Ржевский 5 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 4

— Я не вру. Я дипломатично скругляю углы, — простодушно шмыгнул носом напарник.

— Я менталист. Смотри мне в глаза.

О, вот и подтверждение догадки подъехало.

— На. — Страхов-Ржевский меланхолично выстрелил под нос служителя закона кукишем. — В том смысле, что не помогут тебе мои глаза.

Народу в пропускнике тем временем прибыло. Вокруг сбитого с ног топтались уже человек пять в форме, ещё столько же в штатском рассыпались по периметру и что-то высматривали в углах.

Сергей-Дмитрий почесал за ухом, шагнул вперёд и дёрнул на себя за рубашку уже менталиста:

— Иди сюда.

Ариса с удивлением раскрыла глаза, ожидая развития интриги. Неужели ударит и этого⁈ Куча народу же вокруг, чего партнёр добивается?

Роль «глаза» состояла в том, чтобы, в случае опасности, именно она могла принять меры снаружи: будучи осведомлённой, что происходит с Ржевским, Накасонэ могла или внести залог в суд (чтоб не рушить его инкогнито), или помочь сбежать по дороге, или мобилизовать Изначальную соотечественницу (Шу Норимацу вроде уже даже в Совет Города вошла, по крайней мере, с ними познакомилась).

По счастью, бить одетого в штатское Сергей-Дмитрий не стал. Вместо этого он упёрся чуть не носом в нос полицейского и сделал своё лицо ещё более придурковатым:

— На. Читай мои мысли.

Через долгую четверть минуты менталист отступил на шаг, удивлённо замечая:

— Бывает же… Ладно, пацан, считай легко отделался.

Тем временем некстати пришёл в себя сбитый с ног дежурный:

— Это он!.. Нападение на сотрудника полиции при исполнении!.. Эй, ты задержан!

На мгновение повисла тишина.

— Ни на кого не нападал, — решительно открестился Страхов-Ржевский. — Применил кое-какие меры воспитательного характера, но в соответствии с пятой поправкой к конституции давать показания против себя не буду.

— Так это ты его, клоун⁈ — менталист непонятно чему развеселился.

— А понимай, как знаешь, — набычился напарник. — Я у него спросил, как к толковому оперу по магическому контрафакту попасть. Он мне сказал, дословно: «Пошёл вон, босяк. Не про твою честь! Или давно в тюрьме не сидел? Так могу устроить, если за секунду не свалишь».

В помещении снова повисла тишина.

— Это очень серьёзное обвинение. Кто может его подтвердить? — к Ржевскому-Страхову приблизился лысый тип с майорскими знаками различия.

— А я не обвиняю. Я поясняю свою позицию и тонко намекаю, почему он на полу лежит, — не смутился товарищ. — Ваши средства наблюдения здесь не работают, хотя и должны. Подтвердить свои слова не можем ни он, ни я.

— Ты понимаешь, где находишься? Модных книг начитался? — капитан лет сорока даже руки в карманы брюк засунул, подходя к блондину вплотную. — Сейчас в ПРАВИЛЬНОЙ камере окажешься — через три часа чистосердечно что угодно подтвердишь. Эй, пацан, ты вообще кто такой?

— Он на меня с кулаками кинулся после того, как я сказал, что он своими действиями полицейский мундир позорит.

И опять тишина. Да ну?

Занятно, Ржевский же не менталист. Откуда у него эта странная способность вводить присутствующих в принудительный транс? Или это только его соотечественников касается? Спросить попозже, отметила про себя Ариса.

— Ещё я сказал, что за два века Департамента полиции Соты наверняка были и такие сотрудники, которые погибли на службе. — Как-то грустно продолжил «Страхов». — Долг по защите граждан выполнили до конца, ни пуле бандитской, ни клинку не кланялись. А вот он, — Сергей-Дмитрий ткнул пальцем пальцем в сидящего на полу человека, — мне даже войти в участок не дал. А вдруг из детей тех полицейских кто-то ещё служит? Вдруг простому человеку ещё есть у кого просить защиты в этом здании?

Он требовательно обвёл всех присутствующих взглядом.

Капитан молча отвернулся и направился в сторону выхода на территорию. Майор неопределённо поднял брови, расфокусировал взгляд и присвистул.

— Пацан, ты бы с огнём не играл, — угрюмо уронил один из полицейских, помогая подняться дежурному. — Тебя сейчас первый и последний раз пронесло, причём чудом. Иди с богом и не ходи сюда больше!

— На! — Страхов-Ржевский ткнул под нос кукиш и ему. — Я пришёл поговорить с опером, который понимает в магических артефактах. Право имею, прав а свои знаю, так не уйду. Будете дальше сироту обижать — соображу, где управу на вас найти!

— Например? — на лице менталиста проступило любопытство. — Прокуроры тебя, босяка из третьего сословия, даже слушать не будут. К дворянам ты не вхож. — Он быстро выхватил документы из нагрудного кармана «Страхова» и прочёл по диагонали. — Хм. Мастер золотые руки. Но Демидов тебе точно больше не защита и не помощник, — полицейский засунул бумаги обратно, где взял. — Лично у меня к тебе исключительно научный интерес. — Он говорил почти доброжелательно. — Только поэтому с тобой нормально общаюсь. Где такие ментальные блоки накружил? Или Демидовы поспособствовали?

— Бог послал… насчёт справедливости: есть пока ещё человек в городе, который и на вас управу со скоростью звука отыщет, — лицо напарника заострилось, он неуступчиво гнул свою линию, словно хотел что-то доказать всё для себя давно решившим полицейским. — Говорят, если под усадьбой Ржевского «Слово и дело!» крикнуть, кто из них живой есть, выйдет да поможет, чем сможет. Простому человеку тоже, не только дворянам и прокурорам. Ржевские — Изначальные, если что.

Не в первый раз повисшую тишину можно было пластать ножом.

— Говорят, и на царей Ржевские управу находили, не то что на один продажный полицейский департамент. — «Страхов» как-то незаметно для самого себя выпрямил спину, расправил плечи и смотрел на менталиста сейчас если и не свысока, то как минимум с мягким сочувствием. — «Пока есть хоть один исправный карабин и правильные руки, Первая кавалерийская всегда рядом». Слыхал, может?

— Погоди. Не пыли. — Задержавшийся возле двери капитан заговорил, не разворачиваясь. — Дуракам везёт иногда, как тебе сейчас. Иди за мной, но языком всё же лучше болтай поменьше.

— Куда пойдём? — «Страхов» быстро подошёл к полицейскому и пристроился в кильватере.

— К новому сотруднику по магическим артефактам. Этого пусть дежурная часть сменит на сегодня? — не обращаясь ни к кому конкретно, офицер указал на продолжающего сидеть на полу дежурного.

Шум не нужен никому, сообразила Накасонэ. В преддверии отмены моратория каждый служащий стремится накосить максимум денег на своей нынешней должности.

Шум Ржевский поднял изрядный, народ слышал. В местной полиции многие друг другу наверняка не друзья.

Если б «Страхова» взяли прямо сейчас по беспределу, из десятка сотрудников-свидетелей наверняка нашлась бы пара-тройка, которая не станет молчать и предаст инцидент огласке.

Ну и имя Изначального Рода. Многие аристократы Соты Ржевских отмороженными клоунами считают, причём на всё способными клоунами. Посетитель же с тупым видом обозначил, что вроде как выходы на потомство гусара может и иметь — к чему риски?

Проще действительно провести его по территории и сбагрить тому самому оперу, специализирующемуся на артефактах.

Интересно, напарник это всё просчитал на ходу? (Потому что по лицу его в подобном не заподозришь). Или дуракам в определённой местности перманентно везёт?

В следующую секунду Ариса выбросила из головы даже малейший намёк на критичность: её спаситель из плена не раз и не два демонстрировал, что он не глупее неё. Просто маска недоумка у него очень хорошо отработана, профессионально и до бессознательного состояния.

Интересно, а у этого Ржевского может быть образование, сходное с Ига-рю⁈

Хотя-я, конечно, откуда бы. Она б знала так или иначе.

— Здравствуйте, мне сказали, вы в запрещённых артефактах понимаете — постучав в указанную полицейским дверь, вхожу и останавливаюсь на пороге.

Комната завалена бумагами, свитками, запчастями.

— В чём вопрос? — раздаётся из-под рабочего стола женский голос.