Сладкое королевство (СИ) - Кец Евгения - Страница 39

— Тебе помочь? Ты не похож на человека, который умеет цветы сажать, — смеюсь, пока мы размеренно идём за галдящими, как сороки, на весь парк детьми.

— Буду благодарен, — усмехается и за руку берёт.

Неожиданно для самой себя выдёргиваю пальцы из ладони Леонида. Глаза на детей таращу, вроде никто не видел:

— Ты что делаешь? — перевожу недовольный взгляд на мужчину.

— А что я сделал? — явно недоумевает.

— Не при детях же! — шиплю.

— Ты стесняешься или боишься?

— Так. Давай договоримся, мы не будем вот это вот всё, — машу рукой, в которой цветы, разбрасывая высохшую землю с корней букета Майи. — Я не хочу, чтобы твои дочери меня возненавидели, поэтому будь благоразумнее.

— Ого, ладно. Но рано или поздно они всё равно поймут, что между нами что-то есть, и ты не просто так таскаешь им сладости.

Фыркаю, ибо возразить мне нечего, и злобно топаю по направлению к детям, которые уже вовсю едят мороженое, а на нас ноль внимания. Даже Саша болтает с Оксаной. Хотя как только подхожу я… девочка меняется в лице и неотрывно за мной следит.

Кажется, вчера она была просто голодна или не захотела обижать сестёр, вот и вела себя за столом прилично, а я-то губу раскатала, наивная.

Гуляем до самого вечера, уже и ветерок появляется, и солнышко так не жарит. Майя и Диана совершенно не хотят ехать домой. Они носятся и носятся, делая короткие перерывы, чтобы посидеть на скамейке, и снова в путь. Я не чувствую ног, балетки не спасли. Честно, я думала, что выхожу в них, но теперь понимаю — на прогулку с детьми надо надевать кроссовки и спортивный костюм.

Вот почему мамочки все выглядят как атлетки — футболки, шорты, треники, кроссовки и бейсболки. Одна на сотню встречается при параде — макияж, туфельки, платьице, но дети у них обычно в коляске и никуда не летят.

А с этими непоседами стоит задуматься об абонементе в спортзал — выносливость прокачать. Готова на четвереньках ползти до ближайшей зоны отдыха, но держусь и даже улыбаюсь.

Перекусываем тартами, которые я привезла, а потом Оксана собирается в кино. Александра долго мнётся, но решает поехать с ребятами, тем более, Лёня отпускает, ещё и денег на попкорн и такси даёт. Остаёмся вчетвером — мелкие играют в салочки, а мы, наконец-то, садимся на вожделенную скамью.

С улыбкой наблюдаю за детьми, а Лёня кладёт мне руку на плечо. Дёргаюсь, но он крепко держит:

— Саша уехала, а сёстры ей не расскажут, можешь не переживать.

— Лёнь, ну сам-то не будь ребёнком, — кривлюсь. — Неправильно это.

— А мне хочется, — улыбается, а я таю под мужским лукавым взглядом, любуясь его мимическими морщинками.

Улыбаюсь в ответ, а Лёня наклоняется и целует меня в губы. Получаю искреннее удовольствие.

— Так вот зачем ты меня в кино сплавил? — слышу разгневанный голос Саши за нашими спинами и сразу оборачиваюсь.

— Саш, не устраивай сцен, — строго говорит Лёня.

Замечаю чуть дальше Оксану, которая стоит, губы жуёт и пожимает плечами, будто извиняется.

— Я телефон забыла, вот мы и вернулись, — шипит Саша, а на меня бросает такой взгляд, что я мгновенно отстраняюсь от её отца.

— Держи, — достаёт из кармана сотовый и протягивает дочери. — Дома в десять.

Девочка лишь кривится и, выхватив трубку, разворачивается на пятках и чеканит каждый шаг, будто на плацу марширует. А у меня в груди эхом отдаются эти гневные шаги.

— Иди, поговори с ней, — подталкиваю Лёню.

— Дома поговорим, — недовольно отворачивается. — Думал, она услышала меня, но, похоже, я ошибся.

— О чём ты? — шепчу и смотрю, как Оксана и Саша уходят, не оборачиваясь.

— Это тёща ей на мозг капает. Не бери в голову, — отмахивается.

— Ну как я могу не брать в голову то, что ребёнок расстраивается? Лёнь, я серьёзно, догони её, поговорите сейчас. А то хуже будет, — умоляюще смотрю на мужчину.

— Пусть остынет.

Недоверчиво гляжу на Леонида. Почему он такой спокойный? Будь бы Саша моей дочерью, я бы уже со всех ног неслась за ней, пытаясь объяснить, что она самое важное в моей жизни и ничто, и никто не встанет между нами. Никогда.

Сердцем чую беду, но держу свои мысли в голове, не позволяю им портить чудесный вечер для Майи и Дианы. Но звонок от Оксаны делает это за меня.

— Что такое, котёнок? — беру трубку, ещё и часа не прошло, как девочки ушли.

— Саша сбежала, — сообщает сестра.

— В каком смысле? — я задираю брови и дар речи теряю.

— В прямом. Мы приехали в кинотеатр, встретились с моими друзьями, пошли к кассам, а пока стояли в очереди за попкорном, она в туалет пошла. Только не вернулась. Мы обыскали все уборные. Люд, прости, — почти плачет Оксана.

— Так, ты-то успокойся. Я тебе перезвоню! Никуда не уходи, поняла?

— Угу…

Кладу трубку и к Лёне поворачиваюсь. Что мной движет, не знаю, но он без предупреждения получает ладошкой по груди:

— Я же просила тебя догнать Сашу! — ругаю взрослого мужика как малолетку. — Ну почему ты не послушал меня? Ты же видел, что она расстроена.

— Так! — хватает меня за руки и становится очень серьёзным. — Что произошло?

— Я не знаю, — слёзы сами катятся по щекам. — Саша сбежала, Оксана с друзьями не могут её найти.

— Твою… — рычит Лёня. — Успокойся, слышишь? — командует жёстким голосом. — Ты вести машину сможешь?

— Да, — округляю глаза.

— Вот, — суёт мне в руки ключи. — Отвези детей домой, побудь с ними, а я найду Сашку и верну её. Хорошо?

— На чём ты её искать будешь? — шепчу.

— Люд. Пожалуйста.Ты-то в истерику не впадай, — Лёня держит меня за плечи и в глаза внимательно смотрит.

Киваю, как болванчик и хриплым голосом зову Диану и Майю, а Лёня срывается и на ходу копается в телефоне.

Девочки подбегают, а я всеми правдами и неправдами уговариваю их ехать домой. Срабатывает лишь очередной подкуп в виде ванны с пеной и сказки на ночь, пока папа ездит за Сашей.

Веду детей к машине, а у самой руки ледяные, будто на улице зима, чувствую, что бледнею, но держусь ради девочек. Ну вот почему Лёня не послушал меня? Почему?

Доезжаем до дома медленно, трясусь из-за того, что в машине дети. Поднимаемся, и я выполняю обещания. Сначала отправляю девочек в ванну, добавив знатное количество пены. Потом причёсываю обеих и отправляю по кроватям.

Майя и Диана спят в одной комнате, так что спокойно сажусь между кроватями на стул и беру книгу со сказками.

— А ты можешь лечь со мной? — спрашивает Майя, закрывая ротик ручками, будто стесняется того, что сказала.

— Конечно, милая, — поправляю одеяло и ложусь с краю. — Какую сказку вам прочитать? — смотрю на Диану, а девочка хмурится.

— А можно, я тоже с вами лягу? — спрашивает и губки в улыбку дёргаются, но она явно берёт себя в руки и становится серьёзной.

— Д-да, да, конечно, — распахиваю руки, а Ди переползает на кровать к нам, ложась рядом с сестрой.

Слегка обнимаю обеих и читаю им сказки, которые они просят. Даже не замечаю, в какой момент отключаюсь. Глаза открываю, когда уже светло.

Совершенно не понимаю, что происходит, и где я. Рядом со мной сопит Майя, Дианы нет, а Лёня уставший сидит на краю кровати и наблюдает за нами.

— Доброе утро, — улыбается.

— Где Саша? — и не думаю здороваться, меня сейчас интересует лишь ребёнок.

— В школе. Диана тоже. Кофе хочешь? — встаёт и поправляет штаны.

— Спасибо, не откажусь, — чувствую дикую неловкость, хотя я в этой ситуации не виновата, я же просила не проявлять при детях своих эмоций.

Но чувство такое, будто всё в этой семье неспокойно именно из-за меня. Появилась на чужом пороге и как варвар вторглась в мирную жизнь Смирновых. Становится стыдно, и я всерьёз думаю, что надо уйти. И не просто сегодня домой, а вообще. Уйти и не оборачиваться. Кто я такая, чтобы причинять боль бедной девочке, потерявшей мать?

Глава 27

— Я в ванной положил полотенце и зубную щётку, — сообщает Лёня, когда выходим из комнаты.