобачились.

Приеду с дачи, Матвей как раз вернётся с рейса. Привезу домой шашлычок, и мы поговорим. Я верю, что всё можно наладить, стоит только захотеть. Мамины советы — кладезь мудрости, всё-таки с отцом они тридцать лет вместе, и не помню я, чтобы у нас дома были скандалы. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, говорят, но, похоже, у них этот орган связующий во всём теле. За хорошим ужином легче и до мозга достучаться...

Болтовня отходит на второй план, мама позволяет мне самостоятельно осмыслить её советы. Пришло время для самого волнительного — старательно взбиваю самые жирные сливки, что нашла, с сахарной пудрой и кремом-сыром. Мама моет и просушивает голубику. Вдвоём мы быстро справляемся.

Украшаю пирожные и составляю в коробочку. Сердце трепещет, будто маленькие крылышки бабочки на ветру. Волнительный и ответственный момент. Месяц моих экспериментов подошёл к концу, теперь ждёт суд. Я много готовилась и изучала, но осознание, что судить будет любимая сестрёнка, щекочет нервы. Нет, я не боюсь, я уверена — Оксана слопает всё, что я приготовлю. Просто хочу видеть её сияющие счастьем глаза. Хочу порадовать её.

— Ничего не забыли? — оглядываю кухню напоследок.

— Вроде нет, — мама берёт часть коробок, и мы отправляемся в машину.

Осторожно собрав конструктор из коробок и контейнеров со сладостями на заднем сидении, плюхаемся в авто и едем на дачу. Слушая любимую мамину музыку — истинное ретро, годов эдак пятидесятых...

Приезжаем и сиюминутно приступаем к самому волнительному — украшению веранды и стола. Я заранее подготовила праздничные скатерти и всякие бирюльки, которые можно подвесить. Взяла растяжку с надписью, закупилась шариками под цвет угощений, купила сахарные цветы. У Оксанки ещё не было столь грандиозного детского праздника. Надеюсь, она не решит, что я перестаралась...

— А вот и наша именинница! — громко возвещает мама, когда видит подъезжающую машину, как раз вовремя, я почти закончила.

Ставлю последнее пирожное рядом с тортом и делаю пару шагов назад — стол получился потрясающим. Взрыв красок и вкуса. Даже на улице явственно ощущается дурманящий запах сладостей, смешанный с пробудившейся природой — молодая трава и ветер, приносящий свежесть. Не могу сдержать улыбки, а через секунду на моей шее висит Оксана и безостановочно чмокает в щеку, рассыпаясь в благодарностях:

— Ты всё это сама приготовила? Это всё для меня? Люда!!! Я тебя обожаю...

— Не ори в ухо, — шепчу и целую именинницу в щёку, — с днём рождения, котёнок.

Ксюха срывается с места и прилипает к столу со сладостями, водит пальчиком, как маленькая по краям тарелок, а я погружаюсь в наблюдение за её движениями. На душе светло и легко, но щупальца боли так и тянутся обхватить сердце и сжать его в склизкие тиски.

Я бы всё отдала, чтобы вот так наблюдать за своим ребёнком. Понимаю, что ещё секунда и не смогу сдержать слёз, поэтому натягиваю самую широкую улыбку и поворачиваюсь к гостям:

— Итак, мои дорогие! Кто готов веселиться? — достаю телефон и включаю музыку через колонку, к которой уже подсоединила смартфон. — Да начнётся праздник! — делаю громче и приглашаю друзей Оксаны присоединиться к имениннице за праздничным столом.

Провожаю родителей, пока молодёжь бурно обсуждает мой сюрприз, похоже, детский формат пришёлся по вкусу всем...

Сразу приступаю ко второй фазе празднования дня рождения — конкурсная программа, а попутно развожу огонь в мангале, чтобы приготовить мясо. Сладости, конечно, круто, но сначала надо бы нормально поесть. Это что-то вроде маминого закона. У нас всегда было можно лопать вкусняшки в неограниченном количестве, но только после нормальной еды. В детстве мне казалось это неслыханной щедростью, ведь другим родители запрещали есть много сладостей. Но мне было невдомёк, что после плотного обеда ты уже не впихнёшь в себя столько сахара, как на голодный желудок.

Мама всегда была хитрее. Так и выходило, что и дети сыты, и сладости здоровью не вредят.

Детвора развлекается и я вместе с ними. Отлично заходит самый дурацкий из всех конкурсов — попасть в стаканчик шариком для пинг-понга, ударив его об стол. Вообще-то, это забава для распития алкоголя, но я адаптировала и на кону пирожное «Анны Павловой».

Изрядно объевшись шашлыком и слопав добрую половину кэнди бара, детвора разбредается по участку — танцуют и веселятся. А я навожу порядки, мою посуду и убираю лишнее.

— Тебе помочь? — рядом вырастает Оксанка как грибочек после дождя.

— У тебя праздник, — улыбаюсь и провожу ладонью по прохладной щеке сестрёнки, — ты бы оделась теплее.

— Мне и так хорошо, — пожимает плечами, — ты же знаешь, у меня руки и нос всегда холодные. Валить из Сибири надо, — заливается громким смехом. — Вырасту большая, заработаю много денег и уеду в Москву...

— И оставишь меня здесь одну? — задираю брови.

— Чего это одну? Скоро у тебя дети будут, и ты забудешь обо мне, — плюхается на скамью, ставит локти на стол и мостит подбородок на переплетённые пальцы. — Да и выросла я уже, не будешь же ты со мной возиться, у тебя и так дел много. Спасибо за такой замечательный праздник, сестрёнка, — улыбается и смотрит на меня так, что снова разреветься тянет.